Знойные ветры юга ч.1 - Дмитрий Чайка
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Правда? — с благоговением посмотрел на нее мальчишка.
— Конечно, — мягко улыбнулась Мария. — Разве моя жизнь и жизнь моих детей не стоит каких-то там денег? У этого корабля есть имя. Он будет называться «Владыка морей».
— У меня будет свой собственный корабль! — прошептал Святослав, не веря самому себе. — Лучший в мире!
— Это будет наша с тобой тайна, — заговорщицки наклонилась вперед Мария. — Никто на всем свете не устоит перед тобой!
— Даже Египет? — спросил вдруг княжич. Он и сам не понял, почему он это спросил.
— Ты получишь ответ на свой вопрос, когда дочитаешь книгу до самого конца, — ободряюще улыбнулась Мария. — Ты все поймешь сам, о будущий Владыка морей.
Окрыленный мальчишка ушел, а Мария, взяв на руки маленького сына, сказала ему укоризненно:
— Владимир, радость моя. Я ведь уже просила тебя не щипаться. Это же твой брат, и он растет храбрым воином. Он нам с тобой еще не раз пригодится. Если доживет, конечно. Уж очень он отважен для того, чтобы прожить долгую жизнь.
Глава 15
В то же самое время. Ноябрь 632 года. Медина. Аравия.
Абу Катада, всадник, бежавший из войска Халида ибн аль-Валида, стоял, склонившись, перед лицом халифа Абу-Бакра ас-Сиддика. Еще одно его прозвище означало «Правдивый», так назвал его сам Пророк за необыкновенную честность. Умар ибн аль-Хаттаб сидел рядом и хмурился, слушая рассказ воина. Оба они приходились родственниками Пророку, выдав за него своих дочерей. И вес Умара в общине почти не уступал весу самого халифа.
Абу Катада терпеть не мог своего командира и не раз уже доносил на него. Именно он пожаловался Пророку, что Халид ибн аль-Валид зверски казнил вероотступников. Впрочем, тогда его жалоба осталась без внимания. И вот теперь опять…
— Истину свидетельствую, величайшие, — сказал он, преданно заглядывая в глаза халифу и его правой руке. — Халид убил доброго мусульманина Малика ибн Нувайру, чтобы взять за себя его жену. Да где это слыхано, чтобы женились на вдове в день смерти ее мужа!
— Халида надо призвать к ответу, — нахмурился Умар, известный своей бескомпромиссной жестокостью в таких делах. Несмотря на наличие нескольких жен, он был суровым аскетом. — Халид прелюбодей, его должно побить камнями! Так гласит закон!
Умар ибн аль-Хаттаб был высок и все еще могуч, несмотря на то, что ему уже минуло пятьдесят лет. Бороду он красил в рыжий цвет, а когда сердился, крутил длиннейший ус, чем, собственно он и занимался прямо сейчас. Он был в неописуемой ярости.
— Подожди, Умар, — поморщился халиф. — Мы обязательно спросим у него, почему он так поступил. И мы не будем обвинять того, кого сам Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, назвал Мечом Аллаха, без должного расследования.
— Он ведь женился на ней, — удивленно посмотрел на него Умар. — А перед этим он казнил ее мужа. Он прелюбодей! Ведь сказано в суре «Аль-Бакара»: «Если кто-либо из вас скончается и оставит после себя жен, то они должны выжидать четыре месяца и десять дней. Когда же они дождутся истечения положенного им срока, то на вас не будет греха, если они распорядятся собой разумным образом». Что тебе еще нужно? Малик был мусульманином, я хорошо его знаю, и не верю, что он отступил от веры.
— Тогда где закят, Умар? — вопросил халиф. — Почему его здесь нет? Священная милостыня — одна из основ нашей веры. И если Малик утаил ее, то он отступник. Мы не станем выносить решение сейчас. Мы сделаем это позже, когда Халид приедет сюда. И мы обязательно побеседуем с его новой женой. Обязательно! Теперь ты, Абу Катада! Почему ты бросил свое место в войске? Кто позволил тебе?
— Я думал… — доносчик совершенно растерялся. Он рассчитывал на совершенно другой прием.
— Вернись на свое место, — жестко сказал халиф. — Иначе тебя казнят, как труса.
Когда доносчик ушел, Абу Бакр ас-Сиддик сказал:
— Надо послать гонца к Халиду. Мусайлима очень силен. Он уже дважды разбил наши войска, Умар. И Аллах свидетель, если и есть кто-то, кто уничтожит этого негодяя, то это именно Халид ибн аль Валид. И при чем здесь какая-то баба, Умар? Разве у нас нет дел поважнее?
* * *
Месяцем позже. Декабрь 632. Страна Ямама. Аравия.
— "Знай, что ты еще не сталкивался с таким сильным племенем, как Бану Ханифа. Не начинай сразу сражение, по мере возможности побуди их к примирению. Но если не получится решить дело миром и дойдет до сражения, ты начни первым. Будь внимателен к ансарам[22] и мухаджирам[23], не нарушай завещание Расула[24] о них, да благословит его Аллах и приветствует, не говори с ними грубо, будь кроток и ответь добром тому, кто сделает добро, прости того, кто причинит тебе зло, и скажи, что помощь в отвращении от плохого и обращении к добру только от Всевышнего Аллаха. Знай, что ты сражаешься с племенем, не уверовавшим во Всевышнего Аллаха и в Расула, да благословит его Аллах и приветствует. Посоветуйся со старейшинами мусульман — сподвижниками Расула, да благословит его Аллах и приветствует. И держи саблю против сабли наголо. Иншалла, надеюсь на твою победу".[25]
Халид ибн аль-Валид свернул письмо и поцеловал свиток. Вожди войска смотрели на него спокойно, ожидая распоряжений. Командиры битых Мусайлимой корпусов мусульман, Икрима и Шурайбиль, сидели тут же. Их отдали под командование самого Меча Аллаха, и они подчинились без колебаний.
— Войско Лжеца выдвинулось на север, эмир, — в шатер вошел гонец в пропыленном платье. — Он не хочет, чтобы мы разорили плодородные долины. Он хочет дать нам бой у равнины Акраба. Там, где у городка Джубайла разбит огромный сад. Там его армия ждет нас.
— Иншалла, да будет так, братья, — сказал Халид. — Доброе слово не помогло, а значит, будем воевать. Помолимся.
* * *
Третья декада декабря 632 года. Долина Акраба. Страна Ямама.
Следующее утро в лагере мусульман началось с шума и суеты. Стефан, который спал, подложив под голову хурджуны со своим добром, непонимающе поднял
