Ассистентка (СИ) - Оайдер Юлия

- И снова здравствуйте! - заходит в палату улыбающаяся женщина в белом халате. Я ее помню еще с предыдущего раза, когда попала в эту больницу в день рождения. - Вы больше суток находились почти без сознания, но самое страшное уже позади. Сейчас быстренько прокапаемся еще разок и все будет хорошо. Ты сильная девочка, - говорит она, выставляя свежую капельницу. - Жениха позвать?

- Кого? - все еще отходя от глубокого сна, переспрашиваю я.

- Ну, парня, что привез тебя. Брюнет высокий такой, вон цветы тебе принес, - удивленно вскидывает брови медсестра. - Станиславом зовут...

- Ах, да, конечно!

Хитро улыбнувшись и бросив мечтательный взгляд на букет, женщина выходит из палаты. От нетерпения начинаю ерзать на набивном матрасе.

Получилось ли у Романа взять поставщика? Черт, как же угнетает это неведение, а сейчас придет Авдеев и... Бог ты мой! Что я ему скажу? Как я Стасу объясню свой глупый поступок? Не думаю, что фразочка типа «это все ради тебя» убережет мою задницу от его праведного гнева.

- Привет, - слышу тяжелые шаги и поворачиваюсь на звук.

Стас недоволен. Даже сказала бы больше - он злится. Сложив руки на груди, мужчина медленно подходит к креслу напротив больничной койки, где располагается моя дрожащая от волнения тушка, садится. Он не сводит с меня своих чернющих глаз и молчит, словно специально вынуждая чувствовать себя виноватой.

На нем черная рубашка и брюки, что выглядит очень странным, ведь Стас никогда не утруждался официальностью своего дресс-кода.

- Как себя чувствуешь? - наконец, спокойно спрашивает он.

- Нормально, - сглатываю подступивший ком в горле я. - Почему ты так одет?

- Сегодня были похороны Виктора, - сухо отвечает мужчина.

- Как Рик?

- Сама как думаешь? - хмурится Стас. - У мужика самое хреновое время в жизни: он еще долго не сможет ходить, потерял единственного сына... Пьет, злится и тихо плачет. Уволился, но, вроде бы, остыл и больше не ищет виноватых.

- Мне жаль, что я все пропустила. Я бы хотела выразить свои соболезнования, - опускаю взгляд, не в силах больше выдержать визуальный натиск. - Стас, все получилось или нет? - с надеждой спрашиваю я.

- Смотря что для тебя значит получилось, - я чувствую, как он продолжает сверлить меня тяжелым взглядом. - Сбежать от меня обманом? Да, получилось. Заставить меня сходить с ума и представлять в красках что с тобой сделали эти уроды? Безусловно! - по мере того, как мужчина говорит, его голос грубеет и интонация идет на повышение. К глазам подступают слезы и я не знаю чем занять руки, поэтому сминаю в кулаках мягкую простынь. - А может быть вытащить тебя с того света от очередного передоза получилось?! Да, Лия, получилось!

- Стас, прости, я хотела помочь, - всхлипываю я, едва сдерживая слезы.

- Я чувствовал себя обманутым, не достойным твоего доверия! Роман еще этот... Сговорились за моей спиной! - Авдеев раздосадованно взъерошивает свои волосы.

Я понимаю, что он чувствовал. Поступи он так же со мной - я бы тоже была зла и обижена, но если бы все сложилось удачно в результате, разве оно того не стоит? Мне ужасно страшно, что он просто уйдет, оставит меня одну в этой палате и больше никогда не вернётся. Я настолько люблю его, что остаться без него кажется равносильным смерти.

- Мы хотели как лучше, - дрожащим голосом говорю я, глядя на нервного мужчину.

- Черт, милая, я знаю, но эта ситуация, эта ложь, - вздыхает мужчина и подходит к постели, опустившись на корточки. - Все получилось, их взяли, но это не стоило риска твоей жизнью и сотни моих поседевших волос.

Стас поглаживает меня по руке и его суровый взгляд постепенно смягчается. А вот меня буквально прорывает, слезы градом льются из глаз. Сама не понимаю, почему я плачу, но похоже, что от радости что все получилось и я жива.

- Но прошу тебя, больше никогда так не делай, - Стас вытирает слезы с моих щек и серьезно смотрит прямо в глаза. - Не смей рисковать своей жизнью и без спроса лезть в неприятности.

