Первый курс - Денис Кащеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Командир? – осторожно спросил Иван.
– Что? – Соколов словно очнулся ото сна. – Ах да… Второй пилот… Это… В общем… приготовиться к захвату цели! – бесцветным, каким-то механическим голосом проговорил он.
– К захвату цели готов!
– Боевой разворо… – Глеб вновь осекся на полуслове. – А это еще что такое? – ткнул он пальцем в экран перед собой.
– Цель воздушная, групповая, скоростная… – на автомате начал докладывать Иван.
– Это, наверное, истребители нашей – ну, в смысле, русской – ПВО, – предположил Соколов, вновь несколько оживляясь.
– Тогда не стоит обращать на них внимание, – заявил Иван. – Против «Эсмеральды» у них нет ни шанса – ни по вооружению, ни – главное – по скорости! Разворачиваемся на цель, командир!
– Не пойму, зачем их включили в программу… – удивленно пробормотал Соколов. – Бессмысленная какая-то помеха! Для воздушного боя они не годятся…
– Зафиксирован пуск ракеты типа «воздух – воздух»! – перебил его Голицын.
– Не пойму – зачем…
– Уклоняйся же! – взревел Иван, выхватывая из гнезда джойстик.
– Да от чего там уклоняться-то… Не надо, я сам, – остановив Голицына, готового уже без всякого приказа переключить управление на себя, Глеб, хотя и с некоторым опозданием, приступил к осуществлению необходимого маневра.
Катер лег на крыло – и в этот момент кабину сотряс мощный удар. Кругом оглушительно загрохотало, панель управления заискрилась россыпью аварийных лампочек.
– Поражен маршевый двигатель, – в ужасе считал информацию с экрана Иван. – Пожар в двигательном отсеке!
– Не может быть! – почти прокричал Соколов. – Это нечестно! С современного истребителя «Эсмеральду» не сбить!
– Пока что мы и не сбиты, – заметил Иван, мысленно уже готовясь к переэкзаменовке. – Задеты только. Давай, оторвись от них!
– Без маршевого двигателя?!
– Должно хватить маневровых. Ну, давай же! У нас еще есть шанс!
Катер мелко затрясло, но зато он стал постепенно набирать скорость и высоту, и расстояние между ним и истребителями условного противника по крайней мере перестало сокращаться.
– Ты только это… на орбиту не лезь, – проговорил Иван. Здраво оценив происшедшее, он уже окончательно смирился с мыслью, что экзамен они сегодня завалили, а значит, по большому счету, больше не о чем было и беспокоиться.
– Сам знаю, – сквозь сжатые зубы процедил Соколов. – Только я почему-то не могу удержать его в плоскости: либо вверх, либо вниз…
– Может, давай я? – предложил Голицын.
– Ну уж нет! Сам натворил – самому и вылезать… Я вот только одного понять не могу: как они сумели нас подстрелить? Где хваленая активная защита? Где антирадар, в конце концов?
– По этому поводу есть один хороший анекдот, – криво усмехнулся Иван. – Летят, значит, два сербских летчика-истребителя. Целей в небе нет, скучно. Один другому говорит по рации: спорим, скажем, Милош, я сейчас собью ракетой вон ту ворону? Второй говорит: не, не собьешь! Значит, спорим? Ну, спорим. Пуск ракеты, взрыв, грохот, обломки во все стороны. Офигела ворона, офигели сербы, но больше всех офигел пилот сбитого американского самолета-невидимки…
Голицын не смог сдержать улыбки, Глеб, однако, никак не прореагировал.
– Что, не смешно? – поинтересовался Иван.
– Смешно, – каким-то совсем уж нехорошим тоном проговорил Соколов. – Жуть как смешно… А еще смешнее, что мы высоту теряем. Я теперь даже вверх не могу, только вниз!
– В общем, мало того, что полетное задание провалили, так еще и машину потеряли, – хмыкнул Иван. – Да, тут, похоже, уже переэкзаменовкой так просто не отделаешься…
– Да ладно, не выгонят же они нас из-за этого! – безо всякой уверенности в голосе произнес его друг. – Ну ладно, давай тогда хотя бы закончим, как положено. Может, зачтется. Внимание! – проговорил он уже официально. – Катер получил повреждения, исключающие продолжение осуществления миссии. Экипажу покинуть машину! Второй пилот, как поняли?
– Понял вас, первый пилот! – откликнулся Голицын. Ему вдруг, ни с того ни с сего, стало безумно весело – нервы, наверное. – Катапультируюсь!
Разбив специальным молоточком предохранительное стекло, Иван от души вогнал внутрь рукояти кресла большую желто-красную кнопку.
На этом экзамен для него был завершен.
