Деспот (СИ) - Арина Арская

— Не стой столбом, тетя Софья.

Она немного шепелявит, но очень сердита. И мне кажется, что это не я за пятилетками присматриваю, а они за мной, такие они серьезные.

— Второй, — хором говорят девочки, и робко касаюсь кнопки с цифрой два.

— Ты никогда не видела лифт? — удивленно спрашивает Каролина, заметив мою растерянность.

Вот как объяснить им, что я и в подобных таунхаусах никогда не бывала и лифт в квартире, пусть и из нескольких этажей, это чудо из чудес.

— Видела, но не такие.

— То есть у тебя дома нет лифта? — Снежана поднимает лицо и хмурится.

— Нет.

— А где ты живешь?

— В хрущевке, — а потом я вспоминаю, что переехала в странную и нелепую высотку-замок, и добавляю. — Жила, теперь не живу.

— Что это? — Снежана в живом любопытстве кусает губы. — Хрущевка?

О, мои милые ангелочки! Как вам повезло не познать прелести тесной квартиры, грязных подъездов и пьяных спящих бездомных на лестничной площадке.

— Это дом, где живет много людей, — поправляю косичку Снежаны на плече. — Например, на каждом этаже живут по три-четыре семьи.

— Ого, — Каролина с восторгом хлопает глазами.

— Хочу в хрущевку! — заявляет Снежанна.

— Вам там не понравится.

— Почему?

— Там мало игрушек.

— Тогда не хочу, — с детской наивностью отвечает Снежанна.

Лифт открывается, и девочки ведут меня через просторный коридор в огромную кухню, как из рекламного каталога элитной мебельной фабрики: белая, блестящая с отдельной зоной для готовки и большим двустворчатым холодильником.

— Так, — я озираюсь по сторонам, — что будем пить?

— Воду.

— Мхм, — в растерянности окидываю кухню взглядом.

Вряд ли девочек стоит поить из-под крана, но и графина с кипячёной водой я тоже не вижу, поэтому я озадачена. Шагаю к холодильнику.

— Нам холодное нельзя, — бурчит Каролина. — Горло бо-бо, а мама бу-бу.

— Ясно. Никакого бо-бо и бу-бу.

Ряд стеклянных вытянутых бутылок со строгими белыми этикетками с позолоченными буквами нахожу в нижнем шкафчике у холодильника, а чистые стаканы в верхнем над раковиной. Чувствую себя очень неловко: хозяйничаю на чужой шикарной кухне.

— Хотим из бутылок.

Загнанно оглядываюсь на девочек и с неловкой улыбкой вскрываю крышки на стеклянных горлышках, вернув стаканы в шкафчик. Подхожу к малышкам, сажусь перед ними на корточки и вручаю бутылку. Пока они жадно пьют, обхватив бутылки ладошками, страхую их и нервничаю. Вдруг захлебнутся? Что тогда мне делать?

— На, — Снежана протягивает мне бутылку, и Каролина следует ее примеру. — Пей.

Маленькие, а уже командуют. Это, видимо, у них семейное. Прикладываюсь под цепким взглядом девочек сначала к одной бутылке, потом ко второй и улыбаюсь.

— Играть? — с угрозой интересуется Снежана.

— Мне вас надо еще накормить, — прижимаю бутылки к груди. — Вы голодные?

Качают головами, и вижу в их глазах нарастающее желание закричать и затопать ногами, если посмею их принудить к ужину, но я ведь обещала Елизавете. Связать сестричек — плохая идея, и это точно оставит серьезную психологическую травму на всю жизнь.

— Спорим, что я ем быстрее, чем вы?

Попались, маленькие проказницы. Переглядываются, сводят бровки вместе и щурятся. Такой фокус проворачивала со мной мама, и я каждый раз на него покупалась.

— Спорим!

Лезу в холодильник и на средней полке над аккуратно сложенными овощами — спелыми томатами, зелеными перцами, огурцами и фиолетовыми баклажанами, нахожу две белые керамические кастрюльки со стикерами, на которых аккуратным почерком написано “рагу” и “фрикадельки на пару из индейки”. Пробегаюсь глазами по остальным полкам. Холодильник забит доверху, но изучать его содержимое нет времени, хотя очень любопытно.

— Правило первое, — вытаскиваю кастрюльки, — порции одинаковые.

Раскладываю под внимательными взглядами девочек на белые тарелки по три ложки с горкой овощного рагу и по пять крохотных фрикаделек.

— Правило второе, — ставлю одну тарелку в микроволновку, что нахожу за дверцей шкафа у окна, — жуем тщательно.

Кивают. Дожидаемся, когда микроволновка пищит в третий раз, и я расставляю тарелки на круглом столе, накрытом белой скатертью.

— Мы будем кушать тут? — Снежана с удивлением смотрит на меня и оглядывается на дверь. — Не в столовой?

— Тут! — рявкает Каролина и взбирается на стул. — Не хочу в столовую.

Снежана вздыхает и неуклюже садится за стол. Опускаюсь на стул перед ними, всучив ложки, и отсчитываю:

— Раз, два, три. Поехали!

Жуют, сурово глядя на меня, а я лишь делаю вид, что стараюсь их победить в соревновании. Я голодная, но смысл ведь не в том, чтобы мне наесться. Слежу, чтобы девочки в азарте не подавились, и глотаю лишь тогда, когда они в третий раз отправляют в рот ложки с кусочками овощей. Наш ужин затягивается на минут тридцать, и я, конечно же, проигрываю, ведь на моей тарелке остается аж две фрикадельки и кусочек тушеной моркови.

— Да быть этого не может! — с наигранной злостью кидаю ложку на тарелку. — Вы сжульничали! Под стол, наверное, всё выплюнули.

Смеются, и я лезу под скатерть. Затем встаю, подхожу к довольным девочкам и заглядываю под ворот каждой:

— Спрятали!