Капкан для Золушки - Людмила Зарецкая

Конечно, она выпила. Куда ей было деваться? А я не пил. Я же за рулем. Когда ей стало плохо, я ей сказал, что это от шампанского, и предложил полежать в машине. Отрубилась она минут через двадцать. Я перенес ее на могилу. Вытер бокал и приложил к нему ее руку. А на обратном пути домой загнал на машину на мойку, где мне тщательно пропылесосили салон.

Счастье, что эта коза накануне рассказала мне, что все эти годы вела дневник. Когда тетрадка кончалась, она заводила новую, а старую уничтожала. Я предложил ей взять дневник с собой, чтобы Лена знала, что все это время она думала о ней. Так что дневник теперь у меня. Я его почитал на досуге. Что ж, без него ни одна живая душа не узнает, что незадолго до гибели эта идиотка встретила меня.

Кроме того, все наверняка подумают, что это еще одна жертва зловещего агентства VIP-тур. Все-таки диву даешься, как охотно люди верят всякой белиберде. Хотя, надо признать, в поднятой шумихе есть и мой скромный вклад.

Вот с кошкой по-дурацки получилось. Во-первых, ее смерть абсолютно бессмысленна. Она не принесла мне никаких дивидендов. А во-вторых, меня могли увидеть.

До сих пор не понимаю, какой бес в меня вселился, когда я ночью вошел в подъезд и вступил в еще теплую кучу кошачьего дерьма. А эта тварь сидела рядом и… улыбалась. Я точно видел. На ее морде была торжествующая улыбка. И тогда у меня потемнело в глазах, я схватил ее за задние лапы и начал хлестать головой о стену. Остановился, только когда она перестала орать.

Одежду, конечно, потом пришлось выбросить. Но не одежду жалко. Обидно, что я так и не сделал того, зачем приходил. Мне захотелось заслужить одобрение со стороны мадам Удальцовой. В последнее время она смотрит на меня как-то неласково, а ведь до этого просто обожала. У нее даже выражение глаз менялось, когда она на меня смотрела.

Вот я и решил, заеду ночью, когда она меня совсем не ждет. Греется в постели рядом с мужем. А тут я. Под пустяковым предлогом. На пять минут. К этому ни одна баба не останется равнодушной. Уж я-то знаю. Я их столько перетрахал, что женский батальон можно было бы создать.

Поганая кошка. Такой план мне испортила! Но это ничего. Это я еще успею исправить.

Рекламная кампания по восстановлению честного имени агентства VIP-тур шла полным ходом. Мудрый Ленчик и опытная Инка были абсолютно правы, когда говорили, что разработанная по их предложениям концепция обязательно даст результат. Шумиха, поднятая в газетах вокруг неведомого маньяка, убивающего клиентов VIP-тура, постепенно сходила на нет. Разоблачающие статьи появлялись все реже, а общественный интерес к ним и вообще угас.

Седовласый красавец Развольский, как и ожидалось, великолепно смотрелся на телеэкранах, говорил проникновенным голосом, сводящим с ума женскую половину городского населения, часть которой тут же бежала в агентство – «на этого мужика посмотреть, себя показать».

Здесь в них вцеплялась Наталья и ее менеджеры, так что полный бойкот, за время которого VIP-тур не продал ни одной путевки, все же сменился пусть и тонким, но неуклонно нарастающим ручейком клиентов. Раздавая немыслимые скидки, VIP-тур уже отправил за границу около двадцати туристов, и часть из них успела целыми и невредимыми вернуться обратно.

Последние две недели Наталья работала как проклятая. Вечерами она приходила домой и буквально падала на кровать. Она даже не смогла в субботу вырваться на еженедельные посиделки с подругами, хотя Алиса напряженным голосом приглашала заехать для какого-то важного разговора, да и Инка намекала, что ей есть что рассказать.

– Это касается VIP-тура и статей в газетах? – прямо спросила Наталья и, получив, отрицательный ответ, сказала: – Позже, Ин. Ты не сердись, но у меня клиенты пошли, надо ковать железо, не отходя от кассы. Как назло, ни от кого помощи нет. Развольский по интервью ездит, щеки надувает, и на большее его уже не хватает. Володя в последнее время проявляет просто чудеса бестолковости. Уж не знаю, то ли я его перехвалила, то ли кто-то сглазил, то ли просто у парня личные неприятности. А Верочка наконец-то вышла на работу, но у нее все время глаза на мокром месте.

– Ладно, – мрачно ответила Инка, – позже так позже.

Во время этого разговора Наталью царапнуло какое-то смутное предчувствие, но она отмахнулась от него как от назойливой мухи. Дел было невпроворот – не до предчувствий.

В среду, вынырнув из круговерти первоочередных дел, она обнаружила, что пошел снег.

– Конец октября, пора… – с тоской подумала Наталья, потягиваясь у окна в своем кабинете. – Может, оно и к лучшему. Уж больно неудачная в этом году приключилась осень. Хочется надеяться, что зима окажется лучше.

Отойдя от окна, она направилась в приемную, чтобы попросить скучную Анечку (кратковременный роман с шефом закончился, и по этому поводу девица пребывала в некоторой мерихлюндии) сварить ей кофе, но передумала.

«Пойду в гостевую, там попью, а заодно переговорю с Верой, – решила Наталья. – В конце концов, не дело, что она постоянно плачет. Может, ей помощь психотерапевта нужна. Шутка ли – подругу потеряла!»

Верочка с потерянным видом сидела за столом и отрешенно смотрела в пространство.

– Верунчик, попей со мной кофейку, – преувеличенно бодрым голосом предложила Наталья.

– Спасибо, я недавно чай пила, – ответила девушка.

– Ну и что? Составь компанию, а то мне одной скучно.

Не говоря ни слова, Верочка встала и пошла за чашкой.

– Вер, что с тобой происходит, – ласково спросила Наталья.

Чашка выпала из рук и разбилась. Верочка бросилась собирать осколки, неловко схватила один из них и порезалась. По ее тонкой, с синими прожилками, кисти потекла струйка крови. Девушка сморщилась и расплакалась.

– Ну что ты, цыпленочек? – Наталья помогла ей подняться и прижала к себе. – Ну, что случилось?

– Я чашку разбила, – всхлипывая, прошептала Вера.

– Ты ведь не из-за чашки плачешь? Я за тобой уже давно наблюдаю. Расскажи мне, что тебя гнетет. Не надо это в себе носить, слышишь, Вер! Расскажи, тебе сразу легче станет. Это ведь из-за твоей подруги, да?

– Из-за какой подруги?

– Которая погибла. Ее, кажется, Сашей звали?

– Саша? А, да, конечно, Саша. Только я не из-за нее плачу. Честное слово, Наталья Петровна.

– А из-за чего тогда? Ты же сама не своя!

Верочка в отчаянье посмотрела на начальницу. Наталья просто физически ощутила, как недоверие и сомнение борются с желанием о чем-то рассказать. Украдкой бросив взгляд на часы, она обнаружила, что уже почти шесть. Сейчас все сотрудники разойдутся по домам, так что им с Верой никто не помешает.

Развольский говорил, что собирается сегодня задержаться, чтобы приготовить какие-то тезисы для туристического буклета, готовящегося в областной администрации. Но Стас никогда не заходил в гостевую, да и до разговоров Натальи с Верой ему точно не было никакого дела.