Смертельное путешествие - Кэти Райх

Я стала смотреть на озеро. Небо уже прояснилось и сосны на противоположном берегу казались черной стеной на фоне розового заката. Это мне напомнило кое-что.

Примроуз любила закаты. Я смотрела на закат и плакала пока не почувствовала злость, а за ней пришло еще одно чувство. Во мне разгорался жгучий огонь ярости. Обуздай свой гнев, Брэннан, и используй его!

Поклявшись найти ответы на все вопросы я глубоко вздохнула и вернулась к Олбрайту и Кроу.

— Какая у нее была машина?

Кроу заглянула в свои записи.

— Синяя «Хонда Цивик» 94 года. Номера Северной Каролины.

— У «Ривербэнк-Инн» на стоянке такой не было.

Кроу посмотрела на меня с удивлением.

— Машина наверное уже на полпути в Саудовскую Аравию, — сказал Олбрайт.

— Я уже рассказывала что жертва помогала мне в моей расследовании?

— Да, и я об этом хочу поговорить, — согласилась Кроу.

— Нашли здесь что-нибудь?

— Ищем.

— Следы шин? Людей? — спросила я, и как только слова были произнесены, я поняла насколько глупы эти вопросы. Такие вещи ливень давно смыл.

Кроу отрицательно покачала головой.

— Я осмотрела пикапы и внедорожники на стоянке, которые оставили рыбаки и беззаботные отдыхающие. В доках стояли две 16-футовые лодки.

— Есть какие-то зацепки к этой пристани?

— Здесь все сдается в аренду.

— Что означает много народу ежедневно здесь бывает. Довольно шумное место для сокрытия трупа.

— Люди здесь находятся до 8 вечера. Обычно после этого часа здесь уже тишина.

Я посмотрела на парочку с бледными лицами. Они остались одни, стояли, засунув руки в карманы и не зная что дальше делать.

— Это владельцы?

— Гленн и Айрин Бойнтон. Они говорят что бывают тут каждый вечер до 11 и возвращаются к 6 утра. Они живут недалеко.

И Кроу указала рукой на дорогу.

— Они сказали что по ночам сюда приезжают машины. Думали что подростки шалят на своих яхтах. Но никто не видел и не слышал ничего уже 3 дня. Что очень плохо.

Преступник не станет шуметь, чтобы все знали что он тут топит труп.

Ее зеленые глаза осмотрели пристань и вернулись ко мне.

— Но ты права. В полумиле отсюда есть тропа ведущая к озеру. Думаем, что именно там все случилось.

— 2–3 дня это слишком долго чтобы тело сюда принесло. Наверное труп болтался «топляком» какое-то время, — добавил Олбрайт.

— Топляком? — ужаснулась я его черствости.

— Извините. Профессиональный жаргон. Означает, что тело могло зацепиться за корягу.

Мне было даже страшно задавать следующий вопрос.

— Сексуальное насилие?

— Одежда и нижнее белье на месте. Я, конечно, проверю на сперму, но сомневаюсь что что-то будет.

Мы стояли в тишине сгущающихся сумерек. За нашими спинами волна билась о деревянные причалы. Холодный ветер с озера приносил запах рыбы и топлива.

— Зачем кому-то душить пожилую женщину? — Этот вопрос скорее был не для моих собеседников, а для меня самой.

— А зачем все эти подонки делают то что они делают? — Вопросом на вопрос ответил Олбрайт.

Я оставила их и пошла к машине Райана. Эвакуатор и скорая помощь уехали, но полицейские машины остались и синий свет их мигалок заливал грязную стоянку. Я сидела в машине и смотрела на сотни отпечатков ног, оставленных врачами, рабочими эвакуатора, полицией, патанатомом и мной. Место последней катастрофы Примроуз.

Я повернула ключ и поехала в сторону Брайсон-Сити, заливаясь слезами.

Когда позже вечером я проверяла свои сообщения я увидела одно от Люси Кроу. Перезвонила и рассказала ей все что знала о Примроуз, включая и нашу с ней встречу у морга.

— Так теперь и нога и все бумаги по ней исчезли?

— Об этом я и говорю! Примроуз была наверное последней кто все это видел.

— Паркер Дэвенпорт сказал что она взяла это. Вернула?

— Правильный вопрос.

— Расскажи о мерах безопасности.

— У всех сотрудников DMORT и у медперсонала есть удостоверения, как и у всех в вашем департаменте и в полиции Брайсон-Сити, кто работает с секретными делами. Охрана проверяет удостоверение на входе и еще в самом морге есть журнал посещений, где надо расписаться. Ежедневно на ваш пропуск наносится новый цветовой код.

— Зачем?

