Легенда о Вращающемся Замке - Анатолий Бочаров

— Остановитесь, — сказал Остромир мальчишкам. — Так вы только разозлите ее еще больше. Сударыня, — сказал он, обращаясь к чародейке, — извините великодушно молодых людей. Мы только что вернулись из сражения, в котором армия, в рядах которой мы бились, потерпела неудачу. Мы устали и изрядно нервничаем — потому и ведем себя грубовато. Ваш друг, лорд Гилмор, если не ошибаюсь, его на самом деле именно так зовут, может объяснить вам все поподробнее.

— В самом деле, — сказала Кэран. — Раз уж нас больше никто не прерывает — Гилмор, пожалуйста, объясни мне хоть что-нибудь наконец. Ибо я заждалась.

Глава девятая

Гилмор отстраненно наблюдал за тем, как Дэрри и оруженосец Эдварда попробовали напасть на колдунью. То была, конечно, лишь пустая трата сил и времени с их стороны. Обычный смертный почти не имеет шансов в бою с волшебником, особенно с таким хорошо обученным, как Кэран. Сам Гилмор и то глубоко сомневался, что смог бы выстоять в поединке против нее — пусть Кэран и обучила его неким первоначальным основам плетения чар. Его рыжеволосая знакомица была, сейчас, должно быть самым опытным и сильным магом в этой части света. И практически единственным, вдобавок.

— Я жду. Прекрати испытывать мое терпение, рыцарь, — сказала волшебница холодно. — Или у тебя язык провалился в глотку?

— Прошу прощения, госпожа, — повинился Гилмор, с трудом отводя взгляд от людей, которых уже почти привык считать своими товарищами. Не смотреть в глаза Эдварду было особенно сложно. — Я помню, что мы говорили с тобой о Хендрике Грейдане, — сказал Гилмор, на мгновение прикрывая глаза. Последние минуты эринландского государя так и застыли перед его мысленным взором. Отчаянный взгляд, бешеный крик, неотвратимо падающий клинок. Такое сложно забыть. — Сегодня утром состоялось сражение с силами Гарланда. Мы насилу вырвались из вражеского окружения, а Хендрик так в нем и остался. Я лично видел, как он погиб. Ему разрубили туловище.

— Печальный и предсказуемый финал, — Кэран слегка поджала губы. — Не могу сказать, что удивлена подобным исходом. Тебе стоило подойти к исполнению своего задания с несколько большей тщательностью. Например, сделать так, чтоб твой проклятый двоюродный брат все же дожил до этого вечера. Проклятье, я же просила!

Гилмор почувствовал, как внутри него разгорается гнев.

— Сама бы попробовала это сделать, в таком случае! Это было не так-то уж просто, уследить за моим проклятым двоюродным братом. Стоило мне отвернуться на минуту, как он уже нашел, о чей клинок умереть. Почему, бесы тебя побери, ты не могла сделать все сама, раз ты такая могущественная?

— Как ты себе это представляешь, объясни на милость? — огрызнулась Кэран со всем имевшимся у нее ядом. — Ты думал, я могу явиться просто так, перед всем вашим войском, и спеленать Хендрика своими чарами? Чтобы я делала потом? Тащила его на своем горбу до самого Каэр Сейнта, попутно стараясь оторваться от многотысячной погони? Гилмор Фэринтайн, не пытайся казаться глупее, чем ты есть! Наши предки владели искусством мгновенного перемещения. Я — не владею. Я могу придти только туда, куда мне уже откроют ворота. Например, тем кинжалом, что ты держишь в руках, и древней кровью на нем. И такой кинжал у меня всего один. Из Каэр Сиди я уезжала на лошади, и тряслась в седле проклятых два дня, пока не оказалась тут. Так что может прекратишь наконец изображать из меня всесильную богиню, и немного подумаешь головой?

Девушка замолчала, тяжело дыша от накатившей на нее ярости. Гилмор склонил голову, чувствуя охватывающий его стыд.

— Прости, — сказал он. — Ты дала мне важное поручение, и я его провалил.

— Ну не совсем, — буркнула Кэран. — Легкий путь, конечно, теперь мне недоступен, но остались и другие пути. Например, битва все же состоялась. И завеса действительно потревожена, — она замерла, словно прислушиваясь к невидимым голосом. — О да, — сказала волшебница, — крови было пролито немало, именно там и тогда, когда требовалось. Нужный день и нужное место. Мир пришел в движение и накренился, мне осталось лишь самую малость подтолкнуть его — и тогда он устремится в полет, прямо к моей цели, как брошенный меткой рукой камень. Хендрик погиб, но я просила привести в Каэр Сейнт не просто человека по имени Хендрик Грейдан. Я просила привести сюда короля Эринланда, и король Эринланда здесь. Некоронованный, не заключивший должной связи с Вращающимся Замком, но все-таки король.

— Именно так, — подтвердил Гилмор, найдя наконец себе силы посмотреть на Эдварда.

А Эдвард Фэринтайн стоял меж тем в двух шагах от Кэран, прямой и бесстрастный, и невозмутимо слушал весь этот странный, должно быть, для него разговор. Внимательно переводил взгляд с нежданно вернувшегося из мертвых брата на рыжеволосую чародейку, и не выказывал никаких признаков тревоги или тем более страха. В самообладания Эдварду нельзя было отказать. Он молчал, точно также, как молчали и венетский воин, и два напряженных, взбудораженных, злых мальчишки. Дэрри кое-как сел, опершись ушибленной спиной о злополучную колонну, что едва не вышибла из него дух. Гленан Кэбри встал рядом. Оружия он больше не доставал, но особенно дружелюбным при этом тоже не казался.

«Они все уже решили, что я для них враг, — понял Гилмор. — И кажется, они правы».

— Позвольте вмешаться в ваш разговор, — подал все же Эдвард голос. — Кажется, я понимаю, о чем вы ведет речь — недаром я читал древние книги. Вы, сударыня, — легкий кивок в сторону Кэран, — замыслили провести в священном для народа холмов месте ритуал на крови. Темное время после Самайна как нельзя лучше подходит для подобных ритуалов — так, по крайней мере, считали малефикары древности, — Эдвард слегка поморщился, демонстрируя тем самым все презрение, которое наследник высоких фэйри должен испытывать к отверженцам, практикующим черную магию. — Каэр Сейнт был известен как место силы. Вы желаете умертвить здесь государя древней крови… Ради достижения какого именно результата?

Кэран слегка улыбнулась. Одними губами. Ее взгляд, однако, оставался при этом холодным.

— Приятно в наши дни встретить образованного человека, — сказала она со всей возможной любезностью. — Я уж думала, что я — единственная, кто хоть как-то разбирается в подобных вопросах.

— Нет, в этом смысле вы отнюдь не одиноки, миледи, — Эдвард, будто извиняясь за свою избыточную ученость, коротко поклонился. — Хотя должен признать, мои познания в чародействе и волшебстве носят скорее теоретический характер. Я читал немногие рукописи, составленные моими предками на этот счет, но сам никогда не смог бы продемонстрировать тех навыков, которые продемонстрировали сейчас вы.