Берегись, Ангел! - Иоланта Палла
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, не забыл.
Мужик даже подняться не пытается, только смотрит испуганно, потирая руку.
— Не понимаешь, за что прилетает? — Спрашиваю, подходя ближе. — Я тебе объясню. На детей руку нельзя поднимать, или ты это не знаешь? — Удар, и пьянчуга стонет. — Еще раз ее тронешь, я тебя в землю зарою заживо. Понял? — Еще один удар, и сопливый стон. — Игрушку у сына отнимешь, сделаю то же самое. — Снова бью, но не со всей силы, потому что боюсь ненароком прикончить.
Раз, два, три…
Олег помещает руку мне на плечо и заставляет вернуться в реальность, пока пьянь елозит по земле.
— Тебе для справочки, — присаживаюсь рядом с ним, — если выпьешь хоть стопочку, то отправишься на кладбище. Считай, что получил бесплатную кодировку.
Хлопаю ему по плечу и иду в машину, где меня начинает трясти, словно током бьет.
— Держи. — Мальвинка подает мне бутылку с водой, а Олег тяжело вздыхает, глядя на отчима Лики.
— Никогда не понимал таких. Трогать детей, пить… Это же дно. — Янкевич прищуривается, заводя мотор. — Уверен, что хочешь оставить его здесь. Может, добросим до города?
— Обойдется, — сиплю, глотая воду, — и… — Снова бросаю взгляд на ублюдка, который поднялся с земли и смотрел на нас. — Позвони Кабану. Я в долгу не останусь.
Сижу в тачке и думаю, что превращаюсь в долбанного маньяка, и лишь благодарные глаза ребенка дают понять, не зря все спровернул. Хоть минимальное количество времени, но вырвал для них.
Янкевич обещал пробить у Кабана, сможет ли он что-то сделать.
Есть и другой вариант. Обратиться к отцу.
Но не факт, что он поможет, скорее наоборот.
Только сегодня до меня доходит, что Олег был прав, и лучше вколоть витаминку, чем настоящее лекарство, а то напьется и дубу даст. Зачем мне такой грех на душу?
Не нужен.
Видел вчера, что Лика все поняла. При брате не произнесли и слова, поэтому решил дать ей возможность выговориться. Имеет полное право.
Да, и видеть ее хотел до умопомрачения. Убедиться, что нет других ран, и она жива, здорова, а значит, кнут временно сработал.
Планы прерывает директор, читающий нотации о том, как вредно после сотрясения ездить за рулем, а потом…
Потом начинается какой-то звездец. Цветкова подлетает ко мне и дубасит по грудной клетке, будто убить хочет.
Злюсь.
Потому что упертая.
Потому что ни черта не понимает и делает свои выводы.
— Лучше бы поблагодарила, Цветкова. — Цежу сквозь зубы, пока Круг вертится на заднем плане, пытаясь что-то тявкнуть.
Бесится еще больше, а у меня в голове гул от ее слов.
Чтоб тебя, Цветкова! Рот бы тебе залепить скотчем, а так бей, сколько душе угодно.
Всего несколько слов, а меня наизнанку выворачивает от осознания того, с кем я дружил. Смотрю на Ангелочка, а говорю Максу, чтобы слышал, гад, и признался.
— Рассказал ей, да? — Усмехаюсь, глядя на двоих. — Все рассказал? Или только то, что выгодно?
— Дан, черт… — Выдает Круг, а я ржу, как ненормальный.
— Я прав, да?! — Хлопаю в ладоши, хотя кулаки чешутся и рвутся в бой, и только широко распахнутые глазки останавливают. — Слушай, Ангелочек, — указываю пальцем на Макса, который язык проглатывает, — слушай его и до могилы дойдешь, а на твое место придет другая, которую он тоже отправит на тот свет. Круг в этом мастер, да?
— Я не понимаю… — Лепечет она растеряно, смотря то на меня, то на Макса. — Максим…
— А он не осмелится, — пожимаю плечами и делаю шаг назад, спасая себя от ненужной драки, которой суждено быть, — так ведь, Макс? Расскажи подруге, как позволил моей сестре на наркоту подсесть, ну? Чего молчишь? Говори, как позволил под кайфом полетать и встретиться лицом с асфальтом. — В груди все начинает гореть, а слова вылетают сквозь зубы. — Говори, сказал! — Шагаю вперед, но две тонкие ручки упираются в грудную клетку.
Медленно перевожу на них взгляд и сжимаю кулаки.
Цветкова, какого черта ты меня останавливаешь, а?!
Раз, два, три…
— Да пошли вы. — Сухо бросаю и иду к спорткару, проглатывая горечь вместе с разочарованием.
Кому нужна моя помощь?!
Какой из меня к черту помощник?!
Кого, твою мать, я пытаюсь обмануть?!
Давлю на газ, не глядя в сторону парочки.
Надо спустить пар.
Срочно.
Иначе накроет…
Глава 35
Ангелика
Сердце стучит, как в последний раз.
Громко.
Часто.
Ударяется о ребра так, словно скоро их выбьет.
Спорткар исчезает за воротами школы, а я продолжаю смотреть ему в след, не понимая, что произошло.
— Макс? — Тихо зову друга и поворачиваюсь, наблюдая, как он хмурится, поместив руки в карманы брюк. — Почему ты молчишь?
— А что я должен сказать? — Сухо отвечает, вызывая у меня новый всплеск эмоций.
— Как что?! То, что он сказал, это правда? — Часто дышу в ожидании ответа Максима, но тот упорно молчит, словно специально решая окончательно добить мою нервную систему. — Макс?! Ответь мне, пожалуйста, ты употреблял… — Обрываю фразу, потому что язык не поворачивается назвать друга наркоманом. — Употреблял запрещенные препараты? — Внутренняя дрожь распространяется на все тело, но я смотрю в глаза Круглову и не моргаю.
Господи…
Скажи, что это ложь…
Пусть эти слова будут очередной идиотской шуткой Аристова.
Просто издевательством…
Скажи…
— Да. — Так же сухо говорит Круглов, а по моей коже медленно ползут мурашки, потому что следующий вопрос еще серьезнее.
— Ты причастен к смерти сестры Дана? — Тихо так произношу, почти шепотом, и слышу, как по вискам начинают бить молотки.
Максим молчит, смотрит на меня так, словно я ему подножку поставила, и этим убивает.
— Да. — Снова безэмоциональный ответ, от которого мои колени подкашиваются.
— Но, как такое могло произойти? — Спрашиваю, надеясь, что он объяснит, но Круглов пожимает плечами.
— Несчастный случай. Я уже говорил.
— Так расскажи подробнее, потому что я не верю, что ты на такое способен. — Чуть ли не вскрикиваю, но Макс дарит мне пустой равнодушный взгляд. — Максим…
— Что ты хочешь от меня услышать, Лик? — Говорит, разводя руки в стороны и качая головой.
— Правду, Макс, правду. Почему ты от меня постоянно что-то скрываешь? Почему не договариваешь? — Подхожу к нему, но друг отстраняется.
— Да, я раньше принимал. Да, Алиска погибла от того, что наширялась и прыгнула с крыши под кайфом, не понимая, что делает. Это ты хотела услышать? — Сухо выдает Максим, а я ищу хоть какое-то оправдание его лжи.
— Тогда почему Аристов тебя винит? Ты опять о чем-то умалчиваешь?
— Я