— Кто надумает подделать удостоверение, не сможет узнать цветовой код определенного дня.

— Что там после рабочего дня?

— Сейчас там осталось мало людей, в основном компьютерщики, писари да некоторые медработники. Ночью там никого, кроме твоего помощника или копа из Брайсон-Сити.

Я вспомнила вице-губернатора с его видеозаписью.

— На воротах есть камера видеонаблюдения.

— Что насчет компьютеров?

— У каждого кто имеет высший допуск есть свой пароль, но очень мало людей имеют право изменять или удалять данные.

— Допустим Хоббз вернула ногу, где она могла ее оставить?

— В конце дня все сортируется по боксам «не опознано», «расследуется» и «опознано».

Дела хранятся в поисковой компьютерной системе.

— Трудно взломать?

— Ну, старшеклассники ведь взломали Пентагон.

Я услышала на дальнем фоне разговор.

— Шериф, я думаю Примроуз убили из-за этой ноги.

— Или из-за биологического образца.

— Женщина исследует объект, который является предметом спора, этот объект исчезает, а через 3 дня женщина мертва. Если здесь нет связи то это чертовски подозрительное совпадение!

— Мы рассматриваем все версии.

— Узнали почему никто не заявил о ее пропаже?

— По-видимому, частично дело связано с Шарлоттой. Когда Хоббз не показалась в морге в понедельник, ее коллеги решили что она там. Люди в Шарлотте предполагают, что она все еще в Брайсон-Сити. Обычно она звонила сыну по субботам, так что он не имеет понятия, что что-то случилось.

Я подумала о сыне Примроуз. Он женат? В армии? Гей? Были ли мать и сын близки? Иногда по работе мне приходится приносить страшные вести. Один визит и семьи разрушены, жизнь навсегда изменилась. Пит как-то сказал, что большинство морских офицеров во времена Вьетнама скорее ринулись бы в бой, чем посещали дома в Америке, чтобы доставить сообщение о смерти. Я искренне разделяла эти чувства.

Я представила себе лицо сына — сначала недоумение, потом, с пониманием, приходит агония, печаль, боль открытой раны. Я закрыла глаза, мысленно разделяя с ним это отчаяние.

— Я заезжала в «Ривербэнк-Инн».

Голос Кроу вернул меня в реальность.

— После пристани я переговорила с Ральфом и Брендой. Они сказали что не видели Хоббз с воскресенья, но не считают это странным. За это время что она здесь, она уже 2 раза отлучалась никого не предупредив. Так что они решили что она снова ушла.

— Ушла куда?

— Они думают она домой ездила.

— И?

— Ее комната свидетельствовала об обратном. Все ее туалетные принадлежности были там, зубная щетка, зубная нить, крем для лица, вещи, которые берет с собой женщина когда путешествует. Ее одежда была еще в шкафу, пустой чемодан под кроватью. Ее лекарства от артрита — на тумбочке.

— Кошелек? Ключи от машины?

— Нет. Похоже что ушла она сама, но не собиралась долго отсутствовать.

Кроу выслушала отчет о моем визите в мотель, правда без описаний моих воровских попыток.

— Как думаешь, зачем Ральф ходил к ней в номер?

— Возможно интуиция тебя не подводит — простое любопытство. Или он знает больше, чем говорит. Может что-то вынести хотел. Мы проследим за мистером Стовером. Так же мы побеседуем с каждым кто был знаком с жертвой. Поищем свидетелей — может кто ее видел в эти дни. Ты знаешь процедуру.

— Обычный поиск подозреваемых.

— Ну, в округе Суэйн их не будет много.

— В комнате было что-нибудь что подскажет куда она ушла? Может адрес какой? Карта? Обрывок билета?

На линии послышался какой-то гул.

— У телефона мы обнаружили два номера.

Когда она читала номера, у меня желудок сжался. Первый звонок был в «Хай-Ридж-Хаус», а второй — мне на мобильный.

Час спустя я лежала в кровати и пыталась рассортировать и понять информацию, которая на меня свалилась.

Факт: моя пропавшая ступня не принадлежит Даниэлю Виннета.

Предположение: это ступня трупа со двора лесного дома. Там в почве нашлись летучие жирные кислоты. Что-то в ней явно разлагалось.

Предположение: это ступня с рейса 228. На месте аварии были найдены куски контейнера для биологических образцов и неопознанные части тел.

Факт: ступня и досье на нее в данный момент исчезли.

Предположение: материалы спрятала Примроуз.

Предположение: Примроуз вернула материалы на место, но кто-то их украл.

Факт: останки Жана Бертрана и Петричелли до сих пор не опознаны.

Предположение: никого из них не было в самолете.