Город, которым мы стали - Нора Кейта Джемисин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это здание, – говорит Мэнни, – оно ведь светится, да? Мы все это видим?
Бруклин поворачивается, чтобы взглянуть, и Падмини ахает. Мэнни подозревает, что «светится» – не самое подходящее слово, чтобы описать то, что они видят, но оно сойдет. Солнце уже опустилось к горизонту, подсвечивая здание сзади, и будь они в Амитивилле, а не в Джексон-Хайтс, выглядело бы это жутко. Но Мэнни обращает внимание остальных не на это. Он надеется, что они видят – дом, где живет Падмини, отличается от дома миссис Юй и от всех окружающих строений. Он почему-то выглядит ярче. Даже будто бы четче? Словно кто-то отретушировал изображение, подтянув четкость именно на этом здании и оставив все остальные чуть размытым контрастным фоном. Почему-то этот дом кажется правильным – как то такси, вспоминает вдруг Мэнни, и его собственный дом после того, как он вышел из лифта. Тогда он заметил перемену, но не понял, что произошло.
– Думаю, Враг не может проникнуть в это здание, – говорит Мэнни. – По какой-то причине оно стало, так сказать, более куинсовским, чем весь остальной Куинс.
– Хочешь сказать, это я его таким сделала? – Падмини качает головой. – Но я же ничего не делала. Пока не пришли вы двое, я даже не знала, почему все это происходит. Как бы я смогла… – Расстроенная, она взмахом руки указывает на свой дом.
– Не знаю. Но жаль, что ты не можешь нам рассказать, как у тебя это получилось. Та тварь нападает на нас, на одного за другим, и, думаю, она не остановится. Похоже, никакой инструкции по применению сверхспособностей или старого мудрого наставника нам никто не даст, так что правила придется угадывать самим. Но если мы будем и дальше отставать от Женщины на шаг, то рано или поздно она победит.
Мэнни вздыхает и потирает лицо рукой, вдруг чувствуя себя очень уставшим. День выдался тяжелым. Между ними стоит маленькая тарелочка цзяоцзы, которую им вынесла миссис Юй. Внезапно почувствовав себя страшно голодным, он наклоняется и берет один. Очень вкусно. Он берет второй.
Бруклин тоже вздыхает.
– Слушайте, я вконец измотана, да еще и пропустила ланч, пока ехала в Инвуд, чтобы спасти вот этого от перистых чудовищ. – Она тычет большим пальцем в сторону Мэнни. – Думаю, нужно остановиться и выдохнуть, а не браться за все сразу. Мы никому не поможем, если свалимся с ног от усталости.
– Разве мы не должны ехать к Бронкс? – хмурится Мэнни. – Раз уж мы выяснили, кто она. И, эм-м… Прости, я забыл: как там назывался пятый боро?
– Статен-Айленд, – говорит Бруклин. – Только я понятия не имею, как ее найти.
– «Ее»? – спрашивает Падмини.
Бруклин удивленно моргает.
– Ха. Я даже не знаю, почему решила, что это «она». Но чувствую, что это так. Вы ведь тоже, да? – Бруклин по очереди смотрит на них. Падмини хмурится и медленно кивает. Мэнни тоже.
– Что ж, хорошо. – Бруклин качает головой. Ей явно неуютно из-за того, что в ее голову сваливаются всякие странные сведения. – В общем, я к тому, что та, эм-м, женщина, скорее всего, уже напала на Бронкс и Статен-Айленд, как и на нас троих. А раз эти боро не взлетели на воздух и не случилось еще чего похуже, значит, их воплощения смогли хотя бы частично во всем разобраться и выжить. Скорее всего, они ужасно растеряны, но, возможно, наша помощь нужна им не больше, чем ей. – Бруклин кивком указывает на Падмини.
– Я-то уж точно растеряна, – бормочет тетушка Айшвария. Падмини тянет ее за руку, усаживает на ступеньку рядом с собой, и они начинают торопливо переговариваться на каком-то другом языке. На тамильском, каким-то образом понимает Мэнни. Он вообще знает много того, чего не должен бы знать.
– Есть еще один такой же, как мы, – выпаливает он. Когда все переводят взгляд на него, а Айшвария подозрительно прищуривается, Мэнни объясняет: – Нас не пятеро, а шестеро. Женщина в Белом, она все время говорила о ком-то еще. О том, кто сразился с ней и победил… но не окончательно. Поэтому она все еще может нападать на нас.
