Встреча с мечтой - София Нэш

— Правда? — потрясенно спросила Грейс.

— Да. — Джорджиана взяла предложенный Грейс безупречно сложенный носовой платок и промокнула глаза. — Вообще-то мы решили, поскольку в нашем кругу настоящей красавицей была ты, то это обман — называться «Обездоленные красавицы» без тебя.

— Обман? — Грейс закусила губы, чтобы не рассмеяться.

— Ой, ну ты же знаешь Эйту. Она приняла твердое решение увидеть в этом сезоне свадьбу Элизабет или Сары. И у нее появилась эта новая идея, что мы больше не должны держать наш клуб в секрете.

— Но мне казалось, она настаивала на секретности, потому что была уверена, что никто не захочет приглашать на какое-нибудь веселье кучку угрюмых вдов, — покачала головой Грейс. — Поправь меня, если я не права, но я уверена, что Люк однажды назвал нас стаей плачущих ворон. Или я ошибаюсь?

Джорджиана хихикнула.

Господи, как это здорово — снова смеяться с Джорджианой!

— Да, в последнее время его светлость пребывает в самом отвратительном настроении. Куин говорит, что это потому, что Люк закончил писать свою последнюю книгу и теперь не в ладах с миром. Эйта рекомендовала ему начать писать что-нибудь новенькое. Она даже название предложила, — с многозначительным видом сообщила Джорджиана.

— И что же это за название?

— «Дурные выходки капризных вдов».

Грейс поперхнулась и закашлялась.

— Она имела смелость в очень таинственной манере намекнуть, что некоторые в нашем клубе в последнее время ведут себя как-то очень легкомысленно и безответственно, или можно назвать это другим вульгарным словом. Честно говоря, я не знаю, откуда она черпает эти мысли.

— Не представляю, — нервно выдохнула Грейс.

— Она считает, что это будет такая книга, которую светское общество буквально проглотит.

— Господь помогает нам всем.

— О, Грейс, я так счастлива, что мы снова вместе! — со светящимся от радости лицом сказала Джорджиана.

— И я тоже. — Грейс заметила, что рука подруги скользнула вниз и легла на живот, и она вдруг увидела, что Джорджиана стала немного пышнее, чем была раньше. — Но ты больше ничего не хочешь мне рассказать? Может, какой-то секрет?

Джорджиана нерешительно приоткрыла рот, словно сомневаясь, надо ли говорить.

— Расскажи мне, — взяла ее за руки Грейс.

Майкл стоял в небольшой уютной комнате миссис Кейн, охваченный воспоминаниями детства. Комнату наполнял запах ее любимой лаванды, смешанный с запахом книжной плесени, а Майкл смотрел на знакомый набор безделушек на конторке, покрытой кружевом.

— Я прошу тебя пересмотреть свое решение, Майкл. У тебя огромный опыт, — уговаривала миссис Кейн.

— Нет.

— Но я обещаю, никто тебя не узнает. В конце концов, это закрытый бал-маскарад. И это самое меньшее, что ты мог бы сделать.

— Самое меньшее, что я мог сделать, — это привезти продукты и накормить армию детей! — сухо отрезал Майкл.

— Ну, пожалуйста.

— Нет, и не просите. — Майкл посмотрел на миссис Кейн. — Вы лучше других знаете, что я не могу это сделать. Виктория Гиван покажет самому старшему из мальчиков, как дирижировать. Она — великолепный органист.

Хозяйка приюта слишком хорошо овладела искусством упрашивать. Но ведь это мастерство она обрела почти шестьдесят лет назад, вскоре после того, как ее в постыдной корзинке оставили перед только что открывшимся приютом для обездоленных и брошенных детей.

— Майкл, послушай меня. Я дам тебе плащ и маску, которая закроет почти все лицо.

— Не знаю, почему я думал, что вы могли измениться, миссис Кейн.

— Это мне нравится. Я больше десяти лет молилась за твою усопшую душу, а у тебя хватает смелости отказать мне в такой крошечной любезности?

— Я надеялся, что ответ на вашу просьбу в письме купит ваше прощение. — Майкл обошел комнату, разглядывая всякие мелочи и надеясь, что нравоучения миссис Кейн рано или поздно закончатся.

— Я все еще не могу поверить, что ты позволил мне думать, что мертв. Как ты мог не доверять мне? Понимаю, ты доверился Сэмюелу Брину, — фыркнула она. — И что это за фамилию ты себе взял? Раньер, кажется?..

— Это моя фамилия, фамилия моей матери. Вы должны согласиться, что у меня не было другого выхода, кроме как взять себе другое имя. — Майклу тяжело было признаться ей, что прежнее имя, под которым его знала миссис Кейн, стояло еще дальше от правды. — Итак, Мэннинг все еще ищет меня?

— Ну… — миссис Кейн избегала взгляда Майкла, — он увеличил сумму вознаграждения. Мистер Дженкинс каждый год обычно объявлял о новом поощрении, когда в крыло к мальчикам приходили сыщики. В первый год, когда ты исчез, они каждый месяц тщательно обыскивали западное крыло, Я до сих пор не представляю, как тебе удалось уехать в колонии. Я была уверена, что ты погиб в грязи трущоб.

— Я несколько недель пытался воспользоваться этим маршрутом, но мне повезло, и я нашел работу помощником кока на каперском корабле. Похоже, группа вербовщиков обманом увезла половину команды.

Поэтому все эти бесконечные часы подготовки мальчиков к жизни моряка здесь оказались, в конце концов, полезными. Наш мистер Дженкинс был великолепным учителем, — сухо добавил Майкл.

Ладно, — хмурясь, сказала миссис Кейн. — Я уверена, ты догадываешься, что мало кто печалится о нем. Я очень сожалею о том, что он сделал тебе и многим другим мальчикам, Майкл: за битье, за ужасное обучение, за скудное питание и за уголь, который мистер Дженкинс продавал, чтобы набить свои карманы. Я очень глубоко переживаю о многом.

— Нет, вы не должны переживать. Если бы не вы, многие бы из нас погибли. Вы были матерью для всех и каждого из нас, насколько могли.

— Если ты действительно так считаешь, тогда ты должен сделать так, как я тебя прошу.

— На этом мероприятии самый старший из мальчиков может выступить в роли хормейстера, — покачал головой Майкл. — У него есть два дня, чтобы потренироваться.

— Но вечер состоится в частной резиденции. Поэтому нет абсолютно никакого шанса, что кто-то тебя узнает. Ради всего святого, Майкл, прошла уже целая вечность, с тех пор как ты пропал. И вряд ли ты сейчас похож на пятнадцатилетнего мальчика, которого я видела последний раз. Знаешь, там не будет сыщиков, смешавшихся с гостями.

Майкл отвел взгляд, поглощенный собственными мыслями, и рассеянно теребил края шляпы.

— Вы до сих пор не спросили меня, действительно ли это сделал я.

— Мне ни к чему об этом спрашивать.

— Может, все-таки надо?

— Ты забыл, что я знаю Роуленда Мэннинга и знаю его отвратительного брата, плохое семя во всех отношениях. Каждый мальчик, который работал там, сказал, что Ховард — вор. И я никогда не поверю Роуленду Мэннингу, и не важно, что там говорит он или кто-то другой.