Графиня-бесприданница - Джоанна Мэйкпис

Филиппа посмотрела на отца – он следил за поединком с мрачным выражением лица, так как его разоружили и он не мог помочь Рису. Питер тоже стоял в стороне, считая, что сейчас лучше не вмешиваться, хотя держал свою шпагу наготове.

Филиппа с замиранием сердца наблюдала за боем, моля Бога, чтобы Рис, уже довольно уставший, не совершил какую-нибудь ошибку, которая могла бы стать роковой. Словно в ответ на ее мысли, Рис закачался и упал на одно колено, зажав свободной рукой запястье правой руки. Роджер Хильярд наклонился, чтобы нанести своему противнику смертельный удар, и Филиппа в ужасе вскрикнула. Рис Гриффит все же вскочил на ноги и, отразив удар Хильярда, пронзил его своим клинком. Хильярд захрипел и упал навзничь.

– Сэр Рис, вы тяжело ранены? – подойдя к нему, спросил Питер.

Рис зажал рану. Филиппа, словно пробудившись от долгого сна, бросилась к любимому.

– О, сердце мое, – шептал Рис, гладя ее волосы цвета спелой ржи и не обращая внимания, что рука у него в крови. – Наконец-то вы и ваш отец спасены.

Она оторвала полоску ткани от своей нижней юбки и туго перевязала ему рану, чтобы остановить кровотечение.

Рис наклонился к ней и заглянул ей в глаза.

– Эти мерзавцы приставали к вам?

– Нет, меня унижали и оскорбляли, но не приставали, потому что Хильярд пригрозил им, что повесит каждого, кто хоть пальцем тронет меня, – ответила Филиппа.

– Сэр Рис, я перед вами в вечном долгу, – тихо проговорил граф, подойдя к ним.

– Тогда позвольте мне просить руки вашей дочери, – сказал с улыбкой Рис. – Если бы не ее молитвы, я бы не выдержал и погиб.

– Вам еще жить да жить, – сказала Филиппа и вдруг зарыдала. – Когда вас ранили, я думала, это конец!

– Сердце мое, я уже видел себя у врат рая или ада, – с мрачной усмешкой проговорил Рис. – Но я не открыл их, потому что Господь услышал ваши молитвы.

Хотя Филиппа все еще не оправилась от навалившихся на нее потрясений, она подошла к телу Хильярда и опустилась перед ним на колени. Его большие голубые глаза были открыты и слепо смотрели куда-то вверх. Сейчас он был похож на простого коммерсанта, каким он ей представился сначала, и она тяжело вздохнула, осознав, что из-за него чуть не утратила доверие ко всему человечеству. Она закрыла Хильярду глаза, но тут подошел Рис и стал равнодушно разглядывать своего поверженного врага.

– Не жалейте его, дорогая. За деньги он упрятал бы в тюрьму любого. Сомневаюсь, что он отпустил бы вас, хотя дал честное слово вашему отцу. Скорее всего, вы бы закончили свои дни в Тауэре только за то, что хотели спасти своего отца.

Она встала, и Рис прижал ее к себе. Она заплакала так же, как в тот день, когда умер дедушка.

– Сэр Рис, есть ли здесь более подходящее помещение, чем эта каморка? Я хотел бы увести Филиппу отсюда, – сказал граф, подходя к ним.

Рис вопросительно посмотрел на Ричарда.

– По-моему, кухня сейчас самое приличное место во всем доме, – ответил Ричард.

Граф повел свою дочь в дальнюю часть дома и обрадовался, увидев камин и рядом с ним стул. Граф бережно усадил Филиппу, видя, что она в полуобморочном состоянии.

– Милорд, что делать с телами убитых? – спросил Ричард с порога кухни.

Пришел Рис и, взглянув на Филиппу, нахмурился. Его лицо приобрело тревожное выражение.