– Шестеро? – Бруклин хмурится. Она долго разглядывала цзяоцзы, а теперь наконец поддалась искушению и взяла последний. Почти сразу же дверь за ними приоткрывается, и миссис Юй ставит еще одну такую же тарелку, снова с тремя пельмешками. Мэнни неловко, он кивает ей, но старушка, даже не взглянув на них, снова закрывает дверь. Бруклин тем временем продолжает: – Боро всего пять, Мэнни.
– Пять кусочков мозаики, которые вместе составляют единое целое, – говорит Падмини, пожимая плечами. Мэнни растерянно моргает, но Бруклин делает резкий вдох.
– Ты говоришь о городе в целом, – говорит она, широко распахивая глаза. – Он не боро, а… Нью-Йорк? Город Нью-Йорк, воплощенный в одном человеке. – Она присвистывает, качая головой, но явно верит собственной догадке. Мэнни тоже, теперь, когда представил себе это. – Он, наверное, чокнутый, как все мы, вместе взятые.
– Но сильный, – бормочет Мэнни. По его телу пробегает дрожь; волосы на затылке встают дыбом. Почему? Он не знает. Но не испытывает желания усомниться в своих словах или в предположении Бруклин о том, что воплощение Нью-Йорка – мужчина. – Если он в одиночку сразился с тем существом, которое разрушило мост, то он нам нужен.
Падмини медленно поднимает руку.
– Эм-м, в таком случае если мы голосуем, то я голосую за то, что сказала мисс Бруклин. Вы, судя по виду, оба измотаны. А я чувствую себя не лучше. Скоро стемнеет, и мне бы очень хотелось какое-то время поразмыслить обо всем случившемся. Может быть, нам стоит, э-э, прерваться на ночь, а утром собраться снова?
– Это глупо, – резко говорит тетушка Айшвария. Они все переводят взгляд на нее, и лицо женщины становится еще мрачнее. – Вы только что говорили, что за вами кто-то охотится. А теперь хотите разделиться, чтобы с вами было проще разобраться поодиночке? Вместе вы хотя бы сможете прикрывать друг друга.
– Тетушка? Ты нам веришь? – спрашивает Падмини. Она смотрит на нее широко распахнутыми глазами, полными надежды, и выглядит от этого очень юной.
Айшвария пожимает плечами:
– Неважно, верю я или нет. Вокруг творится безумие, так что давай придумаем, как побыстрее с ним покончить, чтобы ты могла вернуться к своей жизни, да?
Падмини издает короткий смешок, но Мэнни видит в ее взгляде благодарность.
Бруклин вздыхает.
– Мне все равно нужно возвращаться домой, – говорит она. – Я предупреждала дочь, что буду поздно, но мне не хочется провести всю ночь на улице, выслеживая воплощения боро. И городов. Особенно учитывая то, что в двух случаях мы понятия не имеем, откуда начинать поиски.
Мэнни согласен, отчасти потому, что начал испытывать неясное, навязчивое беспокойство. Он ощутил его, едва Падмини упомянула единое воплощение города. Они нужны друг другу, в этом сомнений нет, но в особенности им нужен тот шестой. И на инстинктивном уровне Мэнни особо остро чувствует, что им стоит поторопиться с его поисками.
– В других городах наверняка должно происходить то же самое, – говорит Падмини, прерывая размышления Мэнни. Она хмурится, словно ей не нравится, что мир стал безумнее, чем вчера. – Не может же быть, чтобы мы одни стали такими ненормальными, правильно? Сегодня где-нибудь случались похожие катастрофы, как с мостом?
– Нет, – говорит Айшвария. Она вздыхает. – Плохих новостей полно по всему миру, как и всегда, но ничего похожего на мост не было.
И тут Мэнни вспоминает.
– Женщина в Белом говорила что-то насчет Сан-Паулу, якобы он сейчас где-то рядом. – Рядом с аватаром Нью-Йорка.
– Город Сан-Паулу? – спрашивает Бруклин. – У него есть… воплощение? Но разве это воплощение не должно оставаться в Сан-Паулу?
– Я не знаю. Но если это так, значит, то, что случилось с нами, уже произошло с тем городом. А это разрешает один вопрос, который я никак
