Сердце Пекла - Ирэн Рудкевич

ЧВК «Адская Сотня» в тот момент, когда попали в кисляк, вели бой с террористами на окраине одного африканского городка, мелкого даже по местным меркам. Но враг успел к их приходу подготовиться и засел надёжно. Выбивали его с трудом и потерями, буквально выгрызали каждый сантиметр, продвигаясь вглубь городка. Проблем добавляла и информация о заложниках, которых командование дало приказ во что бы то ни стало спасти.

Потом, откуда ни возьмись, появился туман с кислым запахом. Его переждали, приняв за химоружие, и продолжили бой. Батю, командира Сотни, тогда ранило, Винт и несколько его товарищей вынесли его с поля боя, и тут появились зомби.

Вернее, это тогда бойцы приняли этих тварей за зомби, потом-то уже стало понятно, что это мутация какая-то с людьми происходит. В общем, на химозу туманную всё списали и приготовились тоже в зомбаков превращаться. И превратились все, кроме самого Винта. Батя помер от ран, и Винт остался один. От попавшей в кровь химозы — так он тогда считал, — дико болела голова и плыло сознание. Поэтому появление Бати, живого и здорового, Винт поначалу принял за галлюцинацию. И, когда Батя предложил ему «лекарство», с лёгкостью согласился — всё равно ведь глюк.

Когда голова у Винта прояснилась, а Батя никуда не исчез, появились вопросы. Большие таки, насущные и очень животрепещущие. Но у Бати уже были ответы на большинство из них. От него Винт и узнал, что попал в какой-то другой мир, где бродят монстры, когда-то бывшие людьми. Где постоянно появляется этот кислый туман, а когда уходит — остаются куски прежнего мира с ничего не понимающими людьми. Ну и всё такое.

— А в качестве лекарства Батя тебе что дал? Белый перламутровый шарик? — поинтересовался Шайтан.

— Не, вот такой, — Винт вытащил из кармана споран и покатал его на ладони. — В основном белые стараемся использовать, чтоб не рисковать. Но я тут два дня прожил до появления Бати, так что уже было понятно, что меня химоза не взяла, и мне просто симптомы отравления снять надо.

Рассказ прервался появлением ещё одного бойца. О чём-то перешептавшись с ним, Винт объявил пленникам, что зачистка окончена, и сейчас они двинутся в лагерь Сотни.

— Ладно, остальное Батя сам расскажет, — тут же посерьёзнел Винт. — Вы его особо не бойтесь, он мужик суровый, но справедливый. И это, врать ему не пытайтесь — поймёт сразу.

— Ментат, значит, — задумчиво сказал Шайтан. — С нами ещё один с таким Даром ехал.

— Соколом зовут, — не стал скрывать Винт. — В этом аду у всех какие-то способности со временем появляются, магия или типа того. Чёрт его, короче, знает, что за хренотень. Ладно, поболтаем ещё, если Батя вас не того…

— Обнадёжил, — усмехнулся Шайтан. — Ладно, бывай.

Дождавшись, пока бойцы, сопровождавшие пленных, вновь загрузятся в транспорт, Винт, ответив, куда делся Ромео, ушёл. Бойцы, с любопытством и некоторым уважением поглядывая на Шайтана и молчаливую Зину, расселись по местам, и транспорт тронулся.

Ехали минут пять от силы. После чего рейдеров, придерживая за локти, выгрузили и повели в сторону одноэтажной постройки с выщербленными пулями стенами, без окон и с тёмным провалом вместо двери, накрытой почему-то брезентом вместо крыши.

Поначалу Шайтана это удивило, но потом он, поглазев по сторонам, понял, что все постройки, включая двух и трёхэтажные, тут выглядят примерно так же, даже деревянная дозорная вышка, и та — эталон архитектуры, созданной из грязи и палок.

Вообще местность напоминала какой-то нищий городок в глубине Африки, как их показывали по телевизору в прежнем мире Шайтана. Да он и был, вообще-то, если верить Винту. Вояки Сотни были заняты делом. Одни охраняли периметр, другие тащили куда-то ящики с непонятными надписями. Третьи… Вот эти, похоже, занимались самым интересным — гнали куда-то покрытых грязью и кровью связанных людей, половина из которых была в камуфляже, а вторая оказалась… неграми.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — грубо подтолкнул замешкавшегося Шайтана в спину один из вояк охраны. — Чё уставился? Бате понравишься, он тебе расскажет, чё за чертовщина тут происходит. А не понравишься — сорян.

Ошеломлённых увиденным рейдеров завели внутрь одноэтажного строения и усадили на колченогие табуретки и оставили в одиночестве. Шайтан, воспользовавшись моментом, принялся крутить головой, но ничего особо интересного не увидел, кроме стоящего у дальней стены криво сколоченного стула, предназначенного, видимо, для того, кто будет допрашивать рейдеров.

А в том, что привели их именно на допрос, Шайтан не сомневался.

Глава 35

Достали, мать вашу!

Поначалу идти, зная, что окружена толпой заражённых, было очень неуютно. Напряжённые до предела нервы и собственная фантазия играли со Шпилькой в дурные игры. Ей то и дело казалось, что к ней подкрадываются со спины, и каждый раз она вздрагивала и против воли оглядывалась, одновременно вскидывая двести третий.

Спустя несколько часов напряжение немного ослабло. Шпилька по-прежнему была настороже, но при этом успела свыкнуться с присутствием заражённых и перестала обращать внимание на их урчание и раздающиеся по сторонам шорохи. В конце концов, что может грозить ей? Людей, чтоб снять её пулей издалека, здесь нет, за исключением её спутников и Ады, но «старшая» вряд ли будет тратить время на засады. А о прочих угрозах в таком окружении и вовсе можно бессовестно забыть — заражённые сами разделаются с ними.

Шла Шпилька в сторону виденного ночью огня. Во-первых, других ориентиров у неё всё равно не было, а общее направление — на запад, — совпадало. А во-вторых — ей было просто любопытно.

В то, что огонь рукотворный, она не верила. Откуда в Пекле люди? Вон, Зину спасли, и то фантастически повезло тётке. А сколько таких, как она, погибает здесь ежедневно?

Есть, конечно, вероятность, что огонь зажгла Ада. Но опять же — зачем? Это ведь не «старшая» ведёт охоту на Шпильку, а наоборот. Квазиха как раз хотела бы, чтоб Шпилька приняла её сторону, но на нет и суда нет, как говорится. В любом случае, «младшую» «старшая» пока врагом не считала. Пока — потому что ещё не знала, что Шпилька идёт за ней.

Хотя наверняка догадывалась — сложно быть копиями одного и того же человека и не понимать, что там, в голове друг у друга. Но даже при этом Аде