Перси Джексон и проклятие титана - Рик Риордан

Когда я увидел ее, челюсть моя отвисла.

Я забыл, как меня зовут. Забыл, где я. Разучился разговаривать распространенными предложениями.

На ней было красное шелковое платье, и волосы ниспадали на спину каскадом завитков. Ее лицо было самым прекрасным, какое мне доводилось видеть, — безупречный макияж, ослепительные глаза и улыбка, которая могла озарить темную сторону луны.

Вспоминая этот момент, я не смог бы рассказать, как она выглядит. И даже какого цвета у нее волосы или глаза. Возьмите всех самых красивых актрис, каких только сможете придумать, — богиня была в десять раз прекраснее их всех, вместе взятых. Возьмите ваш любимый цвет волос, глаз, все, что хотите… Богиня обладала всей красотой мира.

Когда она улыбнулась мне, то на какой-то миг немного напомнила Аннабет. Затем — ту актрису из телешоу, по которой я с ума сходил в пятом классе. Затем… ну, впрочем, вы меня поняли.

— А, вот и ты, Перси, — произнесла богиня. — Я Афродита.

Я скользнул на сидение напротив нее и промямлил нечто вроде:

— Угу… ммм.

Она улыбнулась.

— Окажи мне любезность. Подержи это, пожалуйста.

Афродита вложила мне в руку зеркало размером с обеденную тарелку и попросила подержать перед ней. Наклонясь вперед, она подвела губы помадой, хотя я не находил в них ни малейшего изъяна.

— Ты знаешь, зачем ты здесь? — спросила она.

Я хотел ответить. Ну почему я не мог составить какого-нибудь членораздельного предложения? Она была всего лишь дамой. По-настоящему прекрасной дамой. С глазами как озера талой воды…

Ух ты! Я сильно ущипнул себя за руку.

— Я… я не знаю, — наконец выдавил я.

— О дорогой, — произнесла Афродита. — Все еще в немилости?

Я услышал, как стоявший возле машины Арес гоготнул. У меня было ощущение, что он слышит каждое наше слово. Мысль о том, что он топчется снаружи, разозлила меня и прочистила мне мозги.

— Не пойму, о чем вы, — сказал я.

— Ну хорошо, тогда почему ты отправился на этот поиск?

— Артемида попала в плен!

— Ах, Артемида… — Афродита пренебрежительно повела плечами. — Я тебя умоляю… Безнадежный случай. Я имею в виду, что если уж кто-то решается похитить богиню, то она должна быть поразительно красивой, правда? Мне искренне жаль бедняжек, которые пленили Артемиду. Как скучно!

— Но она преследовала чудовище, — возразил я. — Ужасное чудовище. Мы должны найти его!

Афродита заставила меня немного приподнять зеркало. Она обнаружила какой-то микроскопический изъян в уголке глаза и подправила грим.

— Вечно какие-то чудовища. Но, мой дорогой Перси, это причина, по которой на розыски пустились все остальные. А меня больше интересуешь ты.

Сердце гулко забухало у меня в груди. Я не хотел отвечать, но глаза Афродиты буквально считывали ответ с моих губ.

— Аннабет в беде!

— Именно! — Афродита расцвела лучезарной улыбкой.

— Я должен помочь ей, — сказал я. — Мне снились такие сны…

— Ах, ты видишь ее даже во сне! Ловко!

— Нет! Я имею в виду… то есть это не то, что я имел в виду.

Афродита прищелкнула языком.

— Перси, я на твоей стороне. В конце концов, я причина того, почему ты здесь.

— Что? — Я уставился на нее.

— Отравленная футболка, которую братья Стоулл подарили Фебе, — сказала Афродита. — Что это, несчастный случай? А кто послал за тобой Пирата? Помог ускользнуть из лагеря?

— Так все это сделали вы?

— Разумеется! Потому что уж очень они скучные, эти охотницы! Поиски какого-то чудовища — ерунда! Спасать Артемиду… По мне, хоть бы она навсегда потерялась. Но поиски настоящей любви…

— Погодите минутку, я никогда не говорил…

— О мой дорогой! Тут и говорить не надо. Тебе ведь известно, что Аннабет едва не присоединилась к охотницам? Известно?

— Я точно не знаю… — Я покраснел.

— Она собиралась даром потратить свою жизнь! И ты, мой дорогой, — ты можешь спасти ее от этой участи. Это так романтично!

— Ну…

— Так, а теперь опусти зеркало, — приказала Афродита. — Я выгляжу прекрасно.

До меня не доходило, что я держу его, но как только я его опустил, то почувствовал, как руки у меня заныли от напряжения.

— Теперь послушай меня, Перси, — сказала Афродита. — Охотницы — твои враги. Забудь про них, про Артемиду и чудовище. Все это пустяки. Просто сосредоточься на том, чтобы найти и спасти Аннабет.

— Вы знаете, где она?

— Нет-нет. — Афродита раздраженно помахала рукой. — Детали предоставляю тебе. Но уже века прошли с тех пор, как у нас произошла настоящая трагическая история любви.

— Да… но во-первых, я ни разу не упомянул о любви. И во-вторых, что значит «трагическая»?

— Любви подвластно все, — сообщила Афродита. — Возьми Елену и Париса. Разве они позволили кому-нибудь или чему-нибудь встать между ними?

— Разве не из-за них началась Троянская война, унесшая жизни тысяч людей?

— Фи! Не в этом суть. Следуй голосу своего сердца.

— Но… я не знаю, куда оно меня ведет. Я имею в виду мое сердце.

Богиня сочувственно улыбнулась. Она была действительно прекрасна. И не потому, что у нее хорошенькое лицо и все такое. Афродита настолько верила в любовь, что невозможно было не чувствовать легкого головокружения, когда богиня говорила о ней.

— Неведение — только половина удовольствия, — сказала Афродита. — Изысканная боль. Сомнения… кого ты любишь и кто любит тебя? О вы, юные! Вы так прелестны, что я, кажется, сейчас расплачусь.

— Нет-нет, — испугался я. — Не надо.

— Можешь не беспокоиться, — улыбнулась Афродита. — Так легко меня не разжалобить, и я не хочу надоедать тебе. Нет, у меня про запас есть еще несколько дивных сюрпризов. Тоска. Нерешительность. О, ты еще увидишь.

— Это действительно здорово, — согласился я. — Просто слов нет.

— Какой ты все же симпатичный! Хотелось бы, чтобы все мои дочери разбили себе сердце из-за такого красавчика, как ты. — В глазах Афродиты стояли слезы. — А теперь лучше ступай. И будь осторожен на территории моего мужа, Перси. Ничего не бери. Он страшно сердится, когда пропадает какая-нибудь из его железяк.

— Что? — спросил я. — Вы про Гефеста?

Но тут дверца машины распахнулась, Арес сгреб меня за плечо и вышвырнул обратно в ночь. Моя аудиенция у богини любви закончилась.

— Повезло тебе, салага. — Арес отталкивал меня все дальше от лимузина. — Хоть бы поблагодарил.

— За что?

— За то, что мы были так милы с тобой. Если бы речь шла обо мне…

— Так почему же вы не убили меня? — выпалил я в ответ.