Космоолухи: до, между, после - Ольга Громыко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Или с полицейского корвета, уже второй раз за год задержавшего «Налим» и на сей раз помимо контрабандного саке изъявшего все содержимое грузового отсека вместе с солидным штрафом.
А может, точка невозврата была пройдена, когда Том от отчаяния одолжил у Айзека пять тысяч «на расплод», хотя в свое время зарекся связываться с авшурами: мохнатые ростовщики безжалостно освежуют должника что за пять тысяч, что за пять единиц.
Впоследствии контрабандист винил во всем «долбаного копа-япошку», «гребаного вислоуха», друзей-предателей и ужасное стечение обстоятельств, но только не собственную жадность и глупость.
Вовремя вернуть заем не удалось, подошел срок выплаты, и Том притворился, будто завис в глухом космосе, а сам «залег на дно» — откочевал в окраинный сектор, где лихорадочно пытался подработать хоть по мелочи.
Его нашли и там.
Подкараулили возле бара, вежливо попросили передать им управление киборгом (поди не передай, когда по бокам просителей застыли в боевой готовности две «семерки»!), всей компанией загрузились во флайер Тома и велели лететь, куда скажут. Рук не связывали и мешка на голову не надевали, отчего было еще страшнее: значит, не боятся, что запомнит похитителей и дорогу.
Должника привезли в какой-то дом, завели вверх по лестнице и втолкнули в пустую, без окон, комнату, в которой отчетливо пахло убоиной. Том бросился к захлопнутой за спиной двери и принялся сбивчиво умолять о пощаде: мол, он как раз собрал нужную сумму и собирался возвращаться к Айзеку с повинной, дайте планшет, и Том немедленно переведет деньги на счет ростовщика!
Дверь безмолвствовала. Выбить ее тоже не удалось, даже не шелохнулась, и киборг снова застыл в углу пустоглазым манекеном.
Запуск подпрограммы «кормление объекта „Микки“».
Выполнение невозможно. Причина: отсутствие физического доступа к объекту.
Повторная активация через_10_минут.
Том с киборгом просидели в камере почти двое суток, без еды и воды. Контрабандист уже вообразил, что его хотят уморить голодом, а киборга оставили, чтобы полюбоваться, как жажда жизни пересилит отвращение. Потом будут этот ролик другим несговорчивым должникам показывать.
На самом деле исполнители просто ждали заказчика. Нет, не самого Айзека — будет он на такую шушеру размениваться! — а кого-то из его сотрудников-родичей. Бизнес авшуров всегда был семейным.
— Вы таки очень, очень огорчили меня своим нехорошим поведением! — Авшур скорбно покачал ушастой головой, словно Том был его блудным сыном. — Через что я заслужил такую долгую разлуку со своим имуществом?!
— Я заплачу, хоть сию секунду заплачу! Честное слово, бабушкой клянусь, вот только что последний груз сбыл, сам в минусе останусь, но вам все до последней единицы отдам!
Если бы это было не так, Том был бы уже мертв. Авшур сочувственно поцокал языком, одновременно с ленцой разглядывая длинные черные когти на левой лапе.
Запуск подпрограммы «кормление объекта „Микки“».
Выполнение невозможно. Причина: отсутствие физического доступа к объекту.
Повторная активация через_10_минут.
После перевода денег Тома поблагодарили, аккуратно взяли под локотки и куда-то повлекли. Смертельно перепуганный контрабандист завизжал поросенком, принялся брыкаться, звать на помощь киборга…
Двум «семеркам» не составило труда скрутить безоружную «шестерку» и вышвырнуть прямо в окно четвертого этажа. Запросто могли бы и сломать, но так для Тома было еще унизительнее.
Самого контрабандиста «гуманно» спустили с лестницы, и, пока Том корчился на земле от боли и шока, слабо соображая, на каком он свете, киборг преданно стоял рядом, охраняя хозяина от возможного нападения. Но и окно, и дверь сразу захлопнулись. Айзек получил от незадачливого должника все, что хотел, пусть проваливает, на мертвеце уже не заработаешь.
— Чего пялишься, дебил?! — наконец прохрипел Том сквозь зубы, которых стало на два меньше. — Помоги встать!
