Паутина колдовского мира - Андрэ Нортон

И сразу же их словно поглотила ночь после сияющего дня. Ощущение того, что он вторгается туда, где нет места ему подобным, охватило Саймона с такой силой, что эти несколько мгновений показались ему вечностью. А потом он провалился в мрак, и косые струи дождя хлестали его тело.

Сверкнула молния, и раздался оглушительный раскат грома. Джелит, лежавшая в его объятиях, всем телом прижалась к нему.

Дождь бил им прямо в лицо. Саймон задыхался и отплевывался, но упорно продолжал пробираться вперед, волоча за собой Джелит. Она что-то крикнула ему, но он не услышал за свистом ветра, и только при свете вспыхнувшей молнии увидел лежащую ничком Алдис. Вода хлестала ее неподвижное тело. Саймон наклонился и взвалил себе на плечи бесчувственную женщину: ее глаза были закрыты, голова беспомощно болталась.

Они находились в долине между двумя каменными стенами, и вода быстро заполняла эту впадину. Саймон добрался до стены и осмотрел ее, ища точку опоры. Подъем на нее оказался изнурительным, особенно из-за Алдис, но в конце концов они выбрались наверх и рухнули рядом на камни. Саймон лежал спиной к ветру, прикрыв голову рукой.

Когда он собрался с силами и сел, чтобы оглядеться, обе женщины даже не пошевелились. Небо было темным, дождь лил по-прежнему. Неподалеку Саймон увидел какую-то темную массу и решил, что там они найдут убежище от непогоды.

Он легонько встряхнул Джелит, но она едва нашла в себе силы открыть глаза, потом с трудом встала на четвереньки, и Саймону удалось поставить ее на ноги. Он довел ее до укрытия и пошел за Алдис.

Только вернувшись обратно, Саймон заметил, что укрылись они не под нависшей скалой и не в расщелине, а в развалинах какого-то здания. Стены комнаты, в которой они очутились, полуобвалились, в крыше зияли отверстия. Между плитками пола там и сям пробивалась трава — значит, развалинам было несколько веков. И, несмотря на свежесть гулявшего по развалинам ветра, здесь воняло тлением и гнилью.

На полу валялись камни, обломки чего-то непонятного, но Саймон решил осмотреть комнату. Спотыкаясь и едва не падая, он пошел в дальний угол, где стены обвалились сильнее всего. И почти сразу же он наткнулся на какой-то предмет, затрещавший от толчка. Саймон протянул руку и нащупал шелковистую ткань, сразу же разорвавшуюся под его руками, затем — металлический стержень. Саймон взял прут и вернулся обратно к двери, где мрак, казалось, начинал понемногу рассеиваться.

То, что было у него в руках, вполне могло сойти за оружие и чем-то смутно напоминало ружья его мира. Во всяком случае, здесь были ствол и барабан, но весило все это поразительно мало.

Джелит положила руку на лоб Алдис.

— Она умерла? — спросил Саймон.

— Нет, она, вероятно, ушиблась, когда падала. Это и есть тот самый мир, из которого пришли колдеры? — в голосе у нее не было страха, только интерес.

— Похоже на то…

В одном он был уверен: им не следует удаляться от этого места, где они проникли через Врата. Если они заблудятся, то вряд ли сумеют вернуться обратно в свой мир.

— Интересно, есть ли с этой стороны какой-нибудь след Врат? — Джелит, как всегда, прочитала его мысли. — Ведь должны же они иметь ориентир, если хотят проходить сквозь Врата туда и обратно!

Постепенно буря утихала. Темнота ночи, встретившая их, когда они прошли через Врата, сменилась серым светом приближающегося рассвета. Саймон стал с интересом рассматривать окрестности. Это была пустыня, как и по ту сторону Врат: было видно, что некогда здесь обитали люди. То, что он поначалу принял за обломки скал, оказалось многочисленными развалинами домов.

Некогда ему приходилось видеть подобные картины: когда армия с боями проходила через Францию и Германию. И там тоже все выглядело примерно так же: последствия войны или, по крайней мере, великого бедствия. И точно так же там стояли здания в руинах, и сквозь плитки пола пробивалась трава.

Солнце так и не появилось, но уже наступил день. И теперь Саймон разглядел, что земля в руинах местами запеклась, напоминая черный шлак. И перед ним снова воочию возник кошмар его родного мира. Атомная война? Радиоактивная земля? Но ведь атомная бомба не могла бы вот так снести половину здания, оставив вторую половину в целости и сохранности. Значит, какое-то другое оружие.

— Саймон!

Он и сам заметил какое-то движение за разрушенной стеной. Что-то живое, такое огромное, что внушало ужас, двигалось в направлении их убежища. Саймон бросил взгляд на оружие, которое нашел на полу. Джелит потянулась к ножу, висевшему на поясе. Саймон вновь подивился сходству этого стержня с земным ружьем. Но его озадачило слишком узкое выходное отверстие — через него не проникла бы даже игольчатая стрела эсткарпских самострелов… Чем же могла служить такая тонкая трубочка? Ведь тут не было курка, только какая-то крохотная кнопочка. И, не ожидая никакого результата, Саймон нажал на эту кнопку.

Куст, на который он направил чужеземное оружие, вздрогнул, роняя капли воды, потом его побеги склонились до самой земли, листья стали сворачиваться в трубочки. Саймон не верил своим глазам: растение дрожало и гнулось все ниже и ниже. Рядом тихонько вскрикнула Джелит. Они оба, замерев, уставились на серый комочек, тихо упавший на землю — все, что осталось от цветущего куста. И все это произошло без единого звука, без всякого видимого движения… они увидели только результат действия чужого оружия.

— Саймон! Что-то приближается…

Он и сам почувствовал то же самое: ничего не было видно, но он ясно чувствовал, что сейчас должно что-то произойти. Он ясно ощущал опасность.

— Будь наготове…

Слова едва сорвались с губ Джелит, это было больше похоже на тихий вздох. Она сжала его руку. Напряжение Саймона достигло крайнего предела. И вот…

Они появились с трех сторон и молча бежали к их укрытию. Один выскочил из-за стены, другой — из густых зарослей, последний — из полуразрушенного здания. Это были люди, вернее, поправил себя Саймон, имели их облик. Лохмотья одежды еще кое-как прикрывали их тела, но это только производило жуткое впечатление и не прибавляло им человеческого вида. Ибо тела их были невообразимо тощи, руки и ноги — костлявы, настолько что кости едва не прорывали туго натянутую кожу. Головы на вытянутых тонких шеях больше всего напоминали высохшие черепа. Словно в этих руинах вдруг ожили мертвецы, встали на ноги и двинулись вперед.

Саймон обратил свое ружье против этой троицы, повел им из стороны в сторону. Долгую секунду ему казалось, что в ружье больше нет заряда, ибо некоторое время они еще бежали вперед. Потом вдруг остановились, как вкопанные, и тела их обратились в пепел, как тот куст, в который Саймон стрелял раньше.