Ранее Голицыну не приходилось катапультироваться из учебной кабины, поэтому он мог лишь догадываться, что должно произойти дальше: останется кресло на месте, или улетит куда-нибудь под потолок, погаснут только его экраны, или и командирские тоже, будут ли какие-то неприятные ощущения – в назидание за проваленную миссию, но то, что случилось в действительности, превзошло все его самые смелые ожидания. Последовал стремительный рывок, словно бы ему вместе с креслом кто-то дал хорошего пинка, и в один миг кабина катера исчезла где-то внизу. Лицо Ивана обдало холодом, как если бы в него плеснули ведро ледяной, прямо из проруби, воды, дыхание перехватило. Что-то смачно хлопнуло над головой, Голицын поднял глаза – и с изумлением увидел прямо над собой быстро раскрывающийся оранжевый купол аварийного парашюта. Взгляд вниз – и изумление сменилось полным ступором: там, вдалеке – в километре? в двух? больше? – зеленел лес.
– Вот тебе и офигела та ворона… – отрешенно пробормотал Иван, медленно спускаясь на парашюте где-то недалеко от границы Московской и Калужской областей.
Часть вторая
1
В Подмосковье стояло раннее утро – часов шесть-семь, – но при этом было уже довольно-таки светло. Парашют опустил Голицына на едва тронутую по самому краю первыми солнечными лучами лесную поляну. Из чащи раздавались задорные птичьи трели, где-то по соседству стучал дятел. Короче говоря, типичное июньское утро средней полосы России. Типичное – и совершенно нереальное.
Иван сорвал травинку, растер ее между пальцами. Самая обычная трава – чуть влажная от росы. Над ухом прожужжал по своим делам шмель. Самый обычный шмель. Может ли все это быть лишь компьютерной мистификацией? Как хотелось бы в это верить…
Голицын яростно тряхнул головой. Какие еще, на фиг, мистификации?! Какая, к черту, виртуальная реальность?! Катапультирование было самым настоящим: тренажерная кабина просто не приспособлена для имитации таких головокружительных трюков! А значит, правдой должно быть и все остальное: и этот лес, и этот парашют, и исчезнувшая за горизонтом подбитая «Эсмеральда», и расстрелянный бункер, и… Но почему?!
– Слава Богу, хоть до Кремля не долетели… – пробормотал Иван и не узнал своего голоса. – Спокойно, это я… Я настоящий… – проговорил он, чтобы прийти в себя. – И вокруг все тоже взаправду… Раз, два, три… Сосредоточился… Ну?!
Сосредоточиться удавалось плохо. Что же такое все-таки произошло? Альгер атаковал Россию? Их с Глебом руками? Чушь! Зачем?! Безумно глупо и совершенно непонятно. Но по всему пока выходит, что так оно все и было. Кремль, правда, уцелел – благодаря непредсказуемой заминке горе-пилота Соколова, но какой-то бункер они все же уничтожить успели. Интересно, кстати, что было в том бункере? Центр управления противоракетной обороны? Запасной командный пункт Генерального штаба? Резервная правительственная резиденция? Впрочем, что бы это ни было, это было достаточно важным, чтобы альгерды пометили объект в качестве первоочередной цели. Равной по значимости самому Московскому Кремлю. А что может быть равно Кремлю? Страшно даже предположить…
Так или иначе, но он теперь пилот, разбомбивший секретный стратегический объект. С такими обычно не церемонятся. По законам военного времени – а война, похоже, уже идет – к стенке – и весь разговор…
– Не хочу… – поежился Иван.
«А что делать?» – задал вопрос кто-то внутри его головы.
– Затаиться! Спрятаться! Спокойно разобраться, что к чему, а потом уже принимать решение…
«Затаиться? Разумно… Тебя, наверное, уже ищут. С истребителей могли заметить парашют!»
– Да, точно, парашют… – кивнул сам себе Голицын. – И форма, – окинул он взглядом себя от груди до ног. – Надо их уничтожить!
Поспешно стянув с себя синий форменный комбинезон, Иван, скомкав, бросил его на купол парашюта. Затем, нагнувшись, подобрал и отстегнул с груди значок – подарок Глеба. Повертел платиновую эмблему в руках – куда ж ее деть-то? – и приколол сбоку к плавкам. Потом расстегнул ботинки, помедлил несколько секунд – и застегнул их обратно. Если не приглядываться, вполне сойдут за модный земной фасон – правда, не совсем по погоде, но тут уж не до жиру: перспектива идти через лес босиком виделась ему куда как малопривлекательной.
Теперь, как всякому порядочному диверсанту, следовало замести за собой следы. Сведя вместе концы парашютного купола – так, чтобы сброшенный комбинезон оказался внутри этакого импровизированного мешка – Голицын крепко прижал их друг другу. Через полминуты края склеились намертво – захочешь, не оторвешь. Все, дело сделано. Не пройдет и пяти минут, как выделившаяся кислота полностью растворит содержимое мешка, а через четверть часа исчезнет и сам купол – поминай, как звали.