Отдышавшись возле стенки, контрабандист побрел к стоящему на парковке флайеру, плюясь кровавой слюной и ругательствами. Он то и дело спотыкался, но, когда киборг, сам хромающий на обе ноги из-за поврежденных при приземлении связок, подхватывал хозяина, Том с матюгами его отпихивал, а то и добавлял по шее, как будто вина за произошедшее лежала исключительно на нем. Был бы нормальным телохранителем — и «семерок» бы расшвырял, и деньги вернул, и самому Айзеку накостылял…
Киборг привычно не обращал внимания ни на ругань, ни на побои — понять их все равно невозможно, только пережить, полностью передав управление процессору. Позорно проигранный бой давно вылетел у него из головы, как любой отработанный приказ. О своих повреждениях киборг тоже не думал, не критические, восстановится.
Только о Микки.
Как он там?! Воды должно было хватить, киборг всегда наливал ее с большим запасом — так кот пил охотнее. А вот корм Микки наверняка доел еще сорок три часа назад.
Запуск подпрограммы «кормление объекта „Микки“».
Выполнение невозможно. Причина: отсутствие физического доступа к объекту.
Повторная активация через_10_минут.
Хозяин начал пить еще во время взлета, сперва воду, потом водку, выудив бутылки из заначки под сиденьем. Прямо из горла, чтобы поскорее заглушить боль. С физической это, похоже, сработало, потому что он перестал кривиться и охать при каждом покачивании флайера. А вот душевную только усилило.
Когда они приземлились возле «Налима», опустевшая бутылка вылетела из открытого окна и звонко разбилась о бетон посадочной площадки. Киборг еще в шлюзе, по доносившемуся из-за двери мяуканью понял, что с Микки все в порядке. Только соскучился и очень проголодался. Остальные беды тут же отступили, забылись. Черная полоса закончилась, осталось только дождаться, когда хозяин уснет — судя по совокупности признаков, это произойдет довольно скоро.
Том вышел, точнее, выпал из флайера прежде, чем киборг успел обойти машину и его подхватить. Пришлось уже поднимать. Хозяин больше не ругался и не дрался, опьянение перешло в слезливую фазу. Обычно «удар» принимал на себя киборг, равнодушно выслушивая многословный пьяный бред в духе: «Никто меня не уважает, не ценит, не понимает», — но на этот раз хозяин выбрал другого собеседника.
— Котичек мой дорогой! Роднулечка моя! — Том уже сознательно плюхнулся на колени и распахнул объятия выскочившему навстречу коту. — Только ты меня по-настоящему и любишь, только ты меня и ждешь, а все эти… Микки! Ты че это?!
Запуск подпрограммы «кормление объекта „Микки“».
Выполнение подпрограммы «кормление объекта „Микки“».
Кот увильнул от хозяйской руки, как от досадной помехи, и с душераздирающим криком побежал за киборгом.
Том, с неожиданным проворством взвившись на ноги, догнал Микки уже на пороге камбуза, сцапал за шкирку, вздернул в воздух и тряханул перед лицом, как тряпку:
— Ах ты ж тварь неблагодарная! Я к тебе со всем сердцем, а ты ко мне задницей поворачиваешься?! Променял меня на миску хавчика, на куклу эту бездушную?!
Голодный, испуганный, не привыкший к такому обращению Микки извернулся и полоснул хозяина когтями. Неглубоко, только кожу оцарапал, но Том взревел, размахнулся…
Хрустнуло.
И стало тихо-тихо.
Том тупо посмотрел на неестественно обвисшего и вытянувшегося кота, дернул щекой и разжал пальцы. Микки с глухим шлепком упал на пол, распластавшись на боку, как в глубоком сне.
Только глаза у него остались открытыми.
— Вот зараза!
Том, слегка протрезвев, принялся неловко вытирать дрожащую руку о штаны, хотя крови на ней не было. Он не хотел убивать кота — всего лишь показать, кто тут хозяин, просто перебрал лишнего и разозлился.
— Надо же, как глупо вышло-то… — криво ухмыльнувшись, пробормотал Том, но быстро взял себя в руки. Это всего лишь кот, мать его! Даже не породистый. — Ну, чего уставился? — грубо обратился он к киборгу, застывшему вполоборота с банкой корма в руках. — Выкинь эту дохлятину в утилизатор вместе со всем ее хламом!
Хозяин отвернулся, кое-как добрел до койки, рваными движениями содрал с себя куртку и распустил брючный ремень, но снять штаны сил уже не хватило, так и уснул в них поверх одеяла.
* * *Киборг просидел с мертвым котом на руках почти до утра. Система неумолимо утверждала, что жизненные показатели объекта отсутствуют, но киборг то и дело трогал его, словно надеясь, что кот полежит и включится, как после просушки включился упавший в воду видеофон.
