Шедевр под подозрением - Марина Серова

— Что это? — изумленно прошептала Настя.

— Не узнаете? — хмыкнул Шебарев. — Перед вами картина Константина Коровина, называется «Зима в Лапландии». Произведение написано в тысяча восемьсот девяносто четвертом году, когда художнику было тридцать три года. Наверняка вы, милые дамы, видели картины Коровина — его ведь называли русским импрессионистом. Эта работа не так известна широкой публике, как, например, серия картин, посвященных Парижу. «Зиму в Лапландии» живописец написал во время своего путешествия на Север. В тысяча восемьсот девяносто шестом году Коровин оформил павильон «Крайний Север», который был построен по его проекту для Всероссийской выставки в Нижнем Новгороде. Картина «Зима в Лапландии» была выставлена в павильоне, а потом ее приобрели для частной коллекции. Мне известно, что в настоящее время работа «Зима в Лапландии» должна находиться в частной коллекции, все в том же Нижнем Новгороде. Но учитывая, что картина была у вас, причем далеко не в своем первоначальном виде, могу сделать вывод, что из частной коллекции она была похищена.

— Вы точно уверены, что это произведение Константина Коровина? — уточнила я.

— Абсолютно, — кивнул Константин Михайлович. — Вы видели, как я исследовал картину. Я не буду приводить вам подробности своих изысканий, но можете поверить, что я подверг тщательному анализу не только манеру художника, но и состав красок, использованных при написании полотна, характерные мазки, которыми написана картина, а также микроскопические частички кистей, которыми пользовался художник. Видите, в левом нижнем углу подпись? Так вот, в ее подлинности я уверен, это подпись Константина Коровина. Сравните…

Он снова нажал на пульт, увеличивая надпись.

— Посмотрите на характерные особенности, присущие подписи Коровина. Видите, как написаны буквы «о» и как выглядит буква «к»? А теперь я вам покажу подпись Коровина с другой картины, минуту…

Шебарев включил ноутбук, который стоял на его столе. Некоторое время он сосредоточенно щелкал мышкой, потом позвал нас с Настей.

— Вот вам подпись художника с его картины «Зимой». Теперь сравните ее с подписью, которая стоит на картине «Зима в Лапландии». Попробуйте найти хоть одно отличие!

Эксперт оказался прав, обе подписи были совершенно идентичны.

— А теперь, милые барышни, позвольте узнать, откуда у вас эта картина! — потребовал Шебарев. — Сами понимаете, это шедевр мирового искусства, стоит огромных денег, а вы приносите мне ее, покрытую верхним слоем краски… Да это преступление!

— Я в курсе, — кивнула я. — Картину нашла Настя в своей квартире. Она была свернута в рулон. Настя хотела выбросить полотно, но ее подруга Мария упросила подарить картину ей. Потом картину передарили еще раз. В настоящее время полотно требуют вернуть в обмен на Машу, которую похитили из-за этой картины. У меня есть предположение, что из-за полотна был убит человек, тело которого недавно нашли на окраине Тарасова.

— Что ж, звучит довольно интересно, — заметил Шебарев. — История занятная, ничего не скажешь… И что вы намерены сделать с полотном? Если вы отдадите картину преступнику, о ней, возможно, мы никогда не услышим! Картину следует вернуть в частную коллекцию, откуда она была изъята!

— Сперва надо проверить эту информацию, — заявила я. — Вы говорите, картина находилась в частной коллекции в Нижнем Новгороде?

— Именно, — ответил Константин Михайлович.

Я открыла вкладку интернета, ввела соответствующий запрос. «Зима в Лапландии» и в самом деле находилась до недавнего времени в частной коллекции некоего Павла Невзорова, жителя Нижнего Новгорода. Однако семь месяцев назад полотно было украдено, похитителей картины так и не нашли, до сих пор ведется расследование.

— Опять Нижний Новгород… — тихо проговорила я. — Думаю, разгадку следует искать именно там…

Затем я обратилась к Шебареву:

— Вы позволите забрать картину? Обещаю вам, что, как только расследование будет закончено, полотно вернется в частную коллекцию, откуда оно и было украдено! Пока я не могу этого сделать, так как преступник, который жаждет заполучить картину, удерживает в заложницах женщину. Если я верну картину в коллекцию сейчас, заложница будет убита.

— Мне придется сообщить в правоохранительные органы о том, что у вас находится украденное произведение искусства! — заявил Константин Михайлович.

— Я прошу вас пока не делать этого, — покачала я головой. — Подождите, вот мое удостоверение… — Я протянула ему настоящие документы, согласно которым я являюсь частным охранником. — Лицензию тоже могу предъявить. Понимаю, что картина представляет огромную ценность, но человеческая жизнь стоит дороже любого произведения искусства! А если из-за картины пострадает человек, то… то смерть несчастной женщины будет не только на совести убийцы, но и на нашей с вами!

— С одной стороны, вы, конечно, правы, — с сомнением в голосе проговорил Шебарев. — Что и говорить, ситуация непростая… Надеюсь, что вы сможете вернуть картину в коллекцию, не отдадите ее преступнику. Для искусства утрата этого произведения будет огромной потерей!

— Я вас понимаю, — кивнула я. — Огромное спасибо за помощь, сколько я вам должна за экспертизу?

— Вы мне ничего не должны, — покачал головой Константин Михайлович. — Денег с вас я не возьму, так как дело стоящее, для меня изучение вашего полотна было весьма интересным занятием. Единственное, что вы мне должны, так это вернуть картину в частную коллекцию. Будем считать, что это — ваша плата за экспертизу.

— Я сделаю все возможное, чтобы выполнить вашу просьбу, — пообещала я.

— Очень надеюсь на вашу сознательность, — отозвался Шебарев. — Но прошу меня извинить, у меня еще имеются дела на сегодня, поэтому на этом нашу встречу посчитаем законченной.

Глава 9

После разговора с Шебаревым мы поехали к Насте домой. Звонков с Машиного номера не поступало, преступник о себе не давал знать. Возможно, он или она следит за нами и в курсе всех наших действий, в таком случае похититель знает, что картина находится у нас. Однако похититель никак себя не проявлял, нападать на нас с Настей не пытался, и, когда мы шли к подъезду дома Ленской, я не увидела ничего подозрительного.

Зайдя в квартиру, я сняла «жучки» и проверила записи. За наше отсутствие посторонние домой к Насте не приходили, квартиру не обыскивали.

Я понимала, что преступник был уверен: Ленская знает, где находится картина, потому и похитил близкую подругу девушки.

Имел ли убитый Максим отношение к полотну или с ним расправился другой преступник? Я склонялась к версии, что преступления связаны между собой, но доказательств у меня не было.

Настя отправилась спать, я же принялась искать информацию о Рожневе. Допустим, несчастный учитель родился в Нижнем Новгороде, значит, там он получил художественное образование. Существовала вероятность, что Максим нигде не учился, тогда это здорово все усложняло. Но я решила действовать