Киллера заказывали? - Борис Бабкин

Грохнул выстрел. Жакан просвистел рядом с ухом Ломовика. Парни присели. Ломовик поковырял в ухе пальцем и медленно пошел к двум джипам, из которых выскочили четверо парней с оружием.

– Валим, – буркнул он.

Парни с крыльца, постоянно оглядываясь, тоже подошли к машинам. Все сели, и иномарки тронулись.

– Жаль, не в лоб влепила, – проворчал старик.

– Убили бы нас, – вздохнула Матрена Игнатьевна. – У меня двустволка, у них пистоли, и вон их сколько было-то.

– Да, и никто не вышел… – Матвеич махнул рукой на соседние дома.

– Надо как-то Димку предупредить, – предложила Матрена, – что узнали бандюги про то, что он у нас бывает.

– Точно, – кивнул Матвеич. – Остап обещал вечерком заглянуть, вот ему и скажу. Он по таежной почте передаст, и Димка скоро обо всем узнает.

– Черт его знает, где он, – сказал по телефону Иваныч. – Его у нас не было. – Он положил трубку. – Все об Ировском спрашивают, – повернулся он к Али. – Тот, говорят, уже неделю как из Москвы к нам уехал. А я его и не видел ни разу. Странно…

– Может, и ему пулю влепили? – предположил Али. – Иначе где он сейчас ошивается? Хотя Ировский никогда особо и не интересовался работой. Мне казалось, он вынюхивает что-то о своих компаньонах, вроде как собирает компромат – какие-то намеки, вопросы постоянные. Не один раз звонили и предупреждали, что едет, а он так и не показывался. Что-то свое крутит этот Ировский.

– Погодите-ка, – сказал вошедший в комнату Игорь. – Вы про Ировского говорите? Так я вчера его в городе видел с какой-то бабой. Они из кафе выходили. Сели в машину, в „опель-кадет“, я номер записал. Как чувствовал… Вот!.. – Он достал из нагрудного кармана листок и протянул его Иванычу.

– Надо выяснить, кому эта машина принадлежит. – Иваныч взглянул на листок. – Ты, Али, обратись к своему приятелю. Твой земляк быстро это узнает.

– В общем, следи внимательно, – сказал в переговорное устройство Ломовик. – Наверняка старики постараются передать Тополю, что мы на них вышли. Поэтому глаз не спускайте с их избы. И если кто-то к ним зайдет, ведите его. Ясно?

– Так чего его вести-то? – спросил мужчина. – Хапнуть, и все дела. Он и выложит, где…

– Делай, как я сказал! – зло прервал его Ломовик. – И сразу на связь со мной выходи. Место укажешь, мы подтянемся и накроем Тополя.

– Добрый день, – поздоровался вышедший из машины Сысоев. – Тетя Маша, – обратился он к подслеповато щурившейся пожилой женщине в белом платке, – вы ничего не слышали о Тополеве? Я бы хотел его повидать.

– Да откуда, мил человек? Я ведь старая стала и на кой нужна Димке-то? Он уж давненько ко мне не заглядывал. – Она вздохнула. – Видать, ушел куда-то из этих местов…

– Тетя Маша, – улыбнулся милиционер, – я капитан Сысоев. Тополев должен был сказать, что вы мне можете доверять. Он говорил, что если…

– Ничего не знаю, – ответила женщина, – и кто ты есть, мне все равно – капитан либо генерал. Я тебе объясняю, что уж давненько не видывала Димку-то. Подался, наверное, куда-то.

– Его убить хотят, – проговорил Сысоев.

– Да ничего я не знаю о Димке. Так что иди, мил человек, а то счас народ кликну, и дадут те перцу в зад! – рассердилась Мария.

Капитан сплюнул и вернулся к машине.

– Не любит, видать, бабка милиционеров, – усмехнулся сидевший за рулем „уазика“ старший сержант.

– Помолчи.

– Куда тронемся?

– Давай в урочище. Тополева надо найти. Вопросов к нему много появилось. К тому же ищут его не для того, чтоб сто грамм налить. Убьют Тополева.

– А я слышал, есть подозрение, что это он Лапина грохнул, – заводя машину, проговорил водитель, – и специально нас навел…

– Слушай, Андреев, – зло оборвал его Сысоев, – заткнулся бы ты!..

– Значит, тебя хочет подставить Пахан, – задумчиво пробормотал Ировский. – Зачем ему это надо-то? – Он пожал плечами.

– Чтобы держать меня на коротком поводке, – вздохнул Худой. – Дело тут не столько во мне, сколько в парнях, которые сейчас со мной. Коснись дело разборок, Пахану положиться будет не на кого. Я думал, он просто хотел дать мне возможность бабок срубить.

– Идиот! – процедил Ировский. – Что подумает Мастер? Кстати, Валька сказала ему о твоем согласии…

– Согласия не было. И вообще, откуда она узнала? Я ей не говорил ни слова. А потом узнал от Дашки, что меня подставляют.

– Слышал, – буркнул Ировский. – Но зачем ему это?

