Амазонки под черными парусами - Дарья Калинина

Но, видимо, плачущая женщина тоже это поняла, потому что рыдания вскоре стихли. И в тишине пещеры теперь раздавалось лишь тяжелое дыхание пятерых пленников.

В таком ожидании прошло несколько часов. А возможно, что и дней. Лично самой Кире казалось, что мимо нее пронеслись целые годы. И ужас от того, что сюда за ними так никто никогда и не придет и они все просто сгниют заживо в этой сырой и холодной пещере, довел девушку до того, что она почти обрадовалась, когда в пещере послышались чьи-то шаги и появился свет факела.

Пусть Метью, пусть убийцы, пусть разбойники – все лучше, чем эта тоскливая неизбежность, которой, казалось, нету конца. Но когда загорелся свет факела и Кира увидела, что фигура всего одна, в ее душе затрепетал огонек надежды.

А вдруг это спасение? Вдруг еще не все кончено? Ведь, если честно, умирать Кире совсем не хотелось.

Она стала напряженно вглядываться в приближающуюся из темноты к ней фигуру. Кира никак не могла понять, откуда появился этот человек. Камни у входа так и оставались лежать на своем месте, загораживая доступ в пещеру солнечному свету и людям. Так откуда же появился этот гость?

Вывод напрашивался один-единственный. Кто-то воспользовался сетью подземных туннелей и пришел к ним. Но кто? Кто же все-таки к ним явился?

Свет факела сильно слепил глаза, уже отвыкшие от яркого света. И Кира лишь напрасно моргала, пытаясь разогнать пелену и избавиться от текущих из глаз слез. Ничего не получалось. Человек с факелом оставался для нее неузнаваем.

Но когда он опустился рядом с Кирой, та почувствовала знакомый запах. Корица и чуточку горьковатого аромата лайма. Этими духами кто-то пользовался из окружения Киры. Да, конечно! Ими пользовалась…

– Вот мы и снова встретились, – произнес над ухом у Киры знакомый голос предательницы Вероники. – Нам с тобой надо о многом потолковать.

Кира замычала, мол, я бы и рада, да кляп во рту мешает. Кляп был у нее незамедлительно вынут. При этом бывшая подруга не стала церемониться с пленницей. И сорвала скотч одним махом, так что Кира получила своего рода эпиляцию зоны вокруг рта. Сдержав болезненный стон, Кира воскликнула:

– Вероника! Ты все-таки пришла за нами!

– Я пришла за тобой, – уточнила Вероника.

И что-то в голосе Вероники заставило Киру поежиться. Но все-таки она не теряла природного оптимизма и уточнила:

– Ты пришла меня спасти? Да?

Но Вероника в ответ расхохоталась до того жутко, что Кирин оптимизм снова угас, едва зародившись.

– Спасти тебя? Ну, уж нет, спасибо большое! Я пришла тебя убить!

Кира вздрогнула и покосилась на Веронику. Она что, с ума сошла? Зачем ей убивать Киру? Что Кира-то ей плохого сделала? Но что-то в голосе Вероники не оставило у Киры сомнений в том, что она говорит правду. Кира осторожно подергалась, но убедившись, что из всех ее частей тела единственной послушной ей остается по-прежнему язык, спросила:

– Убить? Но… Но за что?

– За что?! – немедленно взвилась на дыбы Вероника. – И ты еще смеешь меня спрашивать, за что? Ты же с самого начала изо всех сил старалась отбить у меня моего Метью!

– Прости, пожалуйста. Но я не хотела.

– Ты флиртовала с ним! Я сама видела!

– Но ты никому не сказала, что тебя связывают с этим типом нежные чувства.

– Не смей называть его типом!

– А как же мне его называть? Тип он и есть! Гнусный и подлый!

– Метью самый лучший на свете мужчина! – запальчиво воскликнула в ответ Вероника. – Самый смелый, самый умный, самый интересный! Мне с ним никогда не бывает скучно.

– Видела я, как этот замечательный мужчина обращается с тобой, – фыркнула Кира. – Ты что, в самом деле думаешь, что он чувствует то же, что и ты к нему? Лично мне кажется, что он просто использует тебя.

– Заткнись!

– И еще ты давно ему надоела. Сколько вы уже с ним?

– Два года, – машинально ответила Вероника.

– Вот видишь! Конечно, ты ему надоела!

– Метью меня любит! Пусть он мне этого и не говорит, но он меня любит! И я его тоже!

– Он тебя использует, вот и все! А иначе он бы не стал ухлестывать за мной.

– Нет, он меня любит. А ты умрешь!

– Ну и чего ты добьешься, убив меня? Любви Метью так ты точно не получишь! А ты ведь о ней мечтаешь, да?

Вероника тяжело дышала. От ее первоначальной решимости не осталось и следа. Теперь она явно колебалась, не зная, как ей поступить. Свойство всех слабых натур – принять решение, а потом испугаться его. Вероника была слабой. А слабые, как известно, падки и на жалость, и на жестокость.

