Невеста Стального принца (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

В ушах зазвенело от злости — не очень-то приятно чувствовать себя постельной грелкой одноразового использования! Наверное, поэтому, из-за звона, я не сразу обратила внимание на крики и шум, раздавшиеся за дверями королевской спальни, как будто что-то или кого-то опрокинули на пол.

Лишь заметила краем глаза, как створки разлетаются, раскрываясь настежь, и по комнате ударной волной прокатывается рычание разъяренного животного, ну то есть хальдага:

— Отпусти ее немедленно!

Не знаю, как его величество, а меня требование герцога, мягко говоря, слегка шокировало. Обхватив себя за плечи руками, я уставилась на де Горта (сильно помятого и слегка побитого) вопросительным взглядом. Нет, он, конечно, мой герой и все такое, но как бы нас сейчас обоих не отправили куда-нибудь в подземелье на продолжительный отдых. Не то чтобы я рвалась в постель к пенсионеру, но и в тюрьму тоже как-то не хочется.

Вот если арестуют только моего недосуженого…

— Как интересно, — не сказал — мурлыкнул король. Увы, не как ласковый и пушистый котенок, а как готовящийся к атаке тигренок. Вернее, тигр, целое тигрище.

У него даже взгляд опасно потемнел. Про Мэдока вообще молчу. У того тьма вперемешку с дымом валила изо всех возможных дырок.

— Его всемогущество решили к нам присоединиться?

Кстати… Заметив «отдыхающую» на полу в смежной со спальней комнате стражу, я подумала, что сейчас с удовольствием куда-нибудь бы испарилась.

— Может, я выйду?

На мой робкий вопрос наслоилось рычание герцога:

— Я забираю ее. Филиппа!

Удивляюсь, как еще не добавил: «К ноге, наина!» Точно с такой же интонацией в голосе он звал к себе Морса.

Неандертальское чудовище.

— Забрать ее вы сможете только с первыми лучами солнца. — Рейкерд приобнял меня за талию, за что я мысленно окрестила его чудовищем номер два. — А пока что попрошу оставить нас одних. О вашем поведении будет доложено совету хальдагов. Будет жаль, если из-за этого опрометчивого поступка ваше участие в Беспощадной охоте закончится, даже и не успев начаться. Какая досада…

И столько довольства звучало в голосе каменного интригана, что даже наивному ребенку стало бы ясно: король издевается. Провоцирует, дразнит, наслаждается яростью хальдага.

Вишенкой на этом многоярусном торте из побед короля и наших с де Гортом проигрышей стало появление свежих стражников. В том смысле, что те, которых вырубил Мэдок, так по-прежнему и пребывали в бессознательном состоянии. Зато новая группа с алебардами наперевес выглядела очень даже бодро и была полна желания скрутить мятежника.

Хальдаг метнул в них яростный взгляд, даже руку зачем-то вскинул. Не знаю, может, собрался магичить, но его опередил Каменный правитель:

— Стоять! Не хватало еще представлений в моей собственной спальне!

Стражники замерли как вкопанные, будто тоже стали каменными, тоже окаменели, и его величество, удовлетворенно кивнув, продолжил:

— Я нисколько не сомневаюсь в ваших возможностях, герцог, и знаю, что не пройдет и минуты, как вы уложите на лопатки и этих. Но подумайте, чем для вас обернется такое своеволие. Продолжите бунтовать — и уже точно проиграете. А мне бы не хотелось, чтобы вы так быстро выбыли из состязаний. Это была бы слишком легкая победа. Легкая, а следовательно, неинтересная. Не-э-эт, я собираюсь смаковать ваше громкое поражение долго и с наслаждением. Поэтому, — его величество хищно сощурился, — выходите. И оставьте меня наедине с вашей наиной. Уйдете сейчас, и я, так уж и быть, закрою глаза на ваше безрассудство. Но для этого вам придется закрыть двери с той стороны.

По лицу хальдага прошла судорога. Было видно, ярость отступает, и начинает накатывать осознание, что какая-то малознакомая девчонка не стоит того, чтобы из-за нее расставались с заветной мечтой. Наверное, в какой-то мере я даже понимала герцога. Вернее, пыталась понять, поставить себя на его место, а потому тихо проговорила:

— Идите. Все хорошо.

