Британия. Краткая история английского народа. Том II - Джон Ричард Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Парламент должен был созываться каждые три года; Палата общин подлежала преобразованию посредством более справедливого распределения мест и избирательных прав; обложение налогами подвергалось упорядочению, судопроизводство — упрощению, а масса политических, торговых и судебных привилегий — упразднению. По словам госпожи Гетчинсон, Айретон рассчитывал «поставить Карла I в такое положение, чтобы он, не имея возможности дальше проводить личную волю, стал содействовать общему благу своего народа». Но Карл I не оценил ни умеренности, ни мудрости этих важных предложений. Он увидел в кризисе только средство воспользоваться одной партией против другой и думал, что армия больше нуждается в его помощи, чем он — в ее содействии. «Вы не можете обойтись без меня; если я не поддержу вас, то вы погибли», — сказал он Айретону, когда тот стал настаивать на своих предложениях. «Вы намерены быть посредником между нами и парламентом, — спокойно возразил Айретон, — а мы думаем быть им между парламентом и Вашим величеством».
Причины сопротивления короля скоро выяснились. Толпа лондонцев ворвалась в Палату общин и заставила ее членов вернуть одиннадцать исключенных. Четырнадцать пэров и сотня депутатов бежали к армии, а оставшиеся в Вестминстере стали готовиться к открытой борьбе с ней и пригласили Карла I вернуться в Лондон. Едва известия об этом дошли до лагеря, как армия снова выступила в поход. «Через два дня, — холодно заметил О. Кромвель, — столица будет в наших руках». 6 августа армия с торжеством вступила в Лондон и восстановила бежавших членов; «одиннадцать» были снова отозваны, а вожди армии возобновили переговоры с королем. Негодование солдат на его отсрочки и интриги делало переговоры с каждым часом все более трудными; но О. Кромвель, содействовавший теперь Айретону всем своим влиянием, с непоколебимым упорством держался за надежду на соглашение. Его ум, консервативный, но практичный, понимал, что упразднение монархии вызовет большие политические затруднения, и потому, несмотря на увертки короля, он настаивал на переговорах с ним.
Однако О. Кромвель был почти одинок: парламент отказывался принять условия Айретона как основания для мира, Карл I продолжал увертываться, в армии росли беспокойство и подозрительность. Появились требования широких реформ упразднения Палаты пэров, создания новой Палаты общин, а агитаторы созвали совет офицеров для обсуждения вопроса об отмене самой монархии. О. Кромвель никогда не выказывал такой храбрости, как в своем сопротивлении готовив шейся буре: он запретил обсуждение вопроса, отсрочил собрание и разослал офицеров по их полкам. Но положение было слишком натянутым, чтобы продолжаться долго, а Карл I все еще стремился «продол жать свою игру». В его переговорах с О. Кромвелем и Айретоном на деле было мало серьезного, и в то время как они рисковали для него своей жизнью, он притворно вел переговоры с парламентом, поддержи вал недовольство в Лондоне, подготавливал новое восстание роялистов и вмешательство шотландцев в свою пользу. «Скоро между двумя народами начнется война», весело писал он. Для успеха этих планов ему нужно было только выйти на свободу, и надеявшиеся на соглашение вожди армии с удивлением узнали, что они обмануты и что король бежал (ноябрь 1647 г.).
Это довело возбуждение войска до бешенства, и только мужество О. Кромвеля предупредило открытое возмущение на собрании в Уэре. Но даже О. Кромвель был не в состоянии изменить настроение, овладевшее теперь солдатами, так как вероломство короля поставило его в беспомощное положение. «Король, — сказал он, — человек с большими талантами и сильным умом, но в то же время — такой притворщик и лжец, что на него нельзя положиться». Впрочем, опасность, которой грозило бегство короля, скоро исчезла. По странной случайности из Хемптонкорта Карл I отправился на остров Уайт, быть может, несколько рассчитывая на сочувствие полковника Гэммонда, коменданта замка Кернсбрук, и снова оказался пленником. После неудачной попытки стать во главе новой междоусобной войны, он принялся подготавливать следующую из своего заключения, возобновил притворные переговоры с парламентом и в то же время подписал тайный договор с шотландцами о вторжении в Англию. Фактическая приостановка «ковенанта» и торжество партии религиозной свободы вызвали в Шотландии сильное недовольство. Вокруг герцога Гамильтона сосредоточилась умеренная партия, которая и провела выборы в ущерб Аргайлу и церковным ревнителям; получив от короля согласие на восстановление в Англии пресвитерианства, она для его поддержки произвела набор войска.
В Англии на сторону короля склонялась вся консервативная партия с многими выдающимися членами Долгого парламента во главе, возможно, из страха перед предстоявшими церковными и политическими переменами; а вести из Шотландии почти повсюду вызывали восстание. Только сила удержала от него Лондон. Прежние парламентские офицеры подняли в Южном Уэльсе королевское знамя и захватили Пемброк. Захват Бервика и Карлайля открыл путь вторжению шотландцев. Поднялись Кент, Эссекс и Гертфорд. Флот в Даунах высадил своих капитанов на берег, поднял королевский флаг и заградил вход в Темзу. «Для парламента наступило время снасти королевство и править им в одиночку», — воскликнул О. Кромвель; но парламент старался воспользоваться переломом только для выражения своей преданности монархии, возобновления прерванных с королем переговоров и нанесения по религиозной свободе сильнейшего из когда-либо постигавших ее ударов. Пресвитериане поспешно вернулись на свои места и большинством приняли «Закон о преследовании богохульства и ересей», против которого долго возражали Вэн и О. Кромвель. «Всякий, — гласил этот грозный статут, — кто отрицает учение о Троице, божественности Христа, боговдохновенности книг Священного Писания, воскресении тела, о Страшном Суде и отказывается на суде отречься от своей ереси, должен подвергнуться смертной казни». Всякий, кто утверждает, «что человек под влиянием естественной свободы воли может обратиться к Богу», что существует Чистилище, что почитание икон позволительно, а крещение детей неправильно,
