Из мухи получится слон - Дарья Калинина

— И нам ничего не оставалось, как пойти за ними. Не могли же мы упустить их из виду? Правда?

Степанов оставил мой вопрос без ответа и спросил в свою очередь:

— И куда они вас привели?

— В один загородный дом в Озерках. Они прошли внутрь него, а мы остались ждать их снаружи. Замерзли ужасно, но через 45 минут были вознаграждены. Они вышли из дома и прошли к станции.

— Кто «они»? — заинтересовался Степанов, немного оттаяв лицом.

Мы с радостью и в подробностях описали ему приметы преступников, совсем чуть-чуть противореча при этом друг другу, да и то в самых мелочах. Но Степанов почему-то опять насупился и задал вопрос, ответ на который был нашим главным козырем:

— Какой адрес у этого крепыша?

Мы с торжеством взглянули на него и поощрительно подмигнули друг другу. Дескать, не робей, говори, подруга. Молчание затягивалось. И тут я с ужасом поняла, что Наташа адреса не запомнила, понадеявшись на меня. Я помнила только название улицы — Советская. О чем с гордостью и поведала окружившим меня сотрудникам милиции. Правда, я не помнила, та ли это улица, на которой стоит дом крепыша, или другая, но подумала, что в сложившейся ситуации не стоит уточнять. Лица работников милиции отнюдь не посветлели при известии о том, что я знаю название улицы, а продолжали оставаться столь же мрачными.

Кроме Степанова, послушать нас пришло еще двое молодых и крепко сбитых мужчин в штатской одежде. Они тоже были весьма хмурыми на вид и поглядывали на нас с неодобрением, не давая себе труда скрыть его.

«Должно быть, это им поручили слежку за мной, а они с заданием не справились, и теперь у них неприятности из-за меня, — осенила меня догадка. — Тогда понятно, почему у всех такие кислые мины. Чем бы мне их порадовать?»

— Но мы вполне можем показать этот дом, если вы захотите. Мы очень хорошо запомнили дорогу, несмотря на то что шел сильный снег и было трудно разглядеть надписи на домах. Но повороты мы запомнили и покажем вам дом. Хотите?

По моему мнению, это было очень хорошее предложение, но трое недовольных милиционеров придерживались иного мнения и злобно рявкнули в ответ:

— Нет, не хотим!

У капитана Степанова перед глазами метались белые бурунчики, а внутри медленно закипал свой собственный гейзер. Вчера он выклянчил у подполковника двух ребят на пару дней, с тем чтобы они караулили девчонку. Пошел на немыслимые обещания, которые ему теперь придется выполнять, а все из-за призрачной надежды на то, что через девчонку выйдет на крупную аферу. Аферу, которую он давно чуял, но не мог пока ухватить за хвост.

Девчонка отправилась гулять по городу, как и полагалось по их плану, но зачем-то прихватила с собой другую гангрену по имени Наташа. Эта Наташа уже давно и глубоко сидела у капитана Степанова в печенках. Ее вездесущая натура проявляла себя в самых неожиданных местах и самым неожиданным образом, но всегда с одинаково разрушительным эффектом. Бороться с ней было бесполезно. Можно было только лишь по возможности сократить число встреч с ней и иногда напоминать ее мужу, которому Степанов от души сочувствовал, чтобы он не забывал присматривать за своей деятельной супружницей. Увы, Наташа выскакивала как чертик из коробочки снова и снова. Сотворив очередное доброе дело, она скромно просила не благодарить ее за помощь, оказанную ею совершенно бескорыстно.

При упоминании о ней у Степанова начиналось сердцебиение, он синел, и ему становилось душно и противно в своей форме. Но молодые сотрудники не знали Наташу в лицо, а он не догадался предупредить их о возможности ее появления и о катастрофических последствиях ее вмешательства. Когда ему доложили, что Даша исчезла из кафе через черный ход и с ней была подруга, которая тоже исчезла, то он поспешно уточнил приметы подруги и с замиранием сердца выслушал подробное описание, в котором без труда узнал свою давнюю головную боль. Теперь у него почти не было надежды на благоприятный исход операции. Но он еще мог отомстить противнице, и отомстить страшно. Именно это он и собирался сейчас сделать. Его пальцы при виде Наташи непроизвольно сжимались в кулаки. Он с деланным спокойствием прослушал лепет девчонок, разумеется, не поверив ни одному звуку, достигшему его уха. Сейчас он с кровожадным злорадством готовился высказать им все, что накипело у него на сердце. Но Наташа опередила его на какую-то долю секунды и заговорила первая. То, что услышал от нее Степанов, заставило того усомниться сначала в трезвости ее рассудка, потом в трезвости своего рассудка, а под конец он решил, что сошли с ума все.

