Миллиардер (не) ее мечты - Юлия Бузакина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Макар
Забрав тюльпаны из машины, я вошел в холл.
— Все в порядке? — поинтересовался у охранника на входе.
— В полном, босс! — уверенно кивнул он.
— О состоянии отца Анны ничего не слышно?
— Все по-прежнему. Он так и не пришел в сознание.
Распахнув двери просторной приемной, я удивленно застыл.
Иван и пара стилистов как раз заканчивали с прической и макияжем.
Анна и без макияжа была прекрасна, но сейчас она была на высоте!
Она обернулась, и ее губ коснулась улыбка.
— Ты вернулся? Есть ли хоть какие-то вести из больницы?
Я покачал головой.
— Пока все без изменений.
— Ты как раз вовремя! — ухмыльнулся мой брат. — Ну-ка, оцени новый цвет волос?
— Красавица! — я подмигнул Ане и положил перед ней охапку розовых тюльпанов.
Поймав мой взгляд в зеркале, она улыбнулась.
— Какие чудесные!
— Как заказывала.
— Мне идет эта прическа?.. Я никогда не делала высокие прически, но твой брат так убеждал меня, что на балу по-другому нельзя, что я сдалась.
— Она тебе идет, — рассматривая хитросплетения ее волос, которые после окрашивания приобрели медный оттенок, ответил я и положил руки ей на плечи.
— Леночка, найди пожалуйста вазу для тюльпанов! — прикрикнул в сторону холла Иван, после чего обошел Аню со всех сторон и внимательно осмотрел свое творение.
— Недурно, недурно… Платье привезут послезавтра утром, как раз перед балом. У нас будет совсем мало времени, чтобы подогнать его, но будем надеяться, что успеем.
— Теперь я свободна? — Аня умоляюще взглянула на Ивана и его сотрудниц.
— На сегодня все! — кивнул он.
Соскользнув с высокого стула, она тут же оказалась в моих объятиях.
— Ты погуляешь со мной у пристани? Сегодня так тепло, а мне запретили покидать клуб…
— Хорошо, погуляю. А потом мы вместе поужинаем, идет?
— Идет.
— Выйдем через ресторан, я как раз распоряжусь насчет ужина.
— Это будет что-то романтичное?
Я смерил ее лукавым взглядом.
— Думаю, да.
На территории ресторана я шепнул пару фраз повару, и повел Аню к морю.
Аня
Время перевалило за полдень, но все равно было очень тепло. Нам даже не понадобились куртки, так сильно прогрело солнце воздух. Если я и обижалась на Макара, то охапка розовых тюльпанов развеяла мою обиду.
Мы шли по неровному берегу и почему-то молчали. Что-то неуловимо изменилось. Нет, дело не касалось состояния моего отца и местонахождения моей крестной. Я не могла понять, что именно, но в сердце поселился приятный покой.
Осмелев, я взяла своего привлекательного спутника за руку. Его ладонь оказалась неожиданно теплой и приятной на ощупь.
Почему-то мы продолжали молчать.
Деревянная дорожка закончилась, и перед нами раскинулось море.
Оно было прозрачным, как слеза, и тихим. Оно пахло солью и свободой. Залитая послеполуденным солнцем бесконечная лазурная гладь, над которой носились голодные чайки, обволакивала безмятежностью.
— Как здесь хорошо, — тихо произнесла я.
Вишневский привлек меня к себе ближе.
— Хорошо, — согласился едва слышно.
Я подняла на него взгляд. Несколько мгновений мы смотрели в глаза друг другу. Внимательно, пронзительно, остро. Отчего-то по коже побежали колючие мурашки. Я вдруг поняла – он свободен!
Будто подтверждая мою догадку, Макар склонился ко мне и коснулся моих губ твердым поцелуем. Мое сердце гулко стукнуло и остановилось. Обхватив мое лицо ладонями, он обрушился на мои губы новыми поцелуями. Его руки скользили по спине, гладили и ласкали, а губы продолжали целовать, не давая выдохнуть.
Завороженная ласками, я медленно сдавалась. Дерзкие поцелуи захватывали, будоражили, вызывали томление. От близости его тела, от его запаха, замешанного на аромате ледяного парфюма, мозг окончательно перестал работать. Колени подогнулись, и я окончательно растаяла в сильных мужских руках. С губ сорвался тихий стон.
Прикрыв глаза, я подалась ему навстречу. Его губы ласкали и терзали. Язык дерзко вторгался в мой рот, заставляя подчиняться. Тело пронзила дрожь, и я отдалась во власть его обжигающих поцелуев. Прозрачное, как слеза, море окутывало нас свежим бризом. Громкие крики чаек казались далекими и нереальными.
На миг отстранившись, Вишневский заглянул мне в глаза.
— Кажется, наш столик готов, — неожиданно улыбнулся он. Подушечки его пальцев с нежностью коснулись моей щеки.
— Д-да, — заикнувшись от охвативших меня эмоций, кивнула я.
— Тогда идем ужинать?
— Конечно.
Наш столик у окна успели красиво сервировать. Официант поднес на подносе бутылку шампанского и бокалы, и чинно зажег алые свечи.
— Я правильно разгадала твой поцелуй у моря? — робко поинтересовалась я. — Ты теперь свободен?
— О, да! — усмехнулся Вишневский и громко хлопнул пробкой от шампанского. Золотистый напиток зашипел и полился в бокалы.
Мои губы дрогнули в улыбке, и я взяла в руки свой бокал.
Быстро тонуло солнце в море, погружая пейзаж за окном во мрак. На нашем столе ярко горели алые свечи, и эта потрясающая картина завораживала: темнеющая вдалеке вода, яркое пламя свечи, и наши откровенные взгляды.
— За пьянящий вкус свободы, — чуть хрипло произнес Макар, и наши бокалы звонко ударились друг о друга.
