Игры драконов - Роберт Асприн

— Тем не менее, — сказал Гаррисон. — Они просто не так популярны, как гамбургеры. В своей массе народ предпочитает, что подешевле.

— Я уже поел, — отрезал Гриффен.

— Не беда, он оплачен. В следующий раз, когда будешь в настроении для бифштекса, только напомни Падре.

— Уж не забуду, — буркнул Гриффен. Гаррисон в упор посмотрел на мальчишку.

— Ты не болен? — спросил он. — Или чем-то обижен? Мы тут, знаешь ли, не покупаем людям бифштексы каждый день. На самом деле поощрительный обед заказан мне, но ради тебя я решил отказаться.

— Прошло шесть часов, — ответил Гриффен. — Могли бы и позвонить.

Детектив откинулся в кресле и бросил сердитый взгляд исподлобья.

— Что-то я не уловил, — сказал он. — Я должен перед тобой отчитываться? В порядке подчиненности? Боже, прямо как моя жена.

Хоть и был Гриффен еще совсем юн и неопытен, но уже знал, что если кто-то сравнивает его со своей женой, то это не комплимент. Он решил, что пора разрядить обстановку.

— Не знал, что вы женаты.

— Я не женат. Уже, — Гррисон вздохнул. — Забывал ей позвонить, прямо как сегодня. Тоже не нравилось.

Неожиданно детектив стал больше походить на человека, нежели на копа, и Гриффен почувствовал себя неловко. Он предпочитал думать о Гаррисоне как о полицейском.

— Очень жаль, — сказал Гриффен. — Так что же случилось после моего звонка?

— О, это было великолепно! — воскликнул детектив, снова придя в бодрое расположение духа. — Во-первых, нам удалось задержать всех троих — описание, между прочим, на «отлично». Немного волновался насчет латино, боялся, обвинят в профайлинге — но у всех оказалось оружие, и дальше все прошло без сучка и задоринки. Похоже, кто-то им ляпнул, что в нашем городе опасно.

— Не так быстро, — поднял руку Гриффен. — Про-файлинг?

— Извини, — прервался детектив. — Все забываю, что ты не наш. Профайлинг — это последний крик моды после одиннадцатого сентября. Национальная безопасность на нем собаку съела. В общих чертах он означает особую слежку за людьми, которые соответствуют профилю террориста или закоренелого преступника. Неплохая методика, с помощью которой против подозреваемого можно выстроить надежную доказательную базу, но правозащитники ее не любят. Зачастую профиль включает в себя такие параметры, как принадлежность к расе или национальность, и нас могут обвинить в том, что с любым из представителей этих групп мы обходимся, как с уголовником. То есть я не собираюсь утверждать, что заведомо все черные — преступники, а все арабы — террористы. Однако факты свидетельствуют о том, что в этих группах явно повышенный процент уголовников и террористов. И не обращать внимания на статистику, когда ищешь возможных преступников, откровенно глупо.

Гриффен довольно сносно знал об этом из газет, но, встав не с той ноги перед встречей с Гаррисоном, решил, что хуже не будет, если дать возможность детективу блеснуть познаниями. И не прогадал — судя по речи, самой продолжительной из всех, что слышал от угрюмого копа.

— Значит, с латиноамериканцем возникли проблемы? — уточнил он.

— Я уже начал говорить, что пронесло, — ответил детектив. — Ребята их только остановили и попросили предъявить документы. На случай если бы типы затеяли перепалку, у нас была правдоподобная легенда, однако наличие огнестрельного оружия быстро перевело беседу в другое русло. Помимо удостоверений личности им пришлось предъ-

являть документы на право носить оружие, и сразу стало ясно, что это федералы. Вопрос был только в том, каким ветром их занесло в Новый Орлеан.

— И что они ответили?

— Один из них, уличный артист, пытался провести нас, уверял, что приехал в отпуск. Ну да, конечно. Федеральные агенты всегда проводят отпуска, играя на гитаре во Французском квартале, чтобы слегка подзаработать. Двое других признали, что на задании, но не сказали, каком именно. Дальше вообще забавно.

— Что же случилось?

— Мы забрали всех троих в полицейский участок на Ройал-стрит, разрешили побеседовать с нашим шефом. Он заставил их позвонить этому парню, Стонеру, чтобы перепроверить показания. Стокер заявил, что проводил здесь операцию, но раскрывать подробности отказался. Мол, это затрагивает национальную безопасность.

Детектив рассмеялся.

— Ты бы видел, — с ухмылкой сказал он. — Шеф на дух не переносит на своей территории федералов, но когда те вдобавок говорят, что не его ума дело… Он недвусмысленно дал понять Стонеру, чтобы его команда убиралась из города к чертям собачьим, а если тот еще хоть раз без спроса проведет здесь операцию, шеф лично проследит, чтобы пойманные отсидели срок, а их фото украсили первые полосы «Тайме Пикаюн».

— Что Стонер?

— Ему не понравилось, нет. Ни капли. Однако что делать? Пришлось согласиться. Если бы заартачился, шеф прямо бы и начал с этой троицы под арестом. Конечно, Стонер не удержался и перед тем, как повесить трубку, ввернул эффектный пассаж.

— Какой же?

— Теперь, сказал, шефу остается только надеяться, что у Национальной безопасности не будет шанса отплатить той же монетой. Любезность за любезность.

Гриффен нахмурился и покачал головой.

— Хорошего мало.

— Пустые угрозы, лишь бы сохранить лицо, — пренебрежительно бросил детектив. — Не очень-то повоюешь против целого города… или, в сущности, всей полиции. Если же попробует, то его ждет сюрприз. Шеф включил на телефоне громкую связь и записал весь разговор на диктофон.

Гриффен вздохнул и снова покачал головой.

— В чем дело? — спросил Гаррисон.

— Не знаю, — сказал Гриффен. — Я, конечно, слышал, что местные копы не любят, когда в их владения вторгаются федералы, но… не знаю. Выглядит все это как-то мелочно.

— Ты никогда с ними так, как мы, не сталкивался, — фыркнул детектив. — Приходят сюда, заносчиво распоряжаются, ни во что нас не ставят. Ведут себя, будто вся полиция некомпетентна и продажна.

Гриффену вдруг вспомнилось, как во время их первой встречи Гаррисон ворчал, что приходится мириться с защитой игорного бизнеса, но сейчас он счел за благо промолчать.

— Что ж, наслаждайся бифштексом, — сказал Гаррисон, выбираясь из кабинки. — Мне пора. Ребята собираются вместе, чтобы отметить маленький успех, и я обещал заглянуть. С нас причитается, мистер Маккэндлс.

Детектив давно ушел, а Гриффен все сидел, глядя в пустоту, и продолжал смотреть, когда в кабинке появился Падре.

— Ну что, хочешь бифштекс? — спросил бармен.

— Как-нибудь в другой раз, — отозвался Гриффен. — Присядь на минутку, Падре. Что рассказал тебе Гаррисон?

— Достаточно, чтобы понять: они поймали тех, кто за тобой шпионил, и парни оказались федералами, — ответил Падре. — По-моему, он на седьмом небе от счастья.