Гнев изгнанников - Николай Побережник

Вчера ночью относительно спокойно проехали по старой дороге через Красный лес. Присутствие хищника чувствовали не только лошади, которые тащили сани, постоянно фыркая и беспокоясь, и норовили взбрыкнуть и вырваться из ненавистного хомута. Я нутром чувствовал что нас «провожают». Какая-то матерая зверюга перемещалась параллельно нашему обозу в темноте леса, совсем недалеко, я даже пару раз ее силуэт замечал меж деревьев. Но хищник напасть не решился, и я громко выдохнул, когда мы выехали из леса. Фонарь, подвешенный к оглобле моих дровней, тускло освещал дорогу, я чуть наклонился вперед, всматриваясь в белый покров впереди…

– Не гляди, не увидишь ничего, – неожиданно раздался голос Маста над головой.

Вздрогнув, я повернулся. Маст сидел на коленях и, вглядываясь в темноту, не выпускал из рук древко копья.

– Вот ты… – сплюнул я через плечо.

– Испугался? – нервно улыбнулся тот.

– То-то я смотрю, ты шибко веселый…

– Ну, извини, не хотел пужать тебя, у самого нутро взопрело со страху, пока через лес этот ехали. Тут где-то многодворец разоренный должен быть недалеко, отдохнуть бы нам, да и лошади устали.

Действительно, спустя час в предрассветных сумерках я заметил давно не езженую дорогу меж кустарника у болот, что развилкой уходила вправо. Вдалеке виден десяток сожженных домишек, покосившиеся заборы да сарайки.

– А не убоишься с мертвецами рядом? – я натянул вожжи и остановил лошадь перед развилкой.

– Батюшка сказывал, что там никого не убили, просто погнали с земли, а многодворец разорили в наказание за отступничество.

– Понятно, тогда поехали. Но! Пошла, – прикрикнул я и свернул вправо. – До полудня отдохнем, а к вечеру уж и на месте будем.

Цитадель у торгового каменка

Советник и председатель суда Хранителей Корен

Дорога изрядно вымотала Корена, и по прибытии в цитадель он лишь приказал запереть и сторожить единственного бунтовщика, а сам с леди-наставницей уединился в небольшой пристройке к покоям наместника Стака, в которых разместился Луек со своим оруженосцем. Наутро, порядком выспавшись и в прекрасном настроении, Корен направился в сарай, где держали пленного. Двое наемников, что сопровождали Хранителя, пинками разбудили бунтовщика и, хорошенько встряхнув, бросили его на кучу соломы у стены.

– Ну что, подумал о том, как тебе нужно вести себя, чтобы остаться живым и, возможно… – Корен брезгливо осмотрелся и присел на бочонок, – и, возможно, немного богаче.

– Скажу, я все скажу… – пленный трясся, то ли от того, что замерз, то ли от того, что всю ночь перед ним стояла картина расправы над товарищами. Его глаза заплыли от синяков, нос был сломан, да и нескольких зубов не хватало.

– Где ты это взял? – Корен медленно потянул из ножен странный меч отличного качества ковки, легкий и с клеймом кузнеца.

– Чудной какой, – прокомментировал увиденный клинок один из наемников.

Корен не обратил внимания на реплику своего помощника, еще раз пригляделся к клейму и вернул клинок в ножны.

– Ты плохо слышишь? – вздохнул Корен.

– Отвечай! – второй наемник наподдал сапогом в бок пленному.

– С хартским обозом он ехал… из Городища, наш разъезд перехватил тот обоз, – пленный замялся.

– Ну! – терпение Корена явно заканчивалось.

– Наемник это был, с нашим атаманом знается, будто друзья давние…

– А атаман… кто? Из хартов?

– Так воевода прежний!

– Тарин?

– Да, – быстро закивал пленный.

– Хм… впрочем, не удивлен, – Корен поднялся и стал прохаживаться перед пленным, он не мог усидеть на месте от радости, что удалось снова зацепиться за ниточку, ведущую к пришельцу, – и где сейчас атаман и хозяин этого меча?

– Я не помню, как тот многодворец называется… сам-то я посадский. На лоскуте! На подорожном лоскуте покажу! От того многодворца полдня пути на юг – и будет заимка в лесу. Там они все – и наемник тот, и Тарин.

– Принеси из саней лоскут подорожный, – обратился Корен к одному из наемников и продолжил: – И сколько там таких, как ты?

– Там едва сотня наберется, у атамана еще есть люди, но то в тайне держится, я не ведаю, где они хоронятся.

Пленный несколько минут беззвучно шевелил разбитыми губами, водя пальцем по подорожному лоскуту, что принес наемник, а потом указал:

– Тут вроде.

– Вроде?

– Да… Да, тут.

– Проведешь нас, и если все так, как ты говоришь, уедешь в посад с десятком золотых ноготков.

Пленный поник головой и согласно кивнул.

