В интересах государства. Аудиториум, часть 2 (СИ) - Хай Алекс

Я фыркнул.

– Да нет у меня никаких мыслей вредить государю!

– У вас – нет. Но всегда может найтись кто-нибудь, кто попробует действовать вашими руками. В свете полно интриганов, Михаил Николаевич. И у всех свои интересы. Романовы, если вспомнить, не так уж и долго занимают трон. Есть родовитые семьи, чье происхождение куда древнее и знатнее. А уж после эпохи дворцовых переворотов, когда на троне сидела седьмая вода на киселе… В общем, дальше развивать крамольную мысль не буду. Вы сообразительный юноша, сами догадаетесь.

Вот оно как, оказывается. Нет, я был в курсе, что Романовы были далеко не самыми древними и могущественными, когда воцарились. Да и браки с иностранными принцессами оставили немного русской крови. Впрочем, после объединения Империи и Новой Византии снова возникла мода на браки с земляками – нынче было в почете создавать ячейку общества с византийской знатью.

Однако те же Юсуповы, которые, к слову, уже давно не отправляли отпрысков учиться в Аудиториум, могли похвастаться не меньшим богатством и родовитостью. И таких семей было прилично.

Другой вопрос – все они зависели от Осколков, которые жаловал император.

Или не все?

А что если кто-то из великих фамилий сохранил мощный поток родовой силы и очень не хотел бы, чтобы это обстоятельство вскрылось до поры-до времени?

Короче, чем дальше в лес, тем толще партизаны…

Я тряхнул головой, отгоняя очередные параноидальные мысли и уставился на профессора.

– Значит, в лучшем случае меня ждет служба государству на очень коротком поводке. Это если я буду хорошо себя вести и всячески покажу свою благонадежность. А если нет, то от меня попытаются избавиться как от угрозы государственному строю и лично императору, так?

Плещеев-старший кисло улыбнулся.

– Значит, я зря пытался выразиться помягче. Примерно так, Михаил Николаевич.

– Что ж, – вздохнул я. – Будем думать.

– Опять же, все мои страшилки будут иметь смысл лишь в том случае, если артефакт не ошибся. Это первостепенная причина, по которой я не желаю рассказывать об изобретении Ядьки раньше времени. Если выяснится, что слетела калибровка или была ошибка в алгоритмах, то мы зря взбаламутим воду.

Ванька охотно кивнул.

– Верно, дедуль. Сначала Ядвиге нужно все перепроверить.

– А может стоит и вовсе создать другой прототип, но заложить в него все алгоритмы на работу с родовой силой еще при отливке, – ответила девушка. Румянец на ее щеки понемногу возвращался, но артефакторша все равно выглядела взволнованной и напуганной. – Так будет правильнее.

– Согласен, – отозвался профессор. – Основное сырье есть. Винамий тоже остался с прошлого месяца. А вот пыли осколка мы наскребем всего на одну попытку…

Ядвига растерянно кивнула и взглянула на меня.

– Но мне понадобится носитель родовой силы.

Я пожал плечами.

– Значит, будет тебе носитель. При условии, что никто и правда не станет болтать.

– Я – могила! – тут же заявил Ванька.

«Ты не смотри, что он ведет себя как шалопай», - прозвучал в моей голове мягкий голос Хруцкой. – «Ваня – нормальный парень. Просто дурачиться любит. Он нас не выдаст».

Я пристально на нее посмотрел и коротко кивнул.

– Тогда решили, – устало сказал профессор. – Ядька. Убери здесь все, пусть юноша тебе поможет. А мы с Ванькой пойдем вниз. Утром привезли реактивы, нужно провести опись.

– Конечно.

Я взглянул на наручные часы и едва сдержал ругательство.

Вторая пара шла уже двадцать минут. Странно, что никто из ребят не связался со мной. Хотя если мы были под непроницаемым куполом, то они бы просто не смогли дозваться. Проклятье… Так и вылететь за неуспеваемость можно.

Плещеевы сняли купол и ушли, а я принялся помогать Хруцкой подметать пол. Ядвига вернула артефакт в сейф и, закрыв дверцу, привалилась спиной к стене.

– Я теперь твоя должница, – грустно сказала она.

– Ты знаешь, что мне нужно. Но раз ставки выросли, то и свои я подниму. Помоги мне выкрасть Голову.

