Неживая земля. Воитель - Виталий Градко

– Я предполагал, что ты не отправишься в Орден, – сказал Крол и внимательно посмотрел на Энэя. – Тебя что-то тревожит. Я ощутил это вчера и ждал, когда ты придешь. Но я не заметил твоего приближения. Ты все время шел сквозь Тень?

Они пошли дальше по проспекту. Энэй рассказал, что действительно хотел встретиться с заклинателем и сперва отправился в тайник за новыми доспехами, но выход портала оказался истощенным.

– Отчего же сразу не воспользоваться заклинанием и выйти из Тени? – спросил Крол.

– Я думал, могу не встретить тебя, и решил сам осмотреть место вторжения, отыскать фантом убитого сына Тьмы и…

– Врешь мне, воитель? – перебив, паршиво улыбнулся Крол и остановился. В его хриплом голосе звучали злость и раздражение. От темно-зеленых змеиных глаз невозможно было что-то утаить. – Ты прекрасно знал, что я буду там. Так предписывает Устав. Поэтому не морочь мне голову. Ты проделал весь путь сквозь Тень с одной целью – пройти к месту вторжения мимо меня. Что же ты хочешь найти там? Ведь я сказал тебе, слуга Злаасши принес внутри воина. Я раздавил его голову вот этими руками. Теперь говори как есть!

Ощутив к себе новое, прежде не испытанное чувство омерзения, Энэй понял, что действительно обманывает заклинателя. Впервые утаивает правду от служителя Ордена. Воителю этого вовсе не хотелось. Но еще больше не хотелось говорить о том, что так не дает покоя после первой встречи с заклинателем. Энэй пытался сам найти объяснение некоторым случайным совпадениям, произошедшим во время вторжения червя Злаасши, но каждый раз приходил к одному и тому же ответу и гнал его прочь.

– Прошло много времени, и все же я надеялся увидеть фантом воина, которого ты убил, – признался Энэй. – Я понимаю, что не чувствую угрозы, но все же что-то беспокоит меня. Ты говоришь, червь разродился воином, но я не ощутил этого. Я помню, какой болью тело отзывается на их вторжение, но вчера ничего подобного не случилось.

Крол еще несколько мгновений сжигал Энэя взглядом, потом развернулся, и они пошли дальше. Воитель с надеждой посмотрел на него, будто ждал, что древний заклинатель найдет нужные слова и сейчас же развеет все тревоги.

– Ты был сильно ранен, – задумчиво произнес Крол. – Организм восстанавливался и мог оградить тебя от реакции на вторжение. Крайне редко, но такое бывает. Подобные случаи известны.

– Да? Что ж, возможно, – ответ Энэя не удовлетворил, но он решил не говорить об этом.

– Вспомнил ли ты, что произошло в Пограничье?

– Лишь немногое… – ответил воитель.

Глаза, ресницы слиплись от застывшей крови. Она превратила лицо Энэя в бордово-черную маску. Он попробовал пошевелиться, тело отозвалось нестерпимой болью. На шею капало что-то холодное. Открыв глаза, сквозь искореженное забрало доспеха Энэй увидел низкое серое небо. Дождь тихо стучал по броне, проникал вовнутрь холодными ручейками. Воитель дернулся, тело взвыло от нового приступа боли. Лишь спустя несколько секунд Энэй осознал, что в этот раз пытается пошевелиться не самостоятельно. Раздалось недовольное ворчание, напористый скрежет когтей и зубов по разбитому доспеху. Перед лицом возникла чудовищная тварь с пятью глазами, горящими синими сапфирами. Монстр раскрыл мощный клюв, схватил воителя за шлем и стал трепать из стороны в сторону, намереваясь оторвать голову добычи от тела. Из пасти падальщика в лицо ударило нестерпимое зловонье. Система управления доспеха не подавала признаков жизни и не выводила никакой информации об окружающей среде, но, судя по количеству ревущих глоток, Энэй предположил, что вокруг собралось около дюжины трупоедов. Они пытались добраться до него сквозь искореженный илаадиум брони. Воитель пошевелил рукой, пальцы ощутили треугольный эфес меча. Энэй схватил его и неуклюже ударил из-за головы. Клюв разомкнулся. Горячая кровь хлынула сквозь глотку монстра, забрызгав воителя с головы до плеч. Следующий удар Энэй нанес по монстру справа. Клинок вошел прямо посередине спины, но из-за слабости удара не перерубил позвоночник. Тварь заревела, отскочила в сторону. Окружившие воителя трупоеды отступили, недовольно клацая клювами.

Энэй перевернулся, попытался подняться и увидел, что находится на вершине крутого, высокого кургана из трупов сыновей Тьмы. Их изуродованные, вздувшиеся тела с выпущенными кишками смешались между собой, превратившись в огромное мертвое нечто. У тех останков, что были ближе к вершине, плоть обгорела или вовсе расплавилась, слезла до костей и огромных черепов, будто чья-то неведомая сила просто содрала сросшееся с доспехами мясо.

– Я был во многих битвах, участвовал в сражении с великой княжной Арсгеллой и видел, как под нагрудной пластиной ее брони применили «Ордлер Эксплорум». Даже он не оставляет таких повреждений на воинах, закованных в императорские доспехи, – сказал Энэй.

– Что же было потом? – спросил заклинатель.

Уродливый меч, которым воитель снес голову падальщику, принадлежал сыну Тьмы. Повсюду между костей и разлагающихся тел торчали кривые клинки, пульсируя темно-фиолетовым, коричневым, кроваво-бордовым сиянием. Обступившие Энэя трупоеды переключились на хлопающую клювом голову, выклевывали ее глаза и вырвали язык. Обезглавленное тело монстра, фонтанируя кровью, расхаживало по вершине кургана, врезалось в остальных членов стаи и вскоре было растерзано. Воитель оглянулся в поисках составного меча, но найти его здесь казалось невозможным. Энэй привстал на одно колено и попробовал отогнать прочь обнаглевших, голодных тварей. Самый крупный в стае трупоед накинулся на него сзади, вцепился в ногу и потащил. Воитель вновь упал на живот, но ударил другой ногой монстру в основание клюва. Нижняя половина треснула, с мерзким чавканьем отошла от плоти. Падальщик зашатался и отступил. Лишенный сил воин Света сразу же попытался встать, но неудачно оступился. Раздался треск ломающихся костей. Извергая кровь из глотки, вожак трупоедов с вершины кургана смотрел, как его добыча катится вниз.

Каждый удар в разбитой броне отдавался чудовищной болью. Даже организм воителя, рассчитанный на получение тяжелых ранений в битвах, имел предел выносливости. Энэй видел, что гора из трупов темных сыновей кишит поедателями мертвечины. Если он снова потеряет сознание от боли, то может больше не очнуться.

Воитель с грохотом приземлился в густое месиво, образованное стекающими с кургана внутренностями и размокшей от крови и дождевой воды землей. Шум привлек внимание низших обитателей Пограничья. Смердящая жижа забилась сквозь бреши в доспехе, попала в глаза. Энэй поднялся, сорвал искореженное забрало с защиты лица и закричал. Клюв трупоеда вцепился в его плечо, едва не раздавив поврежденную броню и израненное тело под ней. Воитель схватил первый подвернувшийся под руку предмет и ударил им монстра. Шипы наплечника сына Тьмы вошли