Порнографическая поэма - Майкл Тернер

— Это другое.

— Как же вы в конце концов пришли к этой мысли?

— Я просто отдал все на проявку в кодаковскую фотолабораторию в Нью-Джерси, и они проявили мне все на своей машине.

— Вы не боялись, что ваши пленки вам вернут в полиции?

— Нисколько. Пенни сказала мне, что никто не просматривает пленки. Они просто помещают их в машину и нажимают кнопку, а потом отдают проявленную кассету заказчику.

14.1

Я занялся новым интеллектуальным проектом. «Рефлексивная жизнь», как Нетти назвала это. Она посещала в школе занятия по классической литературе и однажды позвонила мне из Англии, чтобы рассказать о Платоне, Софокле и «Семерых против Фив». Она всегда давала мне какие-то советы, всегда посылала какие-то открытки с афоризмами. «Рефлексируй», — написала она мне после того телефонного разговора. Еще через неделю пришла открытка, на которой было написано: «Познай самого себя».

В ответном письме я рассказал ей об изобретенном мной детекторе лживости. Я привел также чертеж. Нетти показала чертеж и описание моей машины своим учителям, и те сказали ей, что это прекрасное «критическое орудие». Она согласилась с этим, хотя, уверен, она должна была спросить у них, что они имеют в виду — так же как я должен был спросить об этом ее. Но как бы то ни было, я потратил кучу времени на работу с детектором лживости и неизменно получал превосходные результаты. Это был прекрасный прибор не только для самооценки, но и для понимания всего, что меня окружало. Через некоторое время я разработал шкалу говнистости. Она была основана целиком на чувственной оценке. Общая идея состояла в том, что наивысшие оценки получали самые выдающиеся мудаки. Бобби Голтс, например, лидировал, доходя иногда почти до максимума (наивысший зарегистрированный показатель — 0,97), тогда как Нетти никогда не показывала больше 0,08.

Детектор лживости стал моим верным компасом. Он не позволял мне отклоняться от верного курса. Я пользовался им каждый день, как пользуются зубной щеткой. Я подумывал даже, не дать ли ему другое название — чуть более уважительное. Одна из идей была называть его версификатором. Но Нетти не согласилась. Ей совершенно не понравилось новое название. Так что я в конце концов решил оставить за детектором лживости его прежнее имя. Просто мой детектор лживости.

14.2

Письмо от Нетти Смарт

11 октября 1978 г.

Манчестер, Англия

Привет!

Версификатор? Что за дурацкое название! Называй лопату лопатой, товарищ. Это злая вещь; ты не можешь просто так менять его имя. Да и какое отношение он имеет к поэзии? Стихи живые. Они всегда входят нам в голову и потом заебывают нас до смерти! А то, что ты описываешь, слишком статично, чтобы быть стихом. Больше всего похоже на татуировку. Ну, тебе лучше знать…

Ну ладно, мне надо идти. Через час отправляюсь в путешествие — в Лондон! Хочу отправить это письмо до отъезда. Кстати, полистай Гессе. А то ты начинаешь походить на хиппи.

14.3

Итак, рефлексия шла полным ходом. У меня было много предметов для размышлений. Разнообразные мелочи жизни, например. Их осмысление позволяло мне быть на коне. Я обдумывал каждую деталь. Я постепенно отучался от Германа Гессе — раз уж я решил, что не похожу ни на Нарцисса, ни на Гольдмунда[26], и осваивал теперь множество самых разных тем.

Много размышлял над Платоном и Декартом. Потом я забросил их и стал читать Ницше. Мне нравилось то, что он говорил о конце Просвещения — чем бы оно ни было. Но больше всего я любил его «Максимы». Они напоминали мне каракули, которые Нетти, бывало, нацарапывала на полях учебников в седьмом классе.

— Это для стихов, — сказала она, когда я спросил ее об этих записях. — Строчки.

14.4

Письмо от Нетти Смарт

25 октября 1978 г.

Манчестер, Англия

Привет!

Вижу, ты получил мой список литературы. Прочитал уже про изгнание поэтов у Платона? Так что ты можешь гордиться. Думаю, ты поступил правильно. Незачем плевать против ветра.

Да, Декарт. Мы его как раз разносим в клочки — все эти рассуждения о рациональной науке. Здесь все луддиты, все анархисты. Твои одноклассники пытаются превзойти друг друга, чтобы стать мистером или миссис двенадцатый класс, а мы боремся за право называться анархистом года. Да, тут собралась очень веселая компания!