– Как ты себе это представляешь?

– Расскажи, где она находится, какая охрана и вообще какие системы безопасности. Орет ли Ленька, когда его трогают посторонние? В какие часы лучше пробираться и как выносить… Короче, мне нужно знать как можно больше. И раз я все равно опоздал на пару, то предлагаю тебе вернуть должок прямо сейчас, пока мы тут приводим все в порядок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хруцкая насупилась и скрестила руки на груди.

– Ты втягиваешь меня в хулиганство.

– А ты втянула меня в черт знает что! Мы пару часов как знакомы, а это уже может перевернуть всю мою жизнь, причем на такое ребро, что врагу не пожелаешь! – прошипел я, надвигаюсь на девушку. – Имей в виду, мне интересно поучаствовать, но рисковать своей шкурой бесплатно я не стану. И цена, что я тебе назначил, могла быть и повыше, знаешь ли.

– Если выяснится, что я вам помогла, будут проблемы.

– Значит, не попадайся, – улыбнулся я.

– Ох… – Хруцкая закатила глаза. – Теперь я тоже жалею, что с тобой связалась.

– Давай я скажу, что будет дальше. Хороший сценарий: ты соглашаешься, помогаешь мне провернуть дело, а я помогаю тебе с артефактом. Дальше – по обстоятельствам. Плохой сценарий: ты не соглашаешься, я отказываюсь тебе помогать, и твой проект не получит должного развития. На хороший курсовик хватит, но о работе с родовой силой можешь забыть.

Хруцкая оторвалась от швабры и нервно рассмеялась.

– А если я тебя сдам? – с вызовом спросила она. – Если я пойду и расскажу, что ты пытаешься стащить Голову? Или сделаю так, что вас поймают на горячем…

Я усмехнулся. Вот же жопа с ушами! Но не на того напала, милая. Знай ты, как я вообще здесь оказался, поняла бы, что тормозов у меня нет.

– Поймают, добавят общественных работ, – пожал плечами я. – Да, первая попытка стащить Леньку провалится. А вот о твоей работе могут узнать в администрации.

– Ты дал слово дворянина!

– Поверь, донести нужные сведения можно так, что клятва не будет нарушена. Уж это такая, как ты, знать должна, – сухо ответил я. – Ментальные практики, например… Один случайно пущенный слух или анонимная записка…

– Ты… Ты не посмеешь.

– Почему это? Мне, дорогуша, терять нечего. Аудиториум и так знает, что я использую родовую силу, поэтому меня неизбежно возьмут в оборот. Просто насядут чуть крепче – я к этому готов. А ты, бестия, будешь до морковкиного заговенья клепать стекляшки в закрытой лаборатории Тайного отделения без права выезда за границу. Согласна, гениальная ты наша?

Хруцкая задыхалась от гнева. Вытаращив глаза, она, раскрасневшаяся, сжала швабру обеими руками и двинулась на меня.

– Не посмеешь! – хорошо знакомое сияние «Берегини» охватило ее тело. – Ты не посмеешь испортить мою работу!

Я лишь усмехнулся и перевернул свою швабру.

– Я потихоньку учусь всегда получать то, чего хочу.

Глава 21

Сверкая глазами, Хруцкая двинулась на меня, выставив швабру перед собой на манер копья.

– Пусть применять боевые заклинания и запрещено, я и так тебя уделаю, – шипела она. – Кое-кто здесь явно забыл о манерах и субординации.

Ситуация выглядела настолько абсурдной, что я просто рассмеялся в ответ.

– Не самая лучшая идея устраивать драку в лаборатории. Здесь стекла многовато, знаешь ли. А тебе потом отчитываться перед Плещеевым за разбитый материал.

Но мои попытки ее вразумить эффекта не возымели.

Девушка замахнулась шваброй – пыльная щетка прошла по широкой дуге под потолком – и ударила, целясь прямиком мне в голову. Я даже не стал вешать «Берегиню» – незачем. Но заблокировал своей шваброй удар. Послышался треск сухого дерева, а раскрасневшееся лицо Ядвиги оказалось совсем рядом с моим.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Успокойся, – сухо сказал я. – Дракой делу не поможешь. Каждый из нас все еще может получить то, чего хочет.

– Да как ты вообще посмел мне угрожать? – прошипела Хруцкая. – Как смеешь ты меня шантажировать?