Но вместо этого де Горт поморщившись так, словно собирался выплюнуть попавший ему в рот яд, сделал к нам несколько шагов. Стражники напряглись, сжали крепче в руках оружие, но без приказа короля не отваживались броситься наперерез Истинному.

Остановившись перед королем, тот проговорил, громко и резко чеканя каждое слово:

— Ты отпустишь мою наину, а взамен я пройду через пламя Ильсельсии, когда ты этого потребуешь.

Интересно, все хальдаги тыкают его величеству?

Кажется, Рейкерд даже не заметил столь непочтительного обращения. Он продолжал смотреть на хальдага, прямо ему в глаза, и улыбался, вместо того чтобы злиться. Понятия не имею, что предложил ему Мэдок, но, судя по выражению лица короля, только что он одержал еще одну победу.

— В любое удобное для меня время? — уточнил вкрадчиво.

— Когда пожелает его величество, — с явным оттенком пренебрежения подтвердил Истинный.

— Ну что ж, — король перевел взгляд на меня, — как бы ни было сильно мое желание провести эту ночь с вами, моя красавица, предложение вашего жениха оказалось еще более заманчивым. От такого не отказываются, а потому я вас отпускаю. Выйдите, леди Филиппа, чтобы мы с герцогом могли заключить сделку на крови. Пригласите свидетелей! — приказал Рейкерд и недвусмысленно подтолкнул меня к выходу.

Так как служанки забрали мою одежду, даже обувь унесли, пришлось шлепать босой и полуголой. Благо де Горт стянул с себя местами порванный плащ и набросил его мне на плечи.

— Спасибо, — шепнула ему.

Выскользнув из королевской спальни, быстро прошла через просторную гостиную, стараясь не наступать на стражу его величества, и, только оказавшись в полутемной галерее, облегченно выдохнула. Закуталась плотнее в теплую одежду, чувствуя, как мех приятно щекочет мне кожу. Оглянулась на сомкнувшиеся за спиной створки и скользнула к окну, посеребренному лунным светом.

Что это еще за пламя Ильсельсии? Вряд ли что-то приятное для герцога, иначе бы этот столетний интриган так не радовался. Еще и сделка на крови… При свидетелях… Подозреваю, что от такого потом не отвертишься.

Вздрогнула от тревожных мыслей и прислушалась. Слух уловил едва различимый звон бубенчиков, доносившийся откуда-то из полумрака. Не знаю, что тогда на меня нашло, но я отпрянула от окна и пошла на звук. На цыпочках пробежав по холодному полу, приблизилась к шторе, одной из многих, что перемежались с развешанными на стене портретами. Отодвинув ее, обнаружила нишу с каменным выступом, на котором, как на скамейке, сидел переквалифицированный в шута целитель.

— Не помешаю? — приветливо улыбнулась молодому мужчине.

На вид ему было лет двадцать семь, не больше. Темные курчавые волосы выбивались из-под дурацкого головного убора, уголки карих глаз были опущены, как и тонкие губы, отчего выражение лица было ну очень грустным. Он походил на маленького беззащитного щенка, которого жестокосердный хозяин в лютый мороз выгнал на улицу. Теймен Вертальд казался невысоким и очень стройным, а облегающее пестрое трико еще больше подчеркивало его худобу.

Голодом, что ли, этого беднягу здесь морят…

Вскинув на меня взгляд, шут захлопал от удивления ресницами и воскликнул:

— Вы та самая наина!

— Что, уже успела прославиться? — тихонько усмехнулась я, присаживаясь на холодный камень.

Вместо ответа шут поинтересовался:

— Леди Адельвейн, скажите, что его всемогущество предложил королю взамен, раз его величество сразу согласился вас отпустить?

— Пройти через пламя Ильсельсии, — слово в слово повторила я заявление де Горта.

— Это очень, очень плохо, — явно взволнованно пробормотал бывший лекарь.

Порывалась спросить, чем именно божественный огонь может грозить Стальному, но что-то меня остановило. Наверное, мысль, что разговариваю с совершенно незнакомым человеком, а информация о пламени вполне может являться достоянием общественности. Вряд ли получится все свои пробелы в знаниях валить на обитель. Лучше потом в герцогской библиотеке поищу. Или Морса осторожненько расспрошу. Его все равно никто, кроме меня и других вейров, не слышит, а значит, ему, если что, будет сложнее меня выдать.