Следовало воспользоваться именно первым, не затрагивая второго. И Кира подбавила сочувствия в голосе:

– Во всяком случае, – сказала она, – Метью мог бы относиться к тебе и с большим уважением. И если бы он тебя любил, уж точно не стал бы ухаживать за мной на глазах у тебя. Очнись! Метью тебя совсем не ценит и не любит.

– Не смей даже произносить его имени! Я пришла сюда, чтобы убить тебя. И я тебя убью!

– Погоди, ну, убьешь ты меня, а дальше что?

– Метью снова будет моим!

– Исчезну я, появится какая-нибудь другая женщина, в которую Метью влюбится еще сильнее.

– Я и другую убью!

– Пожалуй, намучаешься вот так бегать, – фыркнула Кира. – К тому же я тебе сразу могу сказать, что твой Метью мне совершенно разонравился. Никогда не мечтала связать свою судьбу с бандитом и убийцей. На твоего Метью не претендую. Можешь оставить его себе. Навсегда! Честно!

Вероника долго вглядывалась в лицо Киры, а потом сказала:

– Ты так говоришь, потому что боишься умереть!

– Нет, честно, он мне не нравится.

– Метью не может не нравиться! Он неподражаем!

– Неподражаем, это точно, – проворчала Кира, вспоминая, как Метью ногами избивал Георгия и какое сладострастное выражение было у него при этом на роже. – Но мне не по душе подонки. И потом, я не хочу тебя огорчать еще больше. Если тебе так дорог твой Метью, то и носись с ним, пока сама не поймешь, что это за фрукт. А меня увольте!

– Так что же? Ты его оставишь в покое?

– Ну, конечно! Близко к нему не подойду!

– Но Метью всерьез запал на тебя! – в отчаянии произнесла Вероника. – Я его знаю! Если он чего-то захочет, то нипочем не успокоится, пока не получит свое. Он от тебя не отстанет!

– Но я-то в нем не заинтересована! А от меня тоже кое-что зависит.

– Нет, ты его полюбишь. Ведь со мной тоже было точно так же.

– Ты ненавидела и презирала Метью, а потом вдруг безумно в него влюбилась? – удивленно переспросила у нее Кира.

– Нет, я сразу влюбилась в него без памяти.

– Ну так, а я не влюблена в него ни капельки! – отрезала Кира. – Не влюблена сейчас, не влюблюсь потом!

Но все же Кира видела, что колебания Вероники снова приняли опасный для нее угол наклона. Вероника начала нащупывать что-то у себя на поясе. И вскоре Кира краем глаза заметила, что там блеснуло что-то острое и тонкое. Нож? Шило? Отвертка? Что за орудие собирается использовать Вероника, чтобы избавиться от своей соперницы?

Кира глубоко вздохнула. Время уговоров явно миновало, пришло время угроз.

– Как ты думаешь, что скажет Метью, когда узнает, что ты меня убила? – спросила она. – Что ты не только проявила неповиновение, но еще и сломала его игрушку? Как ты думаешь, будет он доволен тобой, а?

Рука Вероники с уже зажатым в ней оружием замерла на месте.

– Он никогда не узнает, что это сделала именно я.

– Ну да! Твой Метью дурак, как же! Вот уж что-что, а на дурака он никак не похож.

– Он не сможет обвинить меня. Я не оставлю ему доказательств.

– А твоему дружку и не нужны будут доказательства. Он и без них сумеет найти и наказать виновного. Тебя!

– Ну и пусть! Пусть он меня наказывает! Зато потом он снова вернется ко мне. Ведь он будет знать, что ради него я готова на все! И он оценит мои чувства!

– Дура ты! Ничего он не оценит!

– Оценит! И он будет моим!

Рука Вероники снова пошла вверх. И теперь Кира уже могла видеть, что в руках у девушки находится отвертка, заточенная ею на камнях под острое шило. Оружие, ничем не хуже любого другого. Им запросто можно убить, если знать, куда ткнуть. Ну, или если тыкать им в мягкое человеческое тело, куда ни попадя, но бесконечное количество раз.

Кира не видела глаз остальных пленников, они были скрыты от нее в темноте пещеры. Света факела было явно недостаточно, чтобы осветить все подземелье. Но девушка не сомневалась, что все они с ужасом наблюдают за этой сценой, не в силах помешать преступнице. Кира еще подумала о том, как бы Вероника не догадалась устранить и всех остальных свидетелей ее преступления. Может быть, Вероника еще и не докумекает сама до этого. А помогать ей Кира ни за что не станет.

Судя по всему, мозги у Вероники работают кое-как. Сейчас она зациклена на одной лишь Кире. И слава богу, если она удовольствуется лишь одной смертью, оставив остальных пленников живыми.

Внезапно Кире снова стало тоскливо до ужаса. Ну, не Вероника, так ее дружок Метью прикончит остальных. Они все равно все обречены. Им ни за что не выбраться из этой пещеры, не уйти от рук влюбленной психопатки и ее дружка-убийцы.