Вечный человек - Гордон Диксон

— Ну, мы его не нашли, — возразил Джим, — мы на него натолкнулись.

— Не цепляйся к мелочам, — сказала Мэри. — Мы искали корабли лаагов, а он почти на самом диаметре. Если мы наткнулись на него, спускаясь вниз по диаметру, то и они нашли бы его точно так же. На что эти лааги были похожи? Я знаю, мы посмотрим изображения, как только робот загрузит их в память и выведет на экран, но я хочу услышать твое мнение.

— Я не представляю, на что они были похожи, — сказал Джим с долей раздражения. — Я, знаешь ли, их не видел. Я их просто ощутил, как и все на корабле. Но они как будто обвалились сами в себя. У них, похоже, нет четкого скелета, как у нас. Вот посмотришь снимки и решишь сама. Робот, где снимки?

Робот ждал команды. Его первоочередная задача состояла в том, чтобы перенести содержимое своей памяти в корабельную, сравнив его с соответствующей информацией, уже находящейся там. Джим, таким образом, мог просто «вспомнить» то, что видел робот. Но Мэри, конечно, на это была не способна. Ей нужно было видеть снимки на экране.

Экран загорелся сразу после слов Джима.

Робот осветил объекты съемки своим наружным прожектором. Джим уже видел внутренности чужого корабля, и теперь эти странные формы и цвета в ярком белом свете казались ему кричащими. Снимки выглядели так, будто для развлекательного фильма выстроили декорацию того, что он видел.

Как и можно было предположить, исчезли кладбищенские тоска и отвращение, которые коснулись его сознания на корабле лаагов. Но что удивительно, исчезло и ощущение чего-то построенного и используемого инопланетянами. Кроме того, что это выглядело как декорация, создалось еще впечатление, что на снимках была просто другая модель истребителя, а построить ее вполне могли и люди.

В общем, на снимках все было куда менее интересно, чем он ожидал, так что охватившее Мэри возбуждение застало его врасплох.

— Джим, они мумифицировались! Как будто они здесь сотни лет!

Он не стал говорить: «Я тебе так и сказал». Внезапно Джим очень четко ощутил ее реакцию. Любопытство и зачарованность увиденным были столь сильны, что им подходил эпитет «жадные».

— Джим, — сказала она, — я должна все это проанализировать. Тебе придется управлять роботом вместо меня. Попроси его выдать на экран результаты проб газа внутри их корабля, потом пробы поверхностей, потом измерения и внутренний вид тел лаагов...

— Погоди, погоди, — сказал Джим, — какие пробы, какие измерения? Это же робот с истребителя...

— Этот робот был переделан, чтобы я могла его использовать для исследований. Просто сделай, как я прошу, Джим. Извини, но у нас не было времени предупредить тебя обо всех изменениях для облегчения моей работы. Значит так, сначала пробы...

Джим сделал, как она просила, а потом по её указаниям занялся расчетами на корабельном искусственном интеллекте по данным, которые она получила от робота. Робот, похоже, провел на корабле лаагов множество опытов, о которых Джим и не догадывался.

— Откуда ты могла знать, что мы наткнемся на брошенный лаагский корабль? — спросил он.

— Никто этого не знал. Мы просто переделали «ИДруга» так, чтобы я могла исследовать все, на что мы наткнемся. Подожди с вопросами, ладно? Я по уши в расчетах.

Он сдался и стал ждать, управляя кораблем и его отдельными частями согласно ее пожеланиям. Наконец она закончила свою работу.

— Ну, — сказала она, и Джим почувствовал удовлетворение в ее голосе, — выяснили мы много, но вопросов больше, чем ответов.

— Как всегда с лаагами, — кисло ответил Джим, но любопытство жгло его. — Что ты выяснила?

— Как я уже сказала, в основном появились новые вопросы, — ответила она. — Посмотри данные, я сейчас их тебе выдам, а на экране я могу показать тебе реконструкцию этих лаагов, как они, по-моему, выглядели при жизни.

Он с изумлением уставился на экран возле пилотского кресла.

— Вот так? — спросил он.

— Ну не совсем так, — ответила она. — Мы можем только гадать, как именно они используют зрение, обоняние и слух, и общаются ли они с помощью звуковых волн. Так что я не учитывала глаза, носы или рты, но все остальное я рассчитала на основе данных.

Фигура на экране больше всего напоминала стоящую торчком бочку, покрытую серой сморщенной кожей, как у слона. В двух точках наверху и двух внизу складки были особенно велики, и казалось, что у лаага кожи было вдвое больше, чем требовалось для покрытия туловища. В центре верхней части туловища находился маленький куполообразный выступ; это могла быть либо голова, либо просто скопление лишней кожи.

Бочкообразная фигура основанием упиралась в чашечку сиденья, окруженная кольцом с панелью управления. Джим не понимал, как лааг мог хотя бы дотянуться до панели, а тем более управлять кораблем, чтобы сражаться с противником вроде «ИДруга».

— Больше всего меня беспокоит... — сказала Мэри и умолкла. Он представил себе, как она хмуро глядит на экран, распрямляя дуги бровей. Эта вспышка воображения вызвала воспоминание о всей Мэри, какой он запомнил ее на Земле. Оживление совершенно меняло ее внешность, подумал Джим. Если бы она это поняла, то чаще проявляла бы свои эмоции, и ей и другим было бы от этого только лучше. Оживляясь, Мэри становилась привлекательной. Суровый невыразительный вид был, похоже, давным-давно выработан для защиты, а потом вошел в привычку. Теперь этот застывший облик не мешал ему воспринимать мысли Мэри, и Джим любовался внутренней ее сущностью, куда более теплой и человечной.

— Что тебя беспокоит? — спросил он.

— Аккуратность, — ответила она. Мэри дала Джиму новые указания по поводу экрана. Изображение серой бочки сменилось другим. Нечто поменьше сидело в чашке. Была видна стопка поддерживающих частей тела, костей и хрящей лаага. Все они выглядели как колеса, внутри разделенные на треугольные сегменты укрепляющими стержнями. В центре были колеса побольше, вверху и внизу стопки — колеса намного меньшего размера. Наверху возвышалось что-то вроде ермолки из того же материала — основа холмика, который, по мнению Джима, был головой лаага. Эта ермолка явно соответствовала человеческому черепу и защищала мозг.

— Понимаю, — сказал он. — Выглядит так, будто эти кости, или что это там такое, разложили для осмотра. Но кожа, кстати, болталась во все стороны.

— А как иначе? Ее раза в два больше, чем тела. Но расклад костей означает, что их усадили в том положении, в котором мы их нашли. Или они сами уселись, а если так, то почему?

— Не знаю, — признался Джим. — Но отсюда следует важный вопрос. Ты хоть что-то выяснила о причинах их смерти?

— Нет, — ответила Мэри и подчеркнула: — Абсолютно ничего.