— Вы много раз ставили мне палки в колеса, но я не держу на вас зла, — доброжелательно сказала Наташа, которая очень вовремя вспомнила, что она православная христианка и ей подобает прощать своих врагов. — И теперь я могу помочь вам. Хотя могла бы все провернуть в одиночку, но просто боюсь, что мне не успеть всюду. Нужно три, а лучше четыре человека, чтобы все прошло как по маслу. Это количество самое меньшее, которое потребуется, чтобы обезвредить шайку и нарушить их планы. Только я знаю, что именно они затевают, когда именно, где именно, но я ведь могу и промолчать.

И она многозначительно замолчала. Я же просто похолодела от предчувствия, что вся ее речь не более чем блеф. И если Степанов тоже это поймет, то он ее по стенке размажет и меня за компанию с ней. Я искоса взглянула на Степанова, пытаясь оценить степень опасности, исходящей от него. Его фигура прямо раздувалась от внутренних переживаний, но пока он не собирался нападать. Лицо у него было удивленное и растерянное, как будто он не мог поверить до конца в реальность происходящего и прикидывал, как бы ему без потерь выбраться из кошмара, который ему приснился непонятно зачем, но явно, что причина кошмара заключалась в том, что он слишком много работал.

Капитана обуревали самые противоречивые чувства. Больше всего на свете ему хотелось выгнать эту нахалку вон и забыть о ее существовании, но если она говорит правду, то недальновидно обрывать единственную ниточку, которая может привести его к лишней звездочке на погонах. Какой бы тонкой и ненадежной ни была эта ниточка. Но ведь девчонка может просто врать. Ну тогда он разделается с ней на один час или день позже. Да, стоит послушать ее предложение. Придя к такому решению, капитан расслабил лицо и постарался придать ему доброжелательное выражение. Ему это удалось очень плохо. Вместо желаемого выражения благожелательности его лицо исказила такая ужасная гримаса, что я насмерть перепугалась и решила, что пришел наш последний час. Я зажмурилась, но вместо грозного рыка я услышала фразу, сказанную неожиданно спокойным голосом:

— Ну-с, я согласен выслушать твой план, Наташа. И если он будет реальным для выполнения, то я обещаю помочь в его осуществлении. Но для этого мы должны услышать те факты, которыми ты, судя по твоим словам, располагаешь.

Тон, которым было это произнесено, настолько же не вязался с жуткой гримасой на лице Степанова, как, предположим, граммофон с вертолетом или действующий вулкан с детским надувным плавательным бассейном. Мы с Наташей изумленно уставились на человека, произнесшего эти удивительно разумные слова, не в силах поверить тому, что мы услышали.

Степанов поощрительно кивнул нам в ответ и предложил Наташе приступить наконец к повествованию, потому что время уже позднее и всем пора по домам и так далее. «Интересно, как она выпутается? — мелькнул у меня закономерный вопрос. — Ведь ей не известно никаких конкретных вещей, достойных того, чтобы нас помиловали. Или все-таки она знает что-то важное?» Но Наташа оказалась изворотливее, чем я могла представить себе, и к тому же обладала богатой фантазией, бурным воображением и еще чем-то сверхъестественным, что все вместе помогло ей выстроить ладную картину возможного преступления. Выстроить, пользуясь только слухами, отрывочными замечаниями, намеками.

Наташа приступила к рассказу, в котором причудливо переплелись выдумка, правда, домыслы и откровенная ложь, которую Наташа выдала за плод своей дедукции, о чем, видимо, догадывалась только я одна, как имеющая больше сведений, чем остальные. Звучала эта история так:

— Услышав, что бандиты планируют операцию на послезавтрашнюю полночь, я навострила уши и решила послушать дальше. Выяснились интересные подробности. Например, что будет ограблено новое книгохранилище на станции метро «Парк Победы», которое, как вы знаете, еще не введено в эксплуатацию. Книги будут украдены во время их перевозки из помещения на Краснопутиловской улице, где они проходят сейчас обработку и консервацию. Целый микроавтобус с печатными книгами пропадет в неизвестности. Шофера найдут через некоторое время связанным. Он будет лежать с кляпом во рту в подсобном помещении. Естественно, это преступление будет иметь чисто отвлекающий маневр. Силы милиции будут брошены на его раскрытие, и тем самым будет отвлечено внимание от главного здания библиотеки, где и хранится истинный объект вожделения преступников. Отвлекающий маневр должен произойти завтра днем. Так они рассчитывали, но из-за нерасторопности Амелина, потерявшего свой пропуск в библиотеку, операция может быть отложена, перенесена на другой день или вообще отменена. Книги, которые намечены для первого похищения, особой ценности не представляют и не могут служить оправданием для возможного риска из-за утраченного пропуска, который был важным звеном в цепи преступления.