Маршалы Сталина - Юрий Рубцов

Шаблонные решения были ему органически чужды. Если не бояться пафоса, то Леонид Александрович, благодаря таланту и неустанной работе над собой, впитав всю мудрость отечественной военной мысли, оказался одним из самых успешных учеников в полководческой школе, почитавшей Суворова и Кутузова, Брусилова и Фрунзе.

Это о нем, познакомившись с генералом в период Московской битвы, отзывался писатель Илья Эренбург: «Л.А. Говоров был настоящим артиллеристом, то есть человеком точного расчета, ясной и трезвой мысли… Он очень любил Ленинград, и было в нем что-то от классического ленинградца — сдержанность, хорошо скрытая страсть… В холодной избе возле Можайска я увидел не бравого вояку, а, скорее, математика или инженера, хорошего русского интеллигента»{147}.

Говоров хорошо понимал, что полководческий успех предопределяется не слепым следованием канонам военного искусства, но творческим их применением в конкретных условиях. Если в ходе операции «Искра» он осуществил прорыв обороны противника на самом слабом ее участке, то в Ленинградско-Новгородской операции (январь—март 1944 г.), наоборот, — на наиболее сильном.

Удар со стороны Ленинграда командующий фронтом, ставший к тому времени генералом армии, задумал нанести в сочетании с одновременным встречным ударом со стороны Ораниенбаумского плацдарма. Предстоящее наступление требовало от войск особенно тщательной подготовки, учитывая условия местности (лес, большое число водных преград, болота) и мощную оборону, организованную противником за несколько лет. В течение двух с половиной месяцев Леонид Александрович повседневно контролировал ход тренировок, которые специально организовывались на местности, схожей с той, которую занимал противник, лично проводил занятия с командирами всех степеней. Удалось скрытно перебросить на плацдарм 5 стрелковых дивизий, 13 артиллерийских и минометных соединений и частей, несколько танковых полков. Имитация подготовки наступления на одном из второстепенных участков фронта позволила скрыть истинные намерения командования.

14 января 1944 г. соединения 2-й ударной армии с Ораниенбаумского плацдарма и 42-й армии от Пулковских высот нанесли встречные удары по сходящимся направлениям. Уже к 27 января блокада Ленинграда была полностью ликвидирована. А к весне войска Ленинградского фронта продвинулись на запад почти на 300 км.

«Отличительными чертами Л. Говорова как полководца были его огромное самообладание, спокойствие и хладнокровие в самой сложной и напряженной обстановке, — считает генерал армии М.А. Гареев. — С самого начала командования войсками фронта он внес в управление плановость, систематичность и высокую организованность… не допускал дергания подчиненных, спонтанных рывков и бесконечных изменений в своих решениях, что нередко на войне было большим бедствием, строго пресекал всякую нервозность, ненужную управленческую суету… Его высокая требовательность и строгость сочетались с исключительной корректностью в обращении с подчиненными»{148}.

Выборгская операция в июне 1944 г. открыла новые грани полководческого таланта Говорова. Он принял нестандартное решение нанести удар по укреплениям противника, отличавшимся особой мощью, не перед самим наступлением, а за день до его начала. На первый взгляд, поступить так — значило раскрыть врагу свои намерения. Но поскольку без предварительного разрушения укреплений внезапность все равно не дала бы наступающим особых преимуществ, военачальник решил рискнуть. И этот риск полностью себя оправдал. Всего через десять дней после начала операции войска Красной Армии овладели Выборгом. А на плечи командующего Ленинградским фронтом закономерно легли погоны Маршала Советского Союза.

По приказу Ставки на заключительной стадии Рижской операции с 1 октября 1944 г. Говоров одновременно координировал действия своего, а также 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов. Стратегические успехи полководца 31 мая 1945 г. были заслуженно отмечены высшим орденом «Победа».

В памяти знавших его он остался неулыбчивым, сосредоточенным, сдержанным. Его сын Владимир Леонидович вспоминал, что рассказывали об отце солдаты: «Суровый у нас командующий. Один раз видели что-то вроде полуулыбки на его лице — это когда ему сообщили о присвоении маршальского звания, и все».