– Она в шоке от всего пережитого, но у нее сильная воля и твердый характер. Через некоторое время, и она придет в себя, – сказал граф. – Сэр Рис, вы хорошо знаете эти места. Как вы считаете, что делать с телами убитых? – спросил граф.

– Думаю, их лучше оставить там, где они лежат. Нужно обыскать весь дом и тела убитых и уничтожить все найденные документы. – Он замолчал и, подойдя к Филиппе, взял ее за руку. – Я сейчас вернусь, только отдам необходимые распоряжения.

Филиппа проводила его взглядом и посмотрела на отца.

– Я недаром молилась – никто из нас не погиб.

– Филиппа, у меня не будет другой возможности поговорить с тобой, так как, только мы уйдем отсюда, мне придется снова искать убежище у надежных людей. Ты понимаешь, что я имею в виду?

Она кивнула, с трудом сдерживая слезы.

– Передай маме, что я люблю ее и, Бог даст, мы с ней скоро увидимся в Малинэ.

– Она всем сердцем будет стремиться к тебе, потому что беззаветно любит тебя. Папа, ради всего святого, береги себя! – взмолилась Филиппа.

– Я сказал Рису Гриффиту, что разрешаю ему обвенчаться с тобой, но ты должна сама решить, выходить ли тебе за него замуж или отказать. Я убедился, что он будет тебе хорошим мужем, потому что любит тебя всей душой. Полюбишь ли ты его в ответ?

– Я полюбила его всем сердцем, только…

– Только что?

– Я боюсь, что если мы с ним обвенчаемся, то отношение к нему при дворе изменится и он впадет в немилость. Рис не должен жениться на дочери изгнанника.

– Он сам выбрал тебя, Филиппа, и дело теперь только за тобой: или ты принимаешь его предложение, или отказываешь ему. Я не тороплю тебя с ответом, но… – Он помолчал, о чем-то размышляя. – Мне будет спокойнее, если ты будешь рядом с Греттоном. Ты всегда сможешь навестить бабушку, успокоить и поддержать ее, и… если что-нибудь со мной случится, мама приедет к тебе сюда, и Гриффит примет ее с подобающими почестями.

– Я должна подумать, что лучше для Риса, потому что я люблю его и не хочу навредить ему.

– Пора ехать, милорд, – входя в комнату, сказал Рис.

Когда они вышли, Филиппа обернулась, чтобы в последний раз посмотреть на дом, в котором она столько пережила, не надеясь, что они с отцом останутся в живых. Мужчины оседлали коней. Питер наклонился и, подняв Филиппу, посадил ее к отцу. Всадники пришпорили коней и выехали на дорогу, ведущую в город.

– Мне кажется, милорд, что сейчас самое время вам с Эллардом расстаться с нами, и я бы посоветовал вам не возвращаться к сэру Оуэну, – почтительно проговорил Рис, когда они достигли окраины Ладлоу и остановились в небольшой рощице.

– Мой друг, мы пришли к такому же решению, так как Хильярд мог сообщить властям, у кого я скрывался. Но за нас не волнуйтесь. Мы найдем себе новое убежище.

– Если бы мистер Эллард приехал в «Золотое руно» через два дня, скажем, в полдень, то я бы прислал ему записку, где сообщил бы, как дела в Греттоне. А теперь, милорд, позвольте мне взять у вас бесценную ношу и доставить ее в Греттон-Мэнер. Если вы не возражаете, мистер Фиэрли поедет с нами.

Граф спешился и взял Филиппу на руки. Она обняла его за шею и крепко прижалась к его груди. Когда отец поцеловал ее, она не выдержала и заплакала. Отец передал ее Рису, и тот бережно взял ее из рук графа и посадил перед собой. Она до тех пор смотрела вслед удалявшимся всадникам, пока их не поглотила предрассветная мгла. Когда Рис выехал из рощи, Филиппа пододвинулась к нему поближе, положив голову ему на грудь.