Последний дракон - Байрон Прейс

Виллен и Твил завороженно смотрели. Было слишком темно, чтобы разглядеть единственного всадника ветра, который управлял кораблем. Он стоял спиной к топке, бросавшей алые отблески на паруса, а борта корабля заслоняли его от света костра.

Лэтан, сообразивший, что, если он останется на своем месте, всадник ветра его непременно заметит, отполз на несколько ярдов вниз по склону холма и спрятался в кустах. От тяжелого, дурманящего запаха ягод у него сразу закружилась голова, но он по крайней мере был уверен, что останется незамеченным.

Медленно, как во сне, корабль приземлился. Всадник набросил канат с крюком на ближайшее дерево, так как невесомая конструкция, соприкоснувшись с землей, тотчас же попыталась взмыть вверх.

Когда корабль наконец прекратил движение, всадник ступил на землю и попал в круг света от костра.

Лэтан ахнул. Это был сам принц Кайерт! Сначала принцесса Эвирайя, а теперь принц! У Виллена что, ключи от синдрильской шахты в кармане лежат? Лэтан напряг слух, чтобы понять, о чем идет разговор, но с сожалением признал, что был слишком далеко — голоса доносились до него бессвязными звуками.

Виллен тоже был удивлен при виде Кайерта, но они с Твилом были слишком пьяны, чтобы осознавать, насколько это странно. Виллен прислонился к стволу сосны и смотрел, как Твил с издевкой приветствует принца индюшачьей ногой.

— Кусочек индюшки, принц? Вы, несомненно, проделали долгий и трудный путь!

— Да, путь был долгим, — ответил принц, — но я думал не о еде. Я долго вас искал, и мне пришлось многих расспросить, чтобы узнать о вашем местонахождении, Виллен. Я хочу знать, о чем вы говорили с моей женой, принцессой Эвирайей.

Виллен поднял голову и изобразил на лице выражение глубокой печали.

— Ах, я ужасно сожалею, что приходится отказывать вам, принц, вы же все-таки принц и все такое, но я дал слово принцессе, что то, о чем мы с ней говорили, останется между нами. Я человек слова.

Кайерту было трудно сдержаться, но он заговорил ровным голосом:

— Я принц Симбалии и муж Эвирайи. То, о чем она говорит, мое дело. Ее интересы — это мои интересы.

— Это все замечательно, но она исключений не делала, видите ли… Пока она сама не скажет мне… — Виллен развел руками.

— Идиот, — сказал Кайерт низким напряженным голосом, — к тому же пьяный. А ты что скажешь? — Он повернулся к Твилу. — Ты тоже собираешься отказаться исполнить приказ принца Симбалии?

Твил помедлил, смотря на Виллена, затем покачал головой.

— Виллен мне ничего не говорил, — сказал он, — так что мне нечего вам сообщить.

На поляне повисла тишина, нарушаемая только потрескиванием дров в костре и тихим шуршанием парусов корабля. Кайерт смотрел на двух пьяных северян. Он не мог силой вырвать у них то, что они скрывали. Такие дела были ему не по душе, к тому же сейчас трудно было ручаться за успех.

Эвирайя что-то замышляла, в этом он был уверен. Он был давно женат на ней и мог безошибочно распознать, когда она что-то замышляла всерьез. Только в этот раз все было по-другому. Эвирайя затеяла что-то опасное. Она начала игру так же легко, так же по-детски, как всегда, только на этот раз игра была взрослая и опасная, очень опасная. Эвирайя уже вовлекла в свою игру ни в чем не повинных простаков. Кайерту нужно было знать, что происходит, но он понимал, что от этих двух пьяных типов он ничего не добьется.

Лэтан смотрел, как глава всадников ветра отцепил якорь и корабль медленно всплыл в воздух. Стражник встал и потянулся, чувствуя, как хрустят суставы. Он-то надеялся отдохнуть перед тем, как отправиться назад, но теперь понимал, что сейчас не до отдыха. Нужно немедленно сообщить королю Ясветру об этой встрече.

Лэтан тяжело вздохнул и поплелся в лес, туда, где была привязана лошадь, думая о том, как иногда дорого обходится исправная служба.

ГЛАВА 15

Снаружи ярко светило полуденное солнце, но стоило Ясветру войти в туннель, наступила ночь. В шахтах всегда ночь.

Спускаясь по широким ступенькам с факелом из горючего мха в руке, он чувствовал, что возвращается к старой жизни, оставленной им давным-давно.

Туннель, закрытый несколько лет назад, был заброшен, дощатые стены и арки заросли мхом, ниши для факелов были пусты, и воздух пропитан затхлостью запустения.

Именно в этом месте случилось происшествие, которое, по мнению многих, стало первым шагом Ясветра по направлению к дворцу.

Хорошо, что он пришел. У него будет время привести в порядок свои мысли. Став королем, он редко бывал один. Всегда находились государственные дела, купцы и министры хотели его видеть. Даже в то время, которое он проводил с Керией, как он ни любил ее, он не принадлежал себе. Не было того одиночества, к которому он так привык в шахтах.

Это беспокоило Ясветра. Только в одиночестве он чувствовал согласие с самим собой. Любовь Керии, естественный закон соединения двух людей приводили его в равновесие с миром. Но только в одиночестве он становился Ясветром — сыном горняка, который пять лет, черный от грязи и пыли, врубался киркой в породу, пока его руки не стали крепче этих камней. Здесь, в шахтах, вдали от дворца, он мог со стороны посмотреть на свою жизнь, ставшую воплощением мечты.

— Я пошел дальше своих грез, — сказал он вслух, как будто обращаясь к тому молодому человеку из своего прошлого, — но у меня еще есть несбывшиеся мечты.

Ясветр хотел для себя немногого. Разве что брака и ребенка. Он был счастлив. Его надежды теперь были связаны с Симбалией.

Он медленно шагал по наклонному туннелю. Здесь и там вдоль его пути встречались арки, открывавшие проход в боковые туннели, многие из которых были навечно заделаны кирпичом и известкой. Он знал, что некоторые из проходов вели к туннелям, прорытым корнями деревьев под улицами города. Прямо перед ним на голом камне лежало ржавое лезвие кирки. Ясветр наклонился и поднял его, повертел в руках, вспоминая…

Он был смотрителем по добыче таниума — жидкого металла. Шахта, самая глубокая из всех, круто опускалась вниз в самом конце туннеля. Она была такая глубокая, что воздух внизу был горячий и тяжелый, так что горняки иногда теряли сознание от ядовитых газов, сочащихся сквозь почву. Добыча таниума — рискованное дело, на такой глубине давление было столь велико, что неосторожный удар кирки мог открыть путь стремительному потоку жидкого металла. И тогда таниум заливал шахту.

Однажды после удара кирки вместо жилы таниума обнаружилось нечто похожее на природную пещеру, примыкающую к шахте. Ясветра вызвали осмотреть пещеру, и он нашел ее полной красивейших сталактитов и сталагмитов, колонн и водопадов, застывших причудливыми формами. Восхищенные горняки хотели обследовать пещеру, но Ясветр приказал подождать до следующего утра, когда все отдохнут.