Непоправимый брак - Евгения Горская

Он снова положил телефон на стол.

– Это Лера, – объяснил Борис Инне.

– Лера? – насторожилась жена.

– Она оказалась втянутой во все это. Они же были подруги с Киямовой.

– Боря… Лера знает? – тревожно спросила Инна, ухватив его за рубашку.

– Нет, – соврал он.

Ему удавалось почти забыть о своей связи с Анфисой и не хотелось снова об этом вспоминать.

Не хотелось вспоминать не только потому, что им с Инной хорошо друг с другом, и незачем портить то, что они так поздно обрели. У них и без того полно проблем.

Не хотелось вспоминать еще и потому, что в глубине сознания мелькала не то вина, не то боль, не то что-то еще, неприятное, ненужное. Что-то такое, что хотелось отогнать навсегда, но не получалось.

Снова они подъехали к его работе, когда основная масса коллег должна была уже покинуть здание. Так и было, стоянка почти опустела.

Они подъехали удачно, прямо перед их машиной со стоянки выехала «Киа» Петра, но не повернула налево, как обычно, когда он уезжал, а медленно протащилась вдоль здания и остановилась.

К машине подбежала Лера, села рядом с водителем.

– Ничего себе! – фыркнула Инна, глядя вслед уезжающей «Киа».

Борис озадаченно покачал головой.

Хорошо, что он не назвал Лере имя главного подозреваемого.

– Я минут на пять, не дольше, – пообещал он жене.

Секретарши уже ушли. Похоже, на этаже не было никого.

Часть ламп в коридоре была потушена, от этого он казался незнакомым.

Ключ, как Борис и помнил, лежал в ящике стола.

28 мая, пятница

Солнце светило в глаза. Надо было задернуть занавеску, но Петр только слегка подвинулся, наблюдая за хлопочущей у плиты Лерой.

И неожиданно заметил, что она изменилась за последнее время. Она больше не улыбалась.

То есть она и раньше не растягивала постоянно рот в улыбке. Но раньше, даже когда лицо ее было невозмутимым, улыбка угадывалась в глазах, в том, как она смотрела на мир – спокойно и с юмором.

Сейчас она, не замечая этого, сжимала губы и хмурилась.

– Лера, у нас с тобой… что-то не в порядке? – осторожно спросил Петр.

Она быстро к нему повернулась, словно не расслышала вопрос, посмотрела сначала на Петра, а потом в окно.

– Петя, откуда у тебя деньги? – Она снова посмотрела на него.

– Не понял, – растерялся он. – Какие деньги?

– Ты говорил, что мы несколько лет можем жить безбедно.

Петру не нравилось, как она на него смотрит.

Ее трудно обмануть, с тоской понял он.

Она умна. Ее нельзя морочить долго.

– Деньги… – Он усмехнулся. – У меня хорошая зарплата, и я мало трачу. Я много работал, в том числе на стороне. Я хороший программист. Я тебе этого не говорил?

Она не ответила.

– Лера, я вижу, тебя что-то беспокоит. Что?

Она опять не ответила.

– Послушай… Что не так? Я же вижу! Я тебе надоел?

Солнце раздражало. Он поднялся, рванул занавеску. Снова сел в угол стола.

– Если я тебе надоел, ты скажи, и я уйду.

– Петя… Не обижайся…

– Я не обижаюсь.

– Понимаешь… Мы как-то плохо понимаем друг друга. Мне иногда кажется, что я при тебе все время притворяюсь, а я этого не люблю. Мне это неприятно.

– В чем ты притворяешься? Я тебе не нравлюсь, а ты делаешь вид, что это не так?

– Нет. – Она покачала головой и наконец улыбнулась. – Ты мне нравишься, и я ценю, что ты у меня есть. Просто… Я не могу тебе рассказать о том, что меня волнует.

– Почему не можешь? – не понял Петр.

– Потому что ты начинаешь злиться!

