Крах Украины. Демонтаж недо-государства - Ростислав Ищенко

Поэтому такой вариант сегодня представляется маловероятным. Реализуемым он может стать только в том случае, если все задействованные игроки, включая США, окажутся готовы к конструктивному диалогу и взаимодействию в деле установления мира и при этом будут иметь общий согласованный взгляд на желательное новое устройство украинского государства и его перспективы в ближайшие 5-10 лет (включая необходимость полной денацификации).

Также необходима готовность всех участников к честному долевому участию в восстановлении экономики и социальной сферы Украины. Наконец необходимо будет иметь согласованную позицию по вопросу наказания военных преступников. Но здесь Киев продолжает официально обвинять ополченцев в том, что они сами обстреливают свои города, бомбят их при помощи отсутствующей у ополчения авиации и убивают своих собственных детей. То есть стороны конфликта имеют диаметрально противоположное представление о том, кто есть военный преступник. В случае суда над ключевыми фигурами действующей киевской власти неизбежным образом публично вскроется и будет юридически зафиксирована роль США в организации как государственного переворота в Киеве, так и геноцида населения Донбасса.

Второй вариант предполагает наступление армии Юго-Востока, освобождение не только Новороссии, но и всего правобережья, кроме (возможно) Зазбручья или только Галиции, создание нового правительства (основания те же, что и для свержения Януковича и «избрания» Порошенко — старая власть сбежала, страшась восставшего народа), проведение новых выборов, легитимация таким образом новых высших органов государственной власти, принятие новой Конституции и на ее основе либо переучреждение, либо ликвидация украинского государства.

Слабым местом данного варианта является Галиция, которая в таком случае не просто захочет самостоятельности, но и будет считать себя последним сохранившимся остатком независимой Украины, а все остальные территории — оккупированными. США и ЕС (или только США) вполне могут поддержать такой подход. Кроме того, он опять-таки не гарантирует наказания военных преступников, которые могут сбежать в Галицию и там чувствовать себя героями.

Поэтому реализация даже такого силового варианта лежит в плоскости наступления вплоть до западной границы и полной ликвидации неонацизма на Украине. Однако для столь глубокой и сложной операции необходима добрая воля ЕС. Брюссель, после ухода Баррозу, Эштон и Ван Ромпея, конечно, станет более сговорчивым, но до такой степени сменить свою позицию в считанные месяцы он не сможет. Тем более что уходящая евробюрократия оставила своим преемникам гирю на ногах в виде соглашения об ассоциации Украины и ЕС.

Следовательно, можно ожидать, что после активизации боевых действий, неизбежной по окончании несостоявшегося «перемирия», к которой готовятся обе стороны, в течение какого-то времени (месяц-два) карательная группировка потерпит катастрофическое, но не окончательное поражение, а армия Юго-Востока возьмет под свой контроль значительную (возможно, даже большую) часть, но не всю территорию Украины. В этот момент, с целью не допустить окончательного военного поражения Киева, ЕС и США должны будут выступить с мирными инициативами, добиться совместно с Россией окончательного прекращения огня, введения международных миротворческих сил и начала переговоров об окончательном урегулировании. В таком случае неофициальный раздел Украины по демаркационной линии практически предопределен.

Помешать урегулированию подобного рода могут только действия неонацистских боевиков. Благодаря оголтелой пропаганде войны киевскими СМИ, их численность серьезно выросла. Они являются идеологически мотивированными и, в отличие от украинской армии, которая, как всегда спокойно перейдет на сторону победителя, вряд ли смирятся с тем, что у них «забирают» часть (скорее всего, большую) Украины. Они способны как на государственный переворот на оставшихся подконтрольными киевскому режиму территориях и установление диктаторского военного режима, подобного поздней петлюровщине, так и на начало партизанской войны против миротворцев (включая европейцев и американцев, которых они будут считать предателями).

