Крестная внучка мафии - Владимир Викторович Бабкин

— Какие проекты? — с внезапной обидой вырвалось у него. — Чьи это компании?

Виктория пожала плечами, явно не зная, что будет дальше.

— Никто не разбирается в еде лучше меня, — неожиданно для самого себя жестко произнес он. — Именно поэтому я и построил «Густо дела Вита», что означает «Вкус Жизни».

— Ну, я в еде тоже неплохо разбираюсь, — усмехнулась Виктория. — Иначе бы ты не дал мне оценку «съедобно», а о твоей честности ходят легенды.

Да, и о кошмарном характере тоже. У него даже собственный сайт хейтеров есть.

— Тогда становись моим поваром, — снова предложил он. — Любая зарплата. Кулинарные шоу…

— Нет, Сандро, — решительно замотала головой Виктория. — Я готовлю исключительно для души, и моя душа не продается.

Чтож… Виктория, как всегда.

Прямолинейна. Непреклонна. И неподкупна.

Повисла неловкая пауза и каждый из них явно думал, что еще сказать, но не успел. Режиссер громко объявил в рупор:

— Перерыв окончен. Все по местам!

Раздосадованный Сандро направился к креслу рядом с Летицией, как вдруг на телефон пришло уведомление. Прочитав содержимое, Сандро искоса посмотрел на Викторию и незамедлительно отправил ответ.

— А вот это уже интересно…

Виктория Волкова

Нужно ли, говорить, что после того, как я внезапно стала знаменитой, жизнь стала немного сложнее, чем раньше?

Все менялось так быстро, что мне кажется без волшебства такое невозможно.

Только что я была на кухне ресторана и от души колдовала над изысками, которые давно мечтала приготовить и выложить в свой блог. Но будто всего через минуту, а не десять часов спустя, я распахнула двери кухни и отбросив поварской колпак, расстегиваю пиджак повара и, забросив его на плечо, словно дерзкая героиня кино, уже бесстрашно направляюсь к камерам.

Волосы рассыпались по плечам соблазнительной копной, белый топ идеально подчеркивает радующую глаз грудь, а черные брюки с высокой посадкой очерчивают талию и широкие бедра.

Подсветка меняет цвет за моей спиной и, словно в зеркале, каждый мой шаг на высоких каблуках отражается в плитке, натертой до ослепительного блеска, и кажется, что под моими ногами вспыхивают настоящие искры.

Известности? А может быть новой жизни?

Скоро узнаю.

— И прыжок! — крикнул в рупор режиссер.

Словно цирковая собачка, я подмигнула в камеру и подпрыгнула на месте. И уже в воздухе взмолилась:

— Хоть бы не навернуться… Хоть бы в этот раз не навернуться…

Фух. Посадка удачная.

— Ритм!

Не сбавляя скорости, я уверенно шла вперед, показывая, что усвоила все уроки дефиле от преподавателей. Освещение в ресторане сменяется сгущающейся темнотой и на уровне моего лица начинает сверкать золотой диско-шар.

Лукаво улыбнувшись, я щелкаю пальцами и толкаю его от себя.

Основной свет погас и в воздухе будто замерцали миллионы огненных светлячков. Камеры снимают игру бликов в моих глазах, а я, исполняя свою роль, смотрю в главную камеру и улыбаюсь еще притягательнее.

Не знаю, как я выгляжу со стороны, но мне кажется сама судьба посылала мне улыбки восхищения в это мгновение. Могла ли я представить это неделю назад? Разве что как сюжет кино, но для меня это стало реальностью.

Сложной, но какой-то невообразимо завораживающей тем, как…

Я не успела подобрать должные эпитеты. Внезапно в нос пришелся гулкий удар и, под заливающийся хохот, я шмякнулась прямо на задницу.

М-да…

Сдается мне, с улыбкой судьбы я несколько погорячилась.

— Черт… Диско шар… — простонала я, хватаясь за нос.

За камерами прозвучал перевод моих слов на итальянский, а хохочущий в Сандро едва не грохнулся со стула.

— Вы почему не сказали ей, что он на резинке?! — чуть ли не всхлипнул он, закрывая лицо руками.

Люцифер в целом последние два дня получал неимоверное удовольствие в нашем с Летицией обществе. Будто у нас не съемки, а к нему приехал личный стендап и повар, пока он ходит по отелю в спортивном костюме похожем на пижаму.

— Вики! — испуганно воскликнула Летиция, подбегая ко мне. — Ты цела?!

— Вроде да… — прогундосила я, зажимая нос рукой.

— Бедняжка… — посочувствовала она, протягивая мне руку.

Но не успела я и ухватиться за нее, как меня уже резко поднял на ноги Сандро. Настолько резко, что в скользких туфлях я едва не упала снова.

— Звезда упала, а я не успел загадать желание… — смеялся он, подхватив меня за талию. — Может повторишь?

— Жди следующую… — прогундосила я, зажимая нос рукой.

Освободившись из его объятий, я тут же попала в другие, по-настоящему внимательные и заботливые.

— Как нос? — участливо спросила Летиция, осматривая мое лицо.

— Цел… — слегка морщась кивнула я.

— А подушка безопасности? — подражая тону кузины, страдальчески произнес Сандро, заботливо рассматривая мою задницу.

— Как всегда спасает жизнь, — скучающим тоном парировала я. — А вот твои шутки нет.

И не давая Сандро даже секунды придумать новый ехидный комментарий, я пошла обратно к дверям ресторана.

Это два дня назад я психовала из-за того, что Лаура собиралась провести жаркие часы в объятиях Сандро. Но сегодня после обеда я уже жалела, что он до сих пор не уделил ей ни одной минутки.

Словно владыка моих адских, трудовых смен по семнадцать-девятнадцать часов, люцифер всегда был рядом.

На кухне, на берегу моря, в бассейне, на террасе, в ресторане. Не со мной, конечно, а с Летицией, но так как она была занята на съемках, он тоже всегда был в моем поле зрения и слышимости его комментариев.

Вот и сейчас он плюхнулся в кресло и, закинув ноги на соседний стул, в наглую уминал мой любимый наполеон. Не кусочек, а целый торт сразу и в одно бородатое личико.

И это после того, как целый день по очереди пробовал все, что я готовила для съемок и придирался каждому блюду. То корочка ему недостаточно поджаристая, то баранина ему не нравится, то гириоли, как он назвал хинкали, ему мало в тарелке.

— Может хоть со мной поделишься?! — возмущалась за кадром Летиция, протягивая руки к торту.

— Младшим нужно уступать… — покачал он головой.

— И делиться, — настойчиво рекомендовала она.

— Ты просишь меня… Но просишь без уважения? — сипло подражал он дону Корлеоне из «Крестного отца».

— Тебе не нужна моя дружба… — с кислой миной продолжила она цитату.

Будто отрывая от сердца, Сандро смилостивился и отрезал ей маленький кусочек. А я уже не могу досмотреть их очередную словесную перепалку до конца, потому что слышу знакомый оклик режиссера:

— Свет! Камеры! Начали!

Мои каблуки стучат по полу звонкими «тук-тук», а Сандро не отводя от меня взгляда терзает за кадром мой торт смачным «ом-ном-ном».

Дубль. Два. Три. А