Политические сочинения. Том V. Этика общественной жизни - Герберт Спенсер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Признав справедливые ограничения этих прав, следует здесь заметить, что они, наравне с другими правами, выведенными из закона равной свободы, стали пользоваться законодательным признанием, как только общество достигло высокой ступени развития.
XIX
Обзор всего предыдущего и дополнение
§ 325. Там, где природа людей не соответствует природе их учреждений, является сила, стремящаяся произвести перемену. Одно из трех: или учреждения переделают природу людей, или природа переделает учреждения, или, наконец, частью произойдет одно, частью другое и явится более устойчивое состояние.
В Англии действие и противодействие между нашими социальными учреждениями и нашими характерами произвело любопытный результат. Компромисс составляет существенную часть учреждений: он стал приятен и с личной точки зрения, так что он не только терпится, но и предпочитается. Явилось недоверие к определенным заключениям и положительное отвращение к какой-либо системе. Естественным образом, государственные люди и граждане, с одной стороны, единодушно заявляющие о верховенстве народа, а с другой – почтительно пишущие и приветливо слушающие тронные речи, в которых лорды и члены палаты общин называются слугами, а народ «моими подданными», – такие граждане с неудовольствием отнесутся к требованию, чтобы их политические идеи отличались последовательностью. Утверждая право личного суждения в делах веры, но молчаливо дозволяя, чтобы парламент поддерживал их веру, такие граждане упорно откажутся ответить на вопрос, каким образом они примиряют теорию с практикой. Поэтому, ввиду многих случаев, когда им приходится усвоить противоречивые учения, эти люди начинают неохотно относиться к точному мышлению; им неприятны все попытки принудить их к точным предложениям; они устрашаются отвлеченных принципов, представляющих для них такое пугало, как для служанки нечто такое, что она принимает за привидение.
Проторенная дорога мысли и чувства, произведенная таким образом социальными условиями, не может измениться ни от каких рассуждений. Убеждения, несогласные с этими условиями, не могут пользоваться большим успехом. Читатели, у которых отдельные доводы, содержащиеся в предыдущих главах, не успели произвести перемены мнения, не изменят своих мнений и в том случае, если мы соединим эти доводы и покажем, что все они приводят к тому же самому заключению. Во всяком случае, перед тем как идти дальше, будет уместно показать, насколько сильны совокупные доказательства предложений, из которых теперь приходится делать выводы.
§ 326. Не существует этики сгущения туманностей, или этики движения звезд, или же этики эволюции планет. Понятие этики неприменимо к неорганическим деятельностям. Обращаясь к организованным существам, мы также видим, что понятие это не имеет никакого отношения к явлениям растительной жизни. Хотя мы приписываем растениям признаки превосходства или же низкого уровня, приводящие к победе или к поражению в борьбе за существование, однако с этим мы не соединяем похвалы или порицания. Лишь по мере возрастания чувствительности в животном мире является материал для этики. Поэтому этика, предполагающая животную жизнь и приобретающая определенный смысл по мере усложнения этой жизни, должна в конце концов получить выражение в терминах животной жизни. Этика относится к известным сторонам поведения в жизни, рассматриваемым как хорошие или же дурные; она не может произносить приговора над этими сторонами поведения, пока она игнорирует существенные жизненные явления.
В главе о «Животной этике» эта связь была обнаружена в ее конкретной форме. Мы видели, что, обращая внимание на какой-либо один вид и признав продолжение существования этого вида желательным, придется сказать относительно этого вида, что действия, служащие для сохранения особи и породы, признаются нами справедливыми и рассматриваются с известным одобрением; акты с обратными тенденциями вызывают порицание. В другой главе, где речь идет о «Дочеловеческой справедливости», мы видим, что для достижения желательной цели необходимым предварительным условием является, чтобы каждая особь получала выгоды или испытывала невыгоды своей собственной природы и вытекающих из нее действий. Мы видели также, что в низших отделах животного мира, где не существует никакой силы, могущей быть помехою этому предварительному условию, последнее вызывает переживание наиболее приспособленных. Далее мы видели, что так как эта связь между поведением и его последствием признается справедливою, то отсюда следует, что во всем животном царстве то, что мы называем справедливостью, есть этическое выражение биологического закона, в силу которого жизнь вообще поддерживалась и развивалась в высшие формы. Закон этот, стало быть, обладает наивысшим возможным авторитетом.
По мере установления стадных привычек возникает вторичный закон. Когда известное число особей живут в такой тесной близости, что они способны препятствовать деятельностям других и не дают им достичь желаемых результатов, – в таких случаях для избежания антагонизма и последующего рассеяния их действия должны испытать взаимные ограничения. Каждому приходится продолжать свою деятельность в зависимости от ограничения, состоящего в том, чтобы она не мешала подобным же деятельностям других в большей степени, чем требуется взаимностью. И мы видели, что у разных стадных существ обнаруживается значительное соблюдение таких ограничений.
Наконец, в главе о «Человеческой справедливости» было показано, что у людей, т. е. высочайших из общежительных существ, этот вторичный закон, неясным образом намеченный у низших стадных животных, становится более резко выраженным, более определенным и имеющим более сложные применения. При условиях, зависящих от социальной жизни, первичный принцип справедливости, утверждаемый для каждой особи, сам по себе приводит к вторичному или ограничительному принципу, утверждая то же для всякой другой особи. Таким образом, взаимные ограничения, вынуждаемые совместным выполнением деятельностей, образуют необходимый элемент справедливости в общественном состоянии.
§ 327. Приспособление, прямое или косвенное, или и то и другое вместе, относится к строению мозга, как и остального тела; душевные функции, подобно телесным, стремятся всегда приспособиться к потребностям. Чувствование, толкающее к обеспечению свободы действия, обнаруживается всеми животными и особенно резко выражено у высших; эти последние обнаруживают также известную степень чувствования, соответствующего требованию, чтобы каждое существо действовало в пределах, ограниченных деятельностями других. Наряду с большей способностью заглядывать «вперед и назад» у человечества существуют и более высокие проявления обеих этих черт. Они очевидны там, где общество долго пользовалось миром, и затемняются там, где оно было обыкновенно воинственным. Где жизненные привычки не повлекли за собою хронического столкновения между этикой
