Сонбаньён-ян (СИ) - "Кдав"

– "А не глянуть ли мне, как там датакоин?" – Сказано, сделано.

Захожу смотрю котировки. Обалдеть. Курс уже одиннадцать. То есть, если мы с Сун Ок вложили двадцать три тысячи баксов, восемнадцать на меня и пять на Сун Ок, то выхлоп получается на данный момент двести пятьдесят три тысячи баксов. К концу года точно будет двести, а то и больше. Если всё пойдёт так, как в моём мире. А это будет четыре миллиона, шестьсот тысяч баксов. Вот тут уж точно Вау! Всё, возвращаю ноут. Что хотел, то уже увидел. Информация по минимуму, конечно. Но и датакоин меня порадовал.

– Спасибо. – Закрываю ноут и возвращаю Чжу Вону.

– А ты знаешь, что перед тюрьмой собрались тысячи три твоих фанатов и требуют твоего освобождения? – Чжу Вон убирает ноут и документы с пакетом в сумку. – Там же я саметил несколько репортёров и операторов от различных иностранных СМИ.

– Откуда? Сижу тут в четырёх стенах и ни какого доступа к информации не имею. Из-за карцера у меня теперь много ограничений. Правда про репортёров, мне начальница говорила.

– Это да. Еле уговорил вашего директора на свидание с тобой. Тоже всё на карцер упирала. Хорошо что она уже знала из какой я семьи. Всё-таки, в итоге, пошла на встречу и свидание разрешила.

– Мне кажется, начальница вполне адекватная. С ней можно договариваться. – Говорю я.

– Мне тоже так показалось. – Улыбается Чжу. – Если тебя на суде не освободят, я приду в следующие выходные.

В это время раздаётся стук в дверь. Надзирательница показывает, что время истекло, тыкая пальцем в запястье левой руки.

– Давай прощаться. – Говорю я. – Аньёнъ

Аньёнъ. – Прощается Чжу Вон. Берёт сумку и идёт на выход. На пороге останавливается и оглядывается на меня. Некоторое время смотрит, поворачивается и идёт к выходу из тюрьмы.

Я иду вслед за ним, а затем с надзирательницами идём через коридорчик с кладовой во двор и дальше в тюремный корпус.

В голове сумбур. – "Чего это Чжу Вону принимать такое активное участие в моей судьбе. Не дай бог влюбился. Даже не знаю что потом с этим делать. Только сбежать куда подальше, если это так, – Думаю я по пути в карцер.

Время действия: Восемнадцатое января, понедельник, девять часов утра. Место действия: Кабинет директора агентства ФАН Ентертаимент.

В кабинете за приставным столом сидят менеджер Ки Хо, начальник юридического отдела Ку Ен и директор агентства Бон Су. Во главе стола сидит главный акционер агентства Ын Джу.

– Прошу, озвучьте сводку по агентству за неделю. – обращается она к Ки Хо.

– На сегодня, тенденция ухудшения экономической ситуации, по прежнему сохраняется. Продолжают падать продажи дисков. За неделю падение составило в среднем десять процентов. Продажа различной атрибутики наших групп упала, практически, на пятьдесят процентов. Билеты на концерты, где участвует наше агентство, продаются плохо. В такой же ситуации находятся все агентства, которые объявили что ни когда не будут иметь дело с Агдан. Небольшие же агентства, которые ни чего против Агдан не предпринимали, наоборот, значительно увеличили продажи по всем направлениям. Очень заметен переток фанатов от большой тройки к небольшим агентствам. В сети гуляет байка про проклятие Агдан. Смысл её в следующем: Тем, кто хорошо относится к Агдан, получает бонусы, тот кто относится плохо, одни убытки и несчастья. Судя по всему это правда. Сегодня ночью в сети появилась информация о том, что судья, вынесший ей приговор в пять лет каторги, накануне разбился насмерть, столкнувшись на своей машине с грузовиком. Так же в выходные на страницу Агдан в нашем агентстве, было выложено четыре её новые композиции. Все они оказались уже зарегистрированы на Пак Юн Ми. – Ки Хо замолкает.

– А насколько упала прибыль? – Смотрит на него Ын Джу.

– По прибыли пока сказать сложно Необходимо что бы бухгалтерия подбила баланс за месяц с учётом всех налогов и сборов. Но и сейчас уже понятно, что январь будет убыточным. Бухгалтерия в начале февраля даст уже более точные цифры.

