Сибирь и первые американцы - Сергей Александрович Васильев

передавать верующим. В одной из них ― в Андреевском соборе XVIII в., что на Васильевском острове ― находился отдел антропологии Кунсткамеры. Ученые, в отличие от властей, обычно понимают значение культурных ценностей, и Кунсткамера вложила в реставрацию собора немалые средства. Но времена изменились, у церкви нашлись истинные хозяева, и антропологам пришлось искать другое помещение. Однажды, когда ученые уже готовились к переезду и паковали коллекции, в собор явился батюшка. Окинув взглядом кости и черепа, лежащие на полках, он задумчиво сказал: «А ведь надо бы их всех похоронить по-человечески, по-христиански!» Оправившись от изумления, антропологи робко возразили, что эти люди жили за много веков до рождения Иисуса Христа, а потому в правомерности устройства их похорон именно по такому обряду можно усомниться. «Ну и что? ― не моргнув глазом, ответил батюшка. ― А все равно они люди».

Это возвращает нас к вопросу о человеке из Кенневика, который как-никак тоже человек, даром что очень древний. Получив требование индейцев, командование Инженерных войск США, в чьем ведении находится скелет, запретило ученым его исследовать. Чувства аборигенов заботили армейское начальство скорее всего так же мало, как и их история, ― просто не хотелось связываться с племенными старейшинами и идти наперекор либералам из команды Клинтона. Останки уже готовились передать индейцам ― и тут случилось нечто непредвиденное.

Восемь ведущих антропологов подали в суд. «Иску Бонниксена против правительства США» был дан ход (Робсон Бонниксен ― профессор антропологии Университета штата Орегон и директор Центра по изучению первых американцев; его фамилия в иске значилась первой). Истцы не согласились с тем, что останки столь глубокой древности подпадают под действие NAGPRA, и обвинили командование Инженерных войск в самоуправстве. Федеральный суд с этим согласился и постановил расследовать вопрос с должной тщательностью.

Создали комиссию из 18 ведущих экспертов. Была проведена биологическая, рентгенологическая, этнографическая, археологическая и даже лингвистическая экспертиза находки (скелеты, хоть и редко, но разговаривают). Комиссия работала два года, а ископаемый виновник скандала терпеливо дожидался своей участи в особом хранилище Музея естественной и культурной истории в Сиэтле. Армейское же начальство ждать не стало. Дабы воспрепятствовать археологическим раскопкам, оно с одобрения индейцев распорядилось завалить место находки толстым слоем бревен, камней и земли. Для большей надежности на образовавшемся кургане вплотную посадили несколько тысяч деревьев. Ничего себе «защита захоронений»!

Это подлило масла в огонь. Недруги Клинтона из республиканских рядов обвинили его администрацию в том, что она из соображений политкорректности не только уничтожает археологические памятники, но, хуже того, нарушает права белых ученых (а в Законе о гражданских правах 1866 г. черным по белому написано, что все люди имеют одинаковые права независимо от цвета кожи). И вдобавок (говорили недруги) правительство подыгрывает индейцам, стремящимся доказать всему миру, что они ― первооткрыватели американского континента. А что, если еще до индейцев Новый Свет открыли белые люди? Нашел же Д. Чаттерс у кенневикца европейские черты. Выполненная им скульптурная реконструкция не оставляет в этом сомнений ― вылитый актер и режиссер Патрик Стюарт (даже голова бритая, как у того). Останки плейстоценовых и раннеголценовых людей найдены в разных местах США. Чем не белая империя древности?

Все эти доводы, однако, на демократов не подействовали. В 2000 г. министр внутренних дел США Бэббит издал приказ, в котором говорилось, что Кенневикский человек ― предок сахаптинов и должен быть им возвращен. Дальнейшее изучение находки запрещалось. Но и это не остановило ученых ― истцов по судебному делу. Окружному судье Джону Джелдерксу предстояло вынести решение, от которого на долгие годы должна была зависеть судьба археологии и доисторической антропологии в США.

И вот в 2002 г. решение было принято. Судья отменил приказ министра и признал факты в пользу родства Кенневикского человека с сахаптинами недостаточными. Ученым было разрешено вновь взяться за изучение скелета. Обиженные индейцы не смирились. Судебные баталии продолжались до 2004 г., когда апелляционный суд Сан-Франциско поддержал вердикт Д. Джелдеркса и отказал индейцам во встречном иске. Останки, было сказано в постановлении, не подпадают под действие NAGPRA. «Потрясающее решение! ― воскликнул Р. Бонниксен. ― Мы ждали его семь с половиной лет!» Адвокат «проколотых носов» заявил, что опротестует вердикт, но после драки кулаками не машут.

Вся эта трагикомическая история, очень напоминающая единоборство дьякона с учителем-материалистом за кости утопленника, описанное в повести Н. С. Лескова «Соборяне», поучительна во многих отношениях. Какие же выводы можно из нее извлечь? Если рассматривать этическую сторону дела, то свою долю неприятностей получили все три стороны ― и аборигены, проигравшие процесс, и ученые, навлекшие на себя их гнев, и власти, оказавшиеся в двусмысленном положении.

Кенневикское дело между тем создало прецедент, позволивший ученым (а также тем индейцам, которые не одурманены фундаментализмом и интересуются прошлым своего народа) смотреть в будущее с большим оптимизмом. А бывало и иначе. В январе 1989 г. рабочие, строившие дорогу близ г. Бул (штат Айдахо), нашли погребение молодой женщины, еще более древнее, чем кенневикское, ― 12,7 тыс. лет, т. е. плейстоцен. Первые антропологи, в руки которых попал череп, сочли, что он напоминает черепа современных индейцев. Потом выяснилось, что дело обстоит не совсем так или даже совсем не так, но слово — не воробей, вылетит ― не поймаешь. Чуткие на ухо индейцы бэннок, жившие поблизости, тут же затребовали останки. Промедление грозило серьезными неприятностями. Как заявили племенные старейшины, «в резервации недавно умерло несколько человек, потому что потревожили дух женщины из Була». Поневоле вспомнишь слова о том, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй ― в виде фарса. Наконец-то мы узнали причину, по которой вымирали индейцы в резервациях! Как бы то ни было, требование было удовлетворено, и скелет закопали, не успев извлечь из него ДНК. Авторам опрометчивого заключения остается носить на могилу плейстоценовой девушки цветы.

Иногда удается обойтись без конфликтов. Все зависит от культурного уровня участников, если угодно — от их мудрости. Например, когда в 1996 г. на острове Принца Уэльского вблизи юго-восточного побережья Аляски археологи во главе с Дж. Диксоном нашли в пещере плохо сохранившиеся останки человека древностью 10,3 тыс. лет, они тут же известили об этом местных индейцев-тлинкитов. Те нисколько не воспротивились изучению останков. Напротив ― были очень рады. Тлинкитка Розита, получившая антропологическое образование в Гарварде, сказала так: «Наш предок сам отдал себя в наши руки, чтобы даровать нам знание». Правда, в конце концов останки все-таки захоронили, но просвещенные тлинкиты не торопили события. А ученые в результате смогли извлечь из зуба «предка» образец