Надеюсь, ты не слишком огорчился из-за этой дурацкой истории. Держи подбородок выше! И побольше выходи, исследуй мир.

14.5

В конце концов я бросил философию и вернулся к литературе. Особенно к Чарлзу Олсону[27]. В течение некоторого времени я представлял себя резидентом Глостера. Когда я написал об этом Нетти, она настояла на том, чтобы я начал читать Паунда[28]. Закончив его «Песни», я сообщил ей об этом, и она прислала мне поощрительный подарок — «Нежные пуговицы» Стайн[29]. Какая это была замечательная книга! Потом она прислала мне список английских писателей, современных. Туда входили авторы вроде Анджелы Картер[30], которая тогда нравилась мне больше всего на свете. Я был просто влюблен в ее «Любовь». Так что я получил кучу всего такого, чего не получал в школе, и мог вволю поразмыслить над этим дерьмом.

14.6

Открытка от Нетти Смарт

11 ноября 1978 г.

Манчестер, Англия

Привет!

Хорошо с тобой поболтали по телефону. Рада, что ты получил мой список. Сильно занята в школе: статьи и все такое. Так что буду краткой. Нравится тебе открытка? Вчера у нас в школе был один из членов общества искусства и языка, провел с нами беседу, эта открытка оттуда. Весьма концептуально!

14.7

Еще я стал меньше разговаривать. Просто не с кем было. После того как Кай вконец разорился и запил, Дотти стала психовать и пряталась целыми днями за задвинутыми шторами. Дана Феррис тем временем встречалась с тем парнем, которому так не нравились ее привычки, и они в конце концов нашли свой рай на Сансет-Бич. Даже с Черил Паркс, которую я жадно преследовал, не было никакого реального контакта. Для нее, несмотря на публичное унижение, которому меня подверг Лонгли, я по-прежнему оставался из компании Синди. Постепенно перестал я общаться и с Робином. Не то чтобы нам нечего было сказать друг другу. Я считал его своим другом и все такое. Но это было совсем не то, что с Нетти.

Но было еще кое-что — кроме всех этих размышлений и отсутствия общения. Произошло нечто загадочное, даже мистическое. Я пришел к выводу, что не произвожу больше дерьма. Потому что ничто меня больше не задевало. Не было ничего, что могло бы меня взволновать. Я был совершенно счастлив внутри себя. Это было освобождение! По крайней мере во всем, что касалось школы.

Прекрасно помню, как это впервые пришло ко мне. Я сидел на уроке английского языка и литературы у мисс Абботт. Была пятница, середина дня, и все уроки были короче, чем обычно: по пятьдесят минут. Мисс Абботт раздавала наши работы. Моя оказалась последней, потому что она решила прочесть ее классу.

Это были краткие эссе, посвященные какому-нибудь стихотворению из нашей хрестоматии по канадской литературе, по выбору. Я выбрал одно стихотворение Маргарет Этвуд — забыл название — и просто записал мысли, которые у меня возникли. Одним словом, ерунда. Но мисс Абботт считала иначе. Ей чрезвычайно понравилось мое эссе. Когда она зачитывала его перед классом, все парни смотрели на меня и смеялись. И даже Черил Паркс, которая терпеть их не могла, смеялась с ними. Просто чтобы задеть меня. Но меня это нисколько не задело. Потому что, как я уже сказал, меня перестало волновать мнение обо мне окружающих.

Прочитав мое эссе, мисс Абботт объявила, что хотела бы прочесть свои комментарии к нему. Внезапно весь класс отреагировал так, как будто она собиралась читать свое любовное письмо. Все заулюлюкали. Как только мисс Абботт закончила чтение, прозвенел звонок. Я вскочил с места, схватил свою сумку и убежал, даже не взглянув на нее. Мне было все равно. Все это было ерундой. Я имею в виду, что все это уже нисколько меня не волновало.

14.7а

Комментарий мисс Абботт

Вы обладаете прекрасным лирическим слухом и стилем. Пишете то, что я чувствую, но, в отличие от вас, я никогда не могла выразить свои чувства в словах. Где вы научились этому? Может быть, в вашей семье есть писатели? Не они ли вам помогли?

В отношении формы ваше эссе также превосходно. Глубина анализа совершенно поразительна. Ваша работа ничуть не ниже по уровню, чем анализируемое вами стихотворение. Знакомы ли вы с книгой, из которой взято это стихотворение? С «Политикой власти»? Если нет, с удовольствием дам вам почитать мой экземпляр.