Инфер (СИ) - Михайлов Дем

Поймать кого-нибудь из уже посвященных здешних и за пару секунд выбить из него секрет скорейшего прохода через лабиринт? Или сразу назначить его проводником? А зачем?

Перейдя бетонную парковку, перешагнув через тонкую зеленую лиану, стелящуюся по бетону и растущую прямо на глазах – буквально – я без малейших колебаний вошел сначала в узкий проход, а затем миновал и арку, даже глянув на холодный равнодушный металл. У самой арки я поднял забрало и задержался на пару секунд. Каппа сделал то же самое, как и договорено, подставляя не сталь, а живую харю сканирующим волнам. Едва я оказался по ту сторону – тут же раздался звенящий удар гонга. Еще один прозвучал, когда арку прошел Каппа.

Здесь нас встретил полумрак, несколько широких коридоров и пара наглухо заваленных проходов поуже. Потратив несколько секунд на разглядывание, я понял, что раньше здесь находилось что-то вроде мелких автоматизированных мастерских и заводских лабораторий, что явно занимались чем-то довольно опасным – поэтому здание и было оснащено аркой-детектором, стояло на отшибе от остальных куда больших по размеру цехов и было сложено из столь толстых блоков. Изнутри и ворот и стен обнаружилась стальная решетка, что прекрасно сохранилась, хотя местами была изогнута, исковеркана и порвана. Раньше тут было минимум два этажа. Теперь остался один – судя по всему, некогда в здании прогремел чудовищный взрыв. Мощные стены устояли, армированные ворота выдержали, часть взрывной волны ушла через приоткрытые ворота и, возможно, еще пару имевшихся на тот момент выходов, после чего межэтажные перекрытия рухнули. Некоторые стены устояли, сохранив тем самым часть проходов. Другие завалены наглухо, а над нами, на все то же частой стальной решетке, покоится огромная масса бетонного крошева вперемешку с костьми, офисной мебелью, стальными верстаками, проводами и прочим содержимым цеха, включая трубы. Причем из некоторых труб продолжала литься и капать бурая и черная вода – крыша все же дала течь и дождевая вода, проходя через завалы, собирая пыль и грязь, изливалась сквозь трубы на очищенный от мусора бетонный пол.

Да, здесь прибирались регулярно – прямо чисто, хотя сверху должно постоянно что-то сыпаться и литься.

– Лид.

Я глянул на бойца, отвлекшегося меня от созерцания частично раздавленного человеческого черепа в «потолке», вцепившегося почернелыми зубами в арматурину. На оскаленных зубах поблескивали выложенные мелкими белыми кристаллами буквы, складывающиеся в короткое емкое слово «BOSS».

Включив нагрудный фонарь, мечник на пару секунд осветил расположенную прямо у входа комнату, что раньше явно была предназначена для охранников у входа. Там сохранилось несколько столов, что были заботливо протерты до блеска. На каждом столе имелось по пустому блюду. А у дальней стены находилось широкое низкое ложе, что вполне было способно выдержать настоящего быка и ту, кто рискнул бы возлечь с этим гигантом. У входа отпечаталось несколько мокрых следов бычьих копыт – их владелец был тут совсем недавно. Проголодался? Или секса возжелал, бычара?

Тоже врубив фонарь, я быстро отыскал мокрые следы в одном из коридоров и двинулся по ним. Смысл здешнему миносу сидеть в тупиках, куда может никто и не заглянет? Его задача проста – пугать, добавлять мистики, а еще от пуза жрать и трахаться. Поэтому он будет держаться сквозных проходов, которыми можно добраться до сердца лабиринта. При этом ему надо находиться в таких местах, где он сможет избежать встречи с теми, кто оставил ему щедрые дары. Каков вывод? А вывод прост и банален – вечно голодный бычара «пасется» где-нибудь на здешних основных «перекрестках» и при этом неподалеку от комнаты у входа, откуда можно проверить не принесли ли жратву или траха, а заодно поглазеть на солнечную природу за аркой. Может ли минос покидать цех? Понятия не имею. Да и насрать.

Если минос не глухой – он услышал двойной гонг и знает, что в его темные запутанные владения вошли двое чужаков. Войди кто из уже своих – гонг вряд ли бы сработал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И пока система оценивает ту кучу данных, что получила с наших с Каппой вживленных чипов, прогуляемся как мы по отпечаткам мокрых бычьих копыт…

Минуя оставленные на поворотах кучи битого камня и почему-то разноцветные кости и черепа, оставленные явно специально, поглядывая наверх, в щели, откуда сочилась не только вода, но и тусклый желтый и красный свет, мы спокойно шагали следом за уцокавшим куда-то по своим делам миносом. А чего нервничать, если мы уже знаем, что именно нас ждет в этом славном темном месте, выглядящим прямо как родная Стылая Клоака?

А ведь здесь сумрак… тут раньше если и были системы наблюдения, то им пришел конец после обвала. Система знает, что мы вошли, но не знает, где мы сейчас, хотя вполне может прогнозировать это. А еще мне очень интересно, смогла ли система прочесть наш ТИР – мы хоть и открывали забрала, но ей могло и не хватить времени, и она просто зафиксировала вход двоих чужаков. Ладно… разберемся позже…

– Чужие здесь! – проревела темнота за углом коридора – Чую, но не вижу! Чую, но не вижу! Забодаю! Затопчу! Ой найду и убью! Найду и убью гостей незваных! Бойтесь! Бойтесь меня – Минотавра!

Я заинтересовано двинулся на угол. Судя по усиливающемуся реву, минос двигался нам на встречу.

– Чую, но не вижу! Но как увижу – догоню! Забодаю! Затопчу! Но коли ноздрей моих достигнет запах щедрых даров… коли я учую аромат женского нагого тела… уйду я с дороги идущих к алтарю! Не покажусь их испуганным взорам! Чую, но не вижу! Забодаю! Затопчу! Я страж лабиринта! Я ужас этих руин!

Еще пара шагов и мы оказались в изливающемся с потолка снопе белого света, шириной метра в три. Из-за поворота вывернула громадная рогатая фигура и оказалась освещена одновременно с нами.

Трое замерли в коридоре.

Два пыльных боевых экза с мертво поблескивающими темными забралами. И огромный пузатый минос в серых просторных трусах и с чем-то вроде хозяйственной сумки в лапе. Некогда мускулистый торс скрыт пластами жира, но один взгляд на косые широченные плечи дал понять, что в этом звере кроется еще немало силы.

Из моей руки начало медленно выдвигаться лезвие из сложного сплава. Каппа же начал приподнимать тесак, одновременно наводя на миноса ствол встроенного в руку дробовика.

– Пусто-то как… и темно… не разглядеть ничего… … – промычал щурящийся от яркого света минос и, вдруг покрутив башкой с крайне задумчивым видом, отступил и заревел в темноту – Не вижу и не чую… не чую и не вижу… но поищу… поищу вон там в темноте… и найду…

Отступив, минос с трудом втиснулся в узкую щель сдавленного коридора. Потихоньку двинулся прочь, обтирая плечи о стены и продолжая грозно реветь:

– Найду! Ой найду! Но пока не вижу и не чую… не чую и не вижу… вообще не вижу… ничего не слышу…

– Эй – рыкнул я.

Минотавр протяжно пернул и присел.

– Рогатый… мы правильно идем?

– Прямо, прямо, налево, снова налево, прямо до упора, берегите там головы – балка…

– Ага.

– Не вижу и не чую… но ищу… упорно ищу! Где бы поискать, чтобы никого не найти, а?

– Нас только двое.

– Спасибо! – обрадованно пробулькал минос и исчез за поворотом – Посижу в сортире… денька два… Чую, но не вижу! Чую, но не вижу! Ой затопчу! Ой забодаю! Я страж лабиринта! Я ужас этих мрачных руин!

Прямо, прямо, налево…

Без малейших колебаний воспользовавшись советами рогатого, мы за минуту преодолели остаток лабиринта, накрывшего собой привратную зону, и оказались на неплохо освещенном просторе. Хватило нескольких быстрых взглядов, чтобы понять, где мы очутились.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Да. Это место вполне можно назвать храмом. Рухнувшие перекрытия образовали здесь огромный колодец, а пробитая над ним крыша посылала внутрь яркий солнечный свет сквозь паутину оплетенных растительностью балок и решеток. Обросли и стены, выплюнув из себя сотни ярких цветов тянущихся к свету. Жужжащие крупные пчелы и странные в царящем здесь сумраке насекомые деловито сновали между цветами, набивая жопы нектаром. В центре колодца образовалось озерцо с парой кусков крыши в нем, образовавшихся нечто вроде мостиков, ведущих к пылающему цветами холму, увенчанному торчащей из него чуть изогнутой колонной, что в свою очередь красовалась чуток помятой и накрененной… нет, не полусферой. Шар.