Шло это не только от напряженной внутренней работы, не прекращавшейся ни на минуту, не только от неудовлетворенности собой, свойственной любому творческому человеку. Многие годы над Леонидом Александровичем, безусловно, психологически довлело и то обстоятельство, что он в 1919 г. был мобилизован в колчаковскую армию. И пусть там служил он лишь младшим офицером батареи и всего неполные два месяца, после тридцать седьмого года головы лишались и не за такое.

Внешне политическое руководство страны относилось к нему благожелательно, о «грехах» в открытую не напоминало. Более того, в партию, например, он был принят в 1942 г. по решению ЦК ВКП(б) сразу, без прохождения кандидатского стажа — случай по-своему уникальный. Подчас Верховный Главнокомандующий шел даже на проявление к нему какой-то отеческой заботливости. Когда в 1944 г. Говорову довелось докладывать Сталину на «ближней» даче в Кунцеве, тот перед прощанием взял со стола вазу с апельсинами и стал рассовывать их по карманам полководца: «Берите, берите, у вас в Ленинграде витаминов нет…».

Но одно дело фрукты, а другое — боевая техника. В период подготовки операции по полному снятию блокады Ленинграда Говорова для доклада вызвали в Ставку. Командующий фронтом попросил у Сталина некоторое количество танков. Но Верховный, ссылаясь на подготовку к Белорусской стратегической операции, отказал. Говоров продолжал настаивать, убеждая, что опирается на расчеты и лишнего не просит, только крайне необходимое. Тогда Сталин подошел к столу, взял стоявший там макет танка и вручил Леониду Александровичу: просите танки — получите. До сих пор этот макет с дарственной надписью от 5-й гвардейской танковой армии хранится в семье сына маршала.

После Великой Отечественной войны знания и опыт Говорова были востребованы сполна. Около года покомандовав войсками Ленинградского военного округа, Леонид Александрович стал главным инспектором Вооруженных Сил СССР, а в октябре 1947 г. стал одновременно и заместителем министра Вооруженных Сил.

В этом качестве он возглавил комиссию по определению путей развития Войск ПВО, созданную решением ЦК ВКП(б). Инициатива, как известно, часто наказуема: предложенную Говоровым программу И.В. Сталин поручил претворять в жизнь именно ему. В июле 1948 г., сохранив за собой прежний пост, маршал стал командующим Войсками ПВО страны.

Войска ПВО были выведены из-под подчинения командующего артиллерией Советской Армии и получили статус самостоятельного вида Вооруженных Сил СССР. Правительство утвердило комбинированную схему организации противовоздушной обороны. На командующего Войсками ПВО страны была возложена ответственность только за оборону внутренней территории (тыла). За ПВО приграничной территории агвечали командующие войсками соответствующих военных округов, для чего в их подчинение передавались необходимые силы и средства ПВО. Соответственно расформировывались округа, армии и корпуса ПВО, и вместо них создавались районы ПВО.

Под руководством маршала Говорова были оперативно разработаны основы боевого применении создаваемых районов ПВО как общевойсковых оперативных объединений, состоящих из соединений и частей двух основных родов войск — истребительной авиации и зенитной артиллерии, а также специальных частей — воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС), прожекторных и других. Создание новой системы ПВО страны должно было завершиться не позднее 1950 г.

Командующий ориентировал подчиненных на то, чтобы операциям стратегических ВВС противника, планируемым против тыловых объектов нашего государства, противопоставлялись воздушные оборонительные операции Войск ПВО страны. Добиваясь этого, Леонид Александрович первостепенное внимание уделял перевооружению вверенного ему вида ВС и подготовке кадров для новых формирований. Истребительная авиация переходила на реактивные самолеты первого поколения МиГ-9, Як-15, Ла-15, зенитная артиллерия — на новые 37, 57, 100 и 130-мм зенитные артиллерийские комплексы. Качественный скачок претерпело вооружение войск ВНОС, куда стали поступать первые РЛС сантиметрового диапазона П-20, а также РЛС обнаружения самолетов и наведения истребительной авиации П-3.

В мае 1950 г., учитывая сохраняющееся отставание средств ПВО от новых возможностей авиации противника, Говоров направляет в правительство предложения об ускорении процесса перевооружения Войск ПВО. Уже в августе было принято решение о создании зенитной ракетной обороны Москвы, причем развертывание первых частей началось еще до завершения испытаний опытных образцов системы ПВО.