– Ну и что? Мало ли что я начинаю злиться! А ты все равно говори.

– У меня не получается. – Она засмеялась.

– А ты попробуй, – посоветовал он. – Рассказывай, что тебя волнует. Давай, говори!

Лера поставила перед ним тарелку с яичницей. Ее она делала мастерски, с колбасой и еще чем-то.

– У вас на предприятии произошла серия убийств…

– Откуда ты знаешь про серию? – перебил он.

Яичница пахла восхитительно, а аппетит пропал.

– Ну вот, видишь! – Она села напротив. – Я еще ничего не сказала, а ты уже злишься.

– Конечно злюсь! Не хватало еще, чтобы ты начала расследовать убийства! Это иногда бывает опасно, знаешь ли. Откуда ты знаешь про серию?

– От Бориса. Кое-что от Кати, секретарши. Я не могу об этом не думать! Анфиса была моей подругой. Я всю жизнь ее знала, она была мне как сестра. Знаешь, наши родственники не всегда имеют идеальный характер, но это не мешает нам их любить. – Лера помолчала, вздохнула. – Мама вчера сказала, что Регина Леонидовна, это Анфисина мама, в больницу попала. Я Регину Леонидовну тоже с детства знала. Меня не может все это не беспокоить. Неужели ты не понимаешь?

– Понимаю, – кивнул Петр. – Но знаю, что нужно набраться терпения и ждать, когда полиция расследует это дело.

– А если она никогда не расследует?

– Значит, придется с этим жить.

Аппетит так и не появился, он неохотно доел завтрак.

– Что тебе рассказал Борис? Не думаю, что он знает больше полиции.

– Боря предполагает, что на предприятии были какие-то хищения. Он пришел к такому выводу.

– Я тоже пришел к такому выводу, – улыбнулся Петр. – Твоя подруга сунула нос куда не надо и поплатилась. Я не хочу, чтобы то же самое произошло с тобой.

– Ты полиции сказал про хищения?

– Нет!

– Почему?

– Во-первых, потому что сам только недавно об этом догадался. А во‐вторых… Твердых доказательств у меня нет. И вообще… Почему я должен за них работать? – Последняя фраза была попыткой пошутить.

Лера укоризненно на него посмотрела, но он видел, шутку она поняла и приняла.

Жаль, что она умна и ее не удастся обманывать долго.

– Петя, я хочу, чтобы убийца Анфисы был найден!

– Послушай… Я тоже непрерывно обо всем этом думаю. Поверь. Если я не обсуждаю это с тобой, это не значит, что мне наплевать, что происходит на предприятии.

Она была красивая и смотрела на него ласково. Она не бросит его, если он, не дай бог, заболеет или с ним случится какая-то другая беда.

Она никогда не поймет и не простит того, что он сделал.

– Лера, ты спросила, откуда у меня деньги… – помолчав, напомнил он. – Ты допускаешь, что я воровал приборы с предприятия?

Она умна. Ее не удастся обманывать долго.

– Нет! Конечно, нет. Просто мы действительно мало что знаем друг о друге.

– Я про тебя все знаю, – заверил он, улыбнувшись.

Жаль, что она умна. Очень жаль.

– Что ты обо мне знаешь? – грустно усмехнулась она.

Петр знал, что она сейчас это спросит.

– Знаю, что тебе можно верить.

Он покосился на часы, пора уезжать, если он не хочет попасть в пробки.

Петр поднялся, подошел к Лере и потянул ее со стула. Поцеловал в губы – мягкие и уже очень знакомые. И вся она была знакомой, мягкой и желанной. Приходилось сдерживаться, чтобы не сжать ее со всей силы. Он боялся причинить ей боль.

Ему не хотелось от нее уходить. Она была единственной женщиной, с которой он хотел бы прожить жизнь.

Но изменить уже ничего было нельзя.

* * *

– Поеду на завод, – решил Борис. – Проверю кое-что и вернусь.

– Я