- А со спросом можно? - сквозь тихие всхлипы пищу я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Со спросом можно, - улыбается мой Стас и у меня непроизвольно вырывается нервный смешок.

60

- Все хорошо, не надо так переживать, - обнимает меня за плечи Стас и прижимает к себе.

- Я просто не знаю, что ей сказать... Как... Боже, я ничего не знаю, что ей говорить, - хныкаю я и утыкаюсь носом в грудь мужчины. - Я так соскучилась по ней и ее голосу, мне так много надо ей рассказать.

- Ты расскажешь и все будет хорошо, я рядом, - слышу в голосе Стаса улыбку и на душе становится легче.

Мне так много нужно рассказать маме, что я не знаю с чего начать.

С того, что отца отправили в специальное учреждение для лечения алкоголе и наркозависимости? А может быть для начала познакомить ее со Стасом? Рассказать про свою новую работу? Про грядущие масштабные гонки и про то, что я буду на них подрабатывать штатным фотографом?

- Что ж, заходите, я буду поблизости, - выходит к нам главный врач клиники, дружелюбно улыбаясь.

Мы проходим в палату и мое сердце замирает, когда я вижу маму. Без пугающего множества трубок и датчиков, она лежит на кровати, глядя в нашу сторону покрасневшими от слез глазами. Я в нерешительности останавливаюсь на пороге и чувствую, что сейчас тоже буду обливаться слезами, но теплая рука Стаса нежно сжимает мою ладонь, словно передавая свою уверенность и наполняя меня энергией.

- Мама... - выдыхаю я и тут же подбегаю к больничной кровати, падаю перед ней на колени, прикасаюсь к маминой руке, теплой, живой, не такой безжизненной как в те ужасные дни ее бессознательного состояния. - Мамочка, - только и могу мямлить я, а слезы радости ручьями стекают по щекам.

- Лия, - всхлипывает мама, переплетая наши пальцы.

Рядом жалобно начинает пищать медицинский прибор, контролирующий сердечный пульс и в палату тут же заходит врач. Он с интересом смотрит на показатели, чему-то довольно улыбается и кивнув своим мыслям, выходит из палаты. Это ведь хороший знак?

После того как наши совместные рыдания утихают, мама смотрит мне за спину и замечает Стаса, до сих пор стоящего возле двери. Меня бросает в жар и щеки загораются от смущения, видимо, этот вопрос будет одним из первых, что придется прояснить...

- Мам, - решаю опередить ее вопрос и все же сказать сама. Поднимаюсь на ноги и нервно расправляю невидимые складки на футболке. - Познакомься, это Стас, он очень помогал мне и поддерживал все это время, - улыбаюсь я подходящему ближе мужчине. - Он мой... начальник и... мы с ним вместе, - боже, как же тяжело даются слова! Мама непонимающе переводит взгляд с меня на Авдеева.

- Очень приятно познакомиться, - улыбается мужчина и я снова теряюсь в его очаровательной улыбке. - Меня зовут Стас и я безмерно влюблен в вашу невероятную дочь, - мягко, но одновременно уверенно произносит он и смотрит мне в глаза. С такой непередаваемой нежностью, которая продолжает смущать и заставлять млеть меня от сказанных слов.

Мама молчит, словно до сих пор осмысливая его слова. Рассматривает Стаса и вновь возвращает свой взгляд на меня.

- Значит, вы встречаетесь? Вы вместе? - совершенно спокойно уточняет мама.

- Да, - отвечаю я с легкой улыбкой.

- Мне тоже очень приятно познакомиться, Станислав, - говорит она, с одобрением. - Я очень рада, что рядом с дочкой был кто-то, кто заботился о ней... Расскажите мне, что вообще произошло за все это время, я так много пропустила!

- Мне уйти? - тихо спрашивает Стас, наклонившись к моему уху.

- Нет, нет, останьтесь, - отвечает мама вместо меня. Это хороший знак, значит мама одобряет мой выбор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы рассказываем маме обо всем, что она пропустила, умалчивая лишь о моих передозировках и угрозе жизни. Мне даже удается убедить ее подать на развод.

Беседа легкая и непринужденная, словно мы вот так всегда общались и были сто лет знакомы. Мне безумно радостно и уютно, ведь сейчас рядом со мной находятся два самых любимых и близких сердцу человека.