– Есть ли какой-нибудь выход из сложившейся ситуации?

– Можно сократить издержки, уволив наименее перспективных трени. Что бы получит экономию в пятьсот миллионов вон, придётся уволить половину. Если продажи дисков и атрибутики больше не упадут, то это позволит нам сводить концы с концами.

– А ещё менеджеров и стафов уволить нельзя? – Озабоченно интересуется Ын Джу.

– Нет, больше чем мы уволили, нельзя. Иначе придётся закрывать какие-то группы. А они, худо бедно, всё-таки приносят агентству деньги. – Отвечает Ки Хо.

– А новые произведения Агдан на себя не переоформить? – Ын Джу смотрит на юриста.

– Боюсь что там уже ничего сделать нельзя. Только лишь попытаться оспорить в суде. Суд с Агдан у нас двадцать пятого января. На месяц мы уже перенесли, неявкой суд, теперь будем пробовать затянуть другими способами. – Отвечает Ку Ен.

– Я поняла. – Говорит Ын Джу. – Будем увольнять трени. Завтра утром я хочу видеть список, увольняемых. Вы поняли Ки Хо?

– Всё понятно. Список завтра утром будет.

– Ку Ен, рассмотри и подготовь варианты каким образом в суде заявить права на все произведения Агдан.

– Это очень сложно, почти нереально, но я попробую что-нибудь придумать. Тем более, что мы уже кое что подготовили к суду. – Отвечает Ку Ен.

– Всё, идите работаете. – Выпроваживает подчинённых Ын Джу.

Глава 19

Это что? Магия или что-то ещё?.

Время действия: На сутки раньше, Семнадцатое января, девять часов утра Место действия: Исправительное учреждение "Анян",

По воскресеньям, у нас оказывается выходной. Заодно и хозяйственный день. Сразу после гигиенических процедур, надзирательницы вручили мне швабру, совок, ведро с водой и велели навести идеальный порядок. На такую маленькую комнатушку у меня ушло минут тридцать, да и то, только потому, что тщательно вытер всю пыль с более-менее выступающих поверхностей. А именно, плинтусов, двери и дверного косяка.

Поставив ведро с грязной водой в угол, занялся зарядкой. Растяжками решил не заниматься, так как с ними уже всё более или менее нормально, а решил заняться подкачкой. Оказалось, что все достижения, заработанные потом и кровью в армии, улетели псу под хвост, то есть прилично ухудшились. На отжиманиях вместо сорока, отжался всего тридцать один раз. Планку вместо обычных трёх минут, удержать удалось две с половиной. Благо, что родные прислали мне в передаче пластиковые электронные часики и возможность фиксировать время, появилось. Даже удивительно, как они сами сообразили это сделать. Я часов не заказывал. Просто забыл о такой возможности, хотя и видел, что многие зэчки ходят с часами. Подтягиваться пришлось на дверном косяке, зацепившись кончиками пальцев. Получившийся результат в пять подтягиваний, вместо одиннадцати, скорее всего, не совсем корректен, так как свалился с импровизированного турника из-за уставших пальцев. На нормальном турнике, возможно, подтянулся бы раз семь. Короче, есть над чем работать. В итоге, за оставшийся до завтрака час, натренировался так, что начали трястись руки и подкашиваться ноги. Короче, работал от души и с полной самоотдачей.

Вчера у меня был, практически, праздничный ужин. Помимо дохленького тюремного рациона, добавил в меню половину переданного мне борща и порцию пельменей. Надзирательницы любезно согласились мне всё это подогреть. Оставшиеся продукты, в виде второй половины борща и жареных хрустящих куриных крылышек, попросил убрать в холодильник и принести мне на сегодняшний завтрак. И вот, слопав всё это, и вернув надзирательницам посуду от завтрака, швабру, совок и ведро с водой, прилёг вздремнуть. Обожрался так, что мне мог бы позавидовать любой удав.

Разбудило меня жжение в солнечном сплетении и в макушке. Спросонья сразу и не сообразил, что это может значить, но когда начал включаться мозг, до меня дошло, что похоже развитие ядер пошло по наихудшему из предполагаемых сценариев. Видимо, переполнились энергией. Остаётся только уйти в медитацию и попробовать как-то этот вопрос решить.