– Накормите его и сведите пока туда, где потеплее, – распорядился Корен, вышел из сарая и решительно направился к покоям наместника.

Мужички из обоза кашеварили у каменной поилки для лошадей во дворе сгоревшего постоялого двора. Целых строений почти не осталось, разве что пара сараев, в одном из которых мы вполне сносно выспались. Рассказывая какую-то байку, один из купеческих обозников одновременно помешивал длинной деревянной ложкой похлебку, а пятеро других, что стояли рядом, периодически посмеивались. Маст от меня не отходил, даже ночью я слышал его настойчивый храп рядом, видно, наказ от отца получил – приглядывать. Ага, вот и исполняет.

Час назад, забравшись в дровни с двумя деревяшками, я приступил к работе ножом.

– Это что? – прищурившись на солнце, спросил Маст и кивнул на конструкцию, которую я битый час вертел в руках и ковырял ножом.

– Игрушка, – отшутился я, скрепляя суровой ниткой рейки конструкции, отдаленно напоминающей пушечный лафет.

– Чудная какая-то, – хмыкнул Маст.

– Ага… Слушай, а в торговом каменке есть хороший кузнец?

– Есть такой, он батюшке такой ларь сделал, – Маст изобразил руками прямоугольник, – с замком, с ключом!

– Да, пожалуй, что хороший кузнец.

– Еще бы! И берет за работу не так дорого, как в том же Городище или Кузнечном каменке у хартов.

– Вернемся в торговый каменок, познакомишь?

– Вернуться надо сначала, – Маст отстранился от саней и, приложив руку ко лбу козырьком, посмотрел на торговый тракт и, вздохнув, добавил: – Несет кого-то нелегкая…

Я повернулся и увидел, как от тракта едут двое саней и десяток всадников.

– Может, разъезд княжеский? – предположил я, спрятал в ранец «игрушку» и, прежде чем вылезти из дровней, отвязал замотанный в одеяло арбалет от баула, натянул тетиву, вложил болт и снова прикрыл арбалет одеялом. Встал рядом с Мастом, нащупал рукоять шахарского меча в ножнах за спиной, а потом скомандовал: – Быть готовыми к бою!

Всадники окружили нашу стоянку, спешились. С виду наемники, один из них с властными нотками в голосе, должно быть старший, поинтересовался:

– Кто такие?

– А вы кто такие? – Маст положил руки на навершие меча, широко расставил ноги.

«Александр Невский, блин», – подумал я, глядя на его фигуру.

– Новая судейская стража!

– А с виду так лихомцы! А ну, покажь грамоту!

Нас было десять человек в обозе, и сразу видно, что оружие все не для красоты носят, старший наемник поубавил гонору, достал из-за пазухи небольшой деревянный ларчик, извлек из него опечатанный свиток и потряс им перед лицом Маста.

– Другой разговор, – буркнул Маст, – а мы за товаром отцовским на Медовую заимку едем, что у Худой протоки.

Глаза наемника загорелись, он переглянулся с другим, стоявшим рядом, вполне приветливо улыбнулся нам и переспросил:

– У Худой протоки, значит?

– Да, – Маст тоже улыбнулся, – сейчас вот пообедаем и дальше поедем.

Вдруг я почувствовал на себе взгляд, неприятный такой, и тут же уловил ощущение опасности. Я выглянул из-за плеча наемника и посмотрел в сторону саней наших гостей. Привстав в санях, ко мне присматривался охотник, тот самый, с которым мы, как я думал, разошлись без претензий. «Все же мягковат я для этого мира, надо было валить его, да сестру пожалел», – подумал я и ступил за наемника, чтобы укрыться от взгляда…

– Это он! – донеслось со стороны саней. – Это Никитин!

– Который? – наемник отшатнулся от нас с Мастом и потянулся к рукояти меча.

– Тот, что ростом мал! Держи!

– Бей! – выкрикнул я, с трудом выдернул ногу из снега и ударил в живот старшего из наемников.

Маст и его ребята сообразили быстро, да и сам он смачно приложил второму наемнику кулачищем в лицо, после чего потянул из дровней свое копье.

– Как чуял, что худо от них будет, – быстро провернув копье в воздухе, Маст погрузил его наконечник в грудь нокаутированного, а тот лишь охнул и закатил глаза. – А ну бей, вам сказано!

Прикрикнув на обозников, Маст, вращая в руках копье, пошел на приготовившихся к бою двоих наемников, а я схватил арбалет и спустил тетиву, процедив сквозь зубы:

– Сука!

Бой был тяжелым… глубокий снег не давал быстро перемещаться, с самого начала на меня навалилось сразу трое, но тут впрок пошла наука шахарского воеводы: «Не нужно обязательно отбивать удар, просто уйди с линии атаки и коли, так ты не тратишь силы на бесполезный звон металла и можешь пройти через нескольких врагов, как разогретый нож сквозь масло. Если врагов двое или трое, заставь их мешать друг другу и коли!»