Ледяная птица - Сайфулла Ахмедович Мамаев

– Качельным? – удивленно повторил Герман. – А в самом деле! Я же действительно как на качелях вниз пошел! На огромных каменных качелях! Видимо, плита так сбалансирована, что достаточно было моего веса и она пошла вниз!

– Не льсти себе! – с усмешкой осадил его Анатолий. – Про вес лошади забыл?

– Забыл! Твою мать, конечно забыл! – Майор растерянно поджал губы. – Маркс чертов! Сусанин хренов! Пролетариат завел в потемки и меня завел в подземелье. Что за имя несчастливое? Вот хоть убей, а есть у имен свои заморочки. У каждого свой путь, своя судьба.

– Может и так, кто его знает, как на самом деле? – Толик пожал плечами. – Я думаю, карма! Хотя нет, карма это другое.

– Не в названии суть, – примирительно сказал Александров. – Что есть, то и есть. Только я почему-то уверен, что имя имеет очень большое влияние на человека.

– В нашем случае это был конь, – напомнил Анатолий.

– Точно! – Александров хлопнул себя ладонью по лбу. – Конь! Конь это был!

Герман повернулся к своему спутнику. Тот смотрел на него с недоумением.

– Я шел и вспоминал того, с искрами, что мимо меня пробегал, а я каждый раз от страха обмирал. А ты тут как тут, подсказку мне подкинул! – улыбаясь объяснил Герман. – Конь! Это же Маркс мимо меня пробегал! А вспышки света – это же искры из-под копыт… подков! И зеркала! Вот и получалось переотражение. Как говорил один знакомый сундук, маяк работает просто – то потухнет, то погаснет.

– Сундук? – переспросил Анатолий.

– Сразу видно, не служил! – снова улыбнулся майор. – Сундуками у нас прапорщиков называют. Золотой фонд вооруженных сил! Достаточно забросить парочку таких в тыл врага, и через месяц можешь брать супостата голыми руками. Наши засланцы разворуют все, что на глаза попадется. А зрение у них будь здоров! Орлы отдыхают! Мы их только…

Герман дошел до очередного тупика. Вопросительно посмотрел на программиста. Тот молча кивнул и сам нажал на панель. Ту, что была справа. Проход открылся вниз.

– Вообще‑то выход вверху, – пробормотал Герман. – Хотя, как говорит наша церковь, пути наши неисповедимы.

– Пути Господни неисповедимы, – поправил Толик. – Или что-то в этом роде.

– Да какая разница? – Летчик поморщился. – Я жрать хочу, как волк, а в таких случаях память у меня начинает работать с перебоями.

– Поесть и я бы не отказался, – согласился Анатолий. – Так как, спускаемся?

– Ну, уж если будем стоять, то точно с голоду помрем! – Герман махнул рукой. – Пошли, а то двери закроются.

– А что, кнопка одноразовая? – пошутил Анатолий. – Ладно, авось повезет.

Новый коридор оказался прямым и длинным, с люком‑диафрагмой прямо в середине правой стены. Открыв его, невольные спелеологи неожиданно для себя вышли в большой и просторный зал с непонятной конструкцией в середине.

– Смотри, – удивился Герман, – прямо карусель в парке аттракционов! Туда бы еще и лошадок!

«Странные ассоциации для военного человека, – подумал Анатолий. – Надо же, вспомнил детскую карусель. И лошадок припомнил. Было бы естественнее, если бы я об этом подумал, моложе все-таки! Видно, Герман человек более сентиментальный, чем я, небось частенько детство вспоминает». Сам же Анатолий, не так давно расставшийся с детством, увидел всего лишь многоугольную пирамиду с низко отсеченной вершиной. Он даже успел прикинуть, что основание имеет двенадцать углов. И соответственно, столько же граней метров шесть каждая. Пирамида была отсечена невысоко от пола, метра два, два с половиной.

– Что за фиговина? – удивился Герман. – Вот делать кому‑то нечего было!

– Да уж, порезвилась чья-то фантазия вполне конкретно, – согласился с ним Анатолий. Откровенно говоря, он был так утомлен, что еле шевелил языком, но надо же было поддерживать реноме солидного человека, который на «ты» с майором. – Интересно, что строители хотели сказать всем этим?

– А бог его знает. Хотя, – Глаза Германа блеснули, – тебе эта геометрическая точность ни о чем не говорит?

– Геометрическая? – Толик не понял, что имеет в виду летчик. – А какая разница… Елки-палки, вот дурень!

– Дошло?

– Кажется! – Анатолий оглянулся на звук закрывавшегося люка, впустившего их в зал. Он все еще не мог привыкнуть к гигантским размерам всего, что двигалось в подземелье. – Ты намекаешь на пирамиду Хеопса?

– На нее, родимую! – довольно улыбнулся Герман. – Узнать бы, были ли здесь какие-нибудь грандиозные битвы. Ну, с персами например, или с македонянами.

– Персы в Дагестане вроде бы были, – сказал Толик. – Только сомневаюсь, что эта конструкция всего‑навсего чья‑то гробница. Уж слишком сложно все устроено. Могильники, как ни крути, вещь одноразовая, а здесь видишь, сколько всего наворочено!

– В Египте тоже не елочные игрушки делали! – не сдавался Герман. – Там в кажой стене столько математики заложено, что мама не горюй! И астрономии тоже.

– Да не так там ее и много, чтобы об этом говорить всерьез. Ну, положим, соотношения масс, размеров… Стоп, там пирамида сориентирована строго по сторонам света. – Анатолий показал на многоугольное основание. – Может, в наших вооруженных силах появились секретные компасы? На двенадцать сторон света? Тогда сделай милость, покажи рукой на север!

Герман почесал затылок.

– Да, что-то я не туда попал, – согласился он. – Ладно, ты прав! Слушай, ты программист, вот ты и говори, что это!

– Да откуда же я знаю? – опешил Толик. – Знал бы, давно сказал!

– А твой компьютер? – наступал Герман. – Ты же говорил, что создал прямо в голове вычислительную машину? Виртуальную.

– Дак это когда во мне достаточное количество роботов было! – Анатолий горестно вздохнул. – А сейчас я ничего не могу… совсем ничего!

Он махнул рукой и пошел к загадочной конструкции в центре зала.

– Интересно, из чего это сделано? – пробормотал он, приблизившись к пирамиде. Он повернулся к Герману: – Ты когда-нибудь видел что-нибудь подобное? И не камень… и не металл!

– Пластик? – предположил Герман. Сказать по правде, ему сейчас было наплевать, из чего и для какой цели поставили тут эту конструкцию. Желудок просто выворачивало от голода. Что ему до пирамид, если жрать нечего.

– Нет, не пластик… – Толик поставил контейнер с «Авиценной» на плоскую поверхность верхней части пирамиды и повернул голову к Герману. – Подсади, я сверху гляну!

– А что там смотреть? – пробурчал тот, но руки подставил. Как только Толик поставил на них ногу, Герман упруго вскинул руки вверх, отчего тот мгновенно оказался двумя метрами выше. – Залез? Ну что, нашел что-нибудь? Нет? Вот то-то же! И чего тебе неймется! Там ты ни жратвы не найдешь, ни шприцов. Это тебе не… Твою мать, ну и дураки же мы!

Он умолк.

– Что? – забеспокоился Толик. – Что случилось?

– Нет, ну я баран, это точно! – Герман в сердцах ударил себя кулаком по раскрытой ладони. – С тобой все ясно,