Таким образом, как видим, все варианты компромиссного мирного урегулирования, с которыми готова и может согласиться Россия, упираются в невозможность для неонацистского режима в Киеве и его боевых отрядов согласиться на мир и не стать при этом объектами уголовного преследования за военные преступления. Вторым фактором риска является позиция США и (в несколько меньшей мере) ЕС, которые пытаются при помощи мирных инициатив окончательно легализовать киевский режим, формализовать его признание на всей территории страны (пусть и условное признание), сохранив свое частичное влияние на ситуацию на Украине. А саму Украину, — как крайне нестабильную территорию, требующую от России постоянного внимания и тяжелых финансово-экономических и военно-политических затрат.

В результате можно сделать вывод, что более-менее приемлемый послевоенный мир на Украине для России невозможен либо без полноценной и всеобъемлющей военной победы Юго-Востока (что реализуемо), либо без коренного изменения позиций руководящих кругов ЕС и США (что проблематично в случае ЕС и почти нереально в случае США).

Исходя из изложенного, политическая ситуация диктует следующий формат военных действий:

Первый этап — быстрый разгром основной группировки карателей в районе Изюма и максимально быстрое и глубокое продвижение в направлении Киева и в целом правобережья, оставляя в тылу потенциальные центры сопротивления вроде Днепропетровска. Целью является не только и не столько захват максимальной территории до того, как Запад успеет выступить с посреднической инициативой, но и стимуляцию украинских силовиков и бюрократии к переходу на сторону новой власти, чтобы можно было заявить, что хунта потеряла доверие народа и ее никто не поддерживает (зеркальное отражение ситуации с Януковичем). Это этап первоначальной легитимации власти Союза народных республик в качестве всеукраинской.

Второй этап — после посреднических инициатив Запада — прекращение огня по схеме Порошенко (заявление есть, а прекращения нет). Проведение ограниченных операций по зачистке территории в собственном тылу и дальнейшему продвижению на Запад (предлог — народные восстания против хунты в ее тылу).

Третий этап — после выхода, как минимум, на линию Збруча, — начало реальных переговоров как с беглой хунтой напрямую, так и с западными посредниками. От хунты необходимо добиться заявления о сепарации Западной Украины (или только Галиции). С которым можно согласиться, если оно будет подтверждено на референдуме, по примеру тех, которые прошли в Донецке и Луганске. Запад же должен признать де факто власти Союза народных республик законными представителями всей остальной Украины.

Если эти три этапа будут удачно пройдены, то дальше начнется самый длинный и сложный, но уже мирный этап окончательной международно-правовой легализации новой геополитической реальности. Запад должен будет признать новую власть в Киеве де-юре, равно как и ее право отказаться от соглашения об ассоциации и вступить в ТС и ЕАЭС (интеграция непосредственно в Россию, хоть и желательна, но представляется почти нереализуемой на данном этапе). В обмен Россия и новая Украина могут не только признать отделение Галиции в составе 3–7 областей, но и согласиться с любой ее будущей судьбой, начиная от интеграции в ЕС по частям (путем вхождения в состав соседних государств) и заканчивая формализацией ее в качестве нового члена ООН.

Единственное требование, которое в данном случае не может быть снято и поддержку которого со стороны ЕС (или части его членов) можно было бы обеспечить — денацификация Западной Украины под международным контролем и трибунал над военными преступниками. В таком случае, даже если США спрячут часть своих «особо ценных» клевретов (хоть надежнее было бы их убить), политические силы Западной Украины уже никогда не смогут претендовать на всеукраинское представительство, а, следовательно, опасность попыток неонацистского реванша будет сведена к минимуму.

В целом же надо отметить, что для России главной проблемой сегодня является не физическая победа на Украине, которая практически уже решена, а именно достижение мира, который был бы лучше, чем довоенный, хотя бы с точки зрения России. Именно с этим связаны сложные внешнеполитические маневры российского руководства, а также его отказ от быстрого военного урегулирования украинского кризиса силами Российской армии.

Глава 26. Россия — ЕС: «Долгая дорога в дюнах»

События в современном мире развиваются быстро. В 2013 году Россия и ЕС вели борьбу за Украину, выбор которой в пользу соглашения об ассоциации или Таможенного союза должен был определить победителя. С марта 2014 года Россия ведет борьбу с США за Европейский Союз. За каких-то три месяца (с конца ноября по конец февраля) Украина перестала быть призом в геополитической игре и превратилась в поле битвы (в прямом и переносном смыслах).