– Так я же сказал – из-за моих парней. Он никому не…

– И что ты решил? – перебил Ировский.

– Уеду с тобой.

– Насчет „уеду“ погоди… – Ировский вздохнул. – Сейчас надо с Мастером это дело обговорить. Он недоволен, и поэтому может получиться невесело. Но при чем тут ты? Вот что непонятно. У него есть помощники, умелые в этих делах люди. А при каком раскладе ты, не ясно.

– Да я и сам не пойму. Валюху я давно знаю, и вдруг…

– Я в курсе, – снова перебил Ировский. – В общем, ты не лезь ни в какие дрязги. Я улетаю сегодня и, возможно, через пару дней вызову тебя. Где и как встретимся, сейчас обсудим. Ты какое оружие предпочитаешь?

– Гранатомет! – Худой усмехнулся. – Я стреляю из любого вида.

– Не нашел я его, – сообщил в мобильник Сысоев. – Никто ничего не говорит. Может, действительно не знают, а может, просто не хотят сдавать милиции. Хотя многим известно, что Тополев нам помог.

– Наверняка все знают и то, – откликнулся Рудаков, – что его ищут и люди Пахана. А милиционеров сейчас большинство считают союзниками организованной преступности.

– Ну что делать? – недовольно спросил капитан.

– Возвращайся, – посоветовал майор. – А то еще нарвешься на каких-нибудь отморозков. В общем, жду.

– Через пару часов буду, – вздохнул Сысоев.

– Какие пару? – удивленно покосился на него водитель.

– На вертушке улечу, – сказал Сысоев, – с геологами. Они будут ждать, я договорился.

– Шустрый вы, капитан, – усмехнулся сержант. – Какого хрена вас из отдела выперли? Все говорят, что подставили вас, а начальство…

– Закрой рот, – недовольно остановил его капитан.

– Зашел к старым какой-то седоватый, – услышал в мобильном Ломовик. – Карабин пятизарядный, рюкзак. Похоже, один из лесных бродяжек.

– Глаз с него не спускайте! – приказал Ломовик. – Наверняка выведет на Тополя. Понятно?

– Может, взять его?

– Делай, что я сказал, и будь на связи. Я должен знать, куда он пойдет.

– Понятно, – кивнул Степан. – А ведь я Димке говорил – вали из области. Ну что ж, я все ему передам. Сейчас поем и потопаю к озерку – он там обитает. Место удобное, можно только от реки подойти, и то если настил знаешь. Иначе в топь шагнешь, и поминай как звали. Борщ? – Потянув носом, он посмотрел на вошедшую с миской в руках Матрену Игнатьевну.

– Да. – Она поставила перед ним миску. – На второе – картошка тушеная со свининой. И с собой возьмешь мяса. А это, – она кивнула на небольшой рюкзак, – отдашь Дмитрию. Ему идти далеко, а заходить в поселок дня три нельзя. Его обложили, как медведя-шатуна. Вот и помогай милиции после этого, – вздохнула она.

– А вы-то как будете? – отрезав хлеба, спросил Степан. – Ведь эти псы могут…

– Да за нас ты не бойся, – отмахнулся Матвеич. – Мы все-таки в поселке, и убивать тут нас не станут. Пусть люди и не помогут, но все-таки свидетелей эти собаки одичавшие побоятся.

– А если нет? – спросил Степан.

– Тогда убьют, – спокойно ответил Матвеич. – Но и мы сначала кого-нибудь из этих бешеных псов прикончим.

– Отличный борщ, Матрена Игнатьевна, – похвалил Степан.

– Ты, Степа, поосторожнее, – наставительно заговорил Матвеич, – тут они верняк кого-то оставили. Ведь не зазря Ломовик такую игру разыграл. Так что вполне могут и тебя захватить и станут пятки жечь, чтоб…

– Матвеич, – Степан широко улыбнулся, – да за кого же ты меня держишь? Я в лесу шаги лисицы слышу, а уж этих-то собачек запросто сделаю.

– Все равно поглядывай, – недовольно пробормотал

старик.

– Ну, мы обо всем с тобой договорились, – обратился Ировский к сидевшему за рулем „девятки“ Худому. – Как приедешь, сразу…

– Да помню я все, – перебил Худой. – Не забудь про пушку! – Он с места рванул машину.

„Предстоят два серьезных разговора. – Ировский вздохнул и пошел к зданию аэропорта. – Если Мастеру просто придется все объяснить, то с Инной будет гораздо сложнее… – Он остановился, закурил и посмотрел на часы. – Да, тяжело мне придется…“

Степан, присев у быстрого ручья, зачерпнул воды и сполоснул лицо. Легкая ухмылка скользнула по его губам. Сорвав карабин с плеча, он оттолкнулся ногами и бросился через ручей. Перекатываясь, схватил карабин, вскочил и выстрелил. Метрах в пяти от ручья, на склоне холма, раздался короткий вскрик, и, подминая кустарник, вниз покатился человек. Со склона ударили два карабина, а чуть позже простучала автоматная очередь. Степан, уходя от выстрелов, упал на покрытый мхом валун и снова выстрелил.