Яков Брюс - Александр Филимон

Потери неприятеля составили «с четыре тысячи и более человек шведов, да с тысячу поляков и волохов». В плен попали более пяти тысяч человек (из них 2598 шведов). Потери с русской стороны составили: ранеными — 324, убитыми — 84 человека.

А. Д. Меншиков отправил Петру I подробную реляцию, которая заканчивалась словами: «Не в полхвалбу вашей милости доношу: такая сия прежде небываемая баталия была, что радошно было смотреть, как со обоих сторон регулярно бились и зело чюдесно видеть, как сие поле мертвыми телами устлано… И сею преславною викториею вашей милости поздравляю и глаголю: виват, виват, виват. Дай Боже и впредь такое оружию вашему щастие».

В награду за Калишскую победу Меншиков был награжден драгоценной тростью стоимостью 3064 рубля, сделанной по чертежу самого царя.

Вот как описывает ход Калишской баталии Н. И. Павленко: «Сражение началось пушечной дуэлью и на первом этапе шло с переменным успехом. Когда русские полки сблизились с неприятелем, то первыми не выдержали натиска поляки Станислава Лещинского — они бросились наутек и укрылись в обозе, стоявшем позади расположения войск Мардефельда. Польская кавалерия, развивая успех и преследуя поляков Станислава Лещинского, напоролась на шведскую пехоту, плотный огонь которой вынудил ее отступить. Преследуя отступавших, шведы попали под огонь русских драгун, но, построившись в каре, защищались так упорно, что драгуны ничего с ними не могли поделать до тех пор, пока Меншиков не распорядился спешить несколько эскадронов. Они-то вместе с отправленной князем на фланги кавалерией и решили успех сражения». Успех в этом сражении, по мнению Н. И. Павленко, «определили русские войска и энергичные действия Меншикова»[52].

В рассказе о битве существует необъяснимое противоречие. Как уже было отмечено, в ходе сражения шведы заняли оборонительную позицию, встав в каре. Разгромить эту позицию русские войска смогли только после того, как спешились драгуны и штурмом преодолели сопротивление шведов. При этом в статистике потерь значатся убитыми пять тысяч шведов и всего 84 русских, при 324 раненых. Как известно, оборонительная позиция каре была практически неприступна для пехоты и кавалерии. При штурме такой позиции наступающие войска несли огромные потери. При этом надо учитывать, что штурмовалось каре лучшей по тем временам армии. Как могло получиться, что в результате ожесточенного сражения, проходившего с переменным успехом (вспомним, что была вначале опрокинута первая линия русских войск), при штурме пехотным порядком каре при пяти тысячах убитых шведов русские потеряли убитыми только 84 человека?

Противоречие это легко объяснимо, если допустить, что в сражении принимала участие артиллерия под командованием Я. В. Брюса, которая в решающий момент начала расстреливать каре — статичную позицию шведов картечным огнем, что и привело к большим потерям противника и никакого штурма от Меншикова не понадобилось. Поэтому такая разница в потерях и возникла. Почему об этом не упомянул в реляции Меншиков, обойдя полностью имя Брюса как участника сражения? Это можно объяснить, зная характер и манеры светлейшего, который очень боялся конкуренции по влиянию на царя. Не случайно именно в 1706 году Меншиков подарил Брюсу дом в Москве, который стоял в Мясницкой части[53]. Возможно, это было платой за молчание Брюса по поводу его роли в победе при Калише. Кстати, с этого момента дружба Брюса и Меншикова становится еще крепче.

Это только предположение относительно участия Брюса в Калишской баталии 1706 года. Чтобы его подтвердить, необходимы дальнейшие поиски и исследования шведских и польских исторических источников.

Крупные награды получили участники Калишского сражения. По словам цесарского секретаря при русском дворе О. А. Плейера, царь велел изготовить на Московском монетном дворе 50 осыпанных алмазами золотых знаков различного достоинства со своим портретом для награждения наиболее отличившихся генералов и офицеров. Один из таких портретов ценой в тысячу рублей получил и Я. В. Брюс.

А. Д. Меншиков пожертвовал из своей казны 20 тысяч рублей и приказал изготовить на эти деньги 300 золотых знаков с царским портретом стоимостью 500, 300, 200, 100 и 5 рублей. Эти знаки получили не только офицеры, но и некоторые особо отличившиеся в сражении нижние чины.

Дьяк Н. П. Павлов сообщал о торжествах по случаю Калишской виктории в Москве своему начальнику: «Сего, государь ноября, в 13 день по ведомости о победе швецкого и польской войска по благодарном молебне по приказу князя Федора Юрьевича (Ромодановского. — А. Ф.) была стрельба изо 159 пушек по 3 выстрела ис пушки, и о том буди тебе, государь, известно».

Петр I участия в торжествах не принимал, так как осаждал в это время Выборг и не мог похвастаться такими же успехами, как Меншиков. Выборгский поход осенью 1706 года закончился для русских войск неудачей.

День Калишской баталии вошел в число викториальных дней петровской России и праздновался с особой торжественностью.

Это была самая крупная победа русских над шведами за шесть лет Северной войны. В ней русская армия впервые продемонстрировала умение сражаться по «европейским стандартам».

Отыскали такого старючего деда, что он и лета свои позабыл считать и ходить не может, не слышит ничего. В носилках притащили его в башню, спустили в подземелье. Вот как царская прислуга ушла, Брюс изрубил в куски старика, перемыл в трех водах, посыпал порошком. Вот видит царь: ползут эти куски один к другому, срастаются. И видит, лежит целый дед… Тут Брюс полил из пузырька, а заместо этого деда поднимается молодой парень. Встал, стоит и смотрит. Тут Петр очень удивился и думает: «Наяву ли я или во сне?» Потом приказывает выгнать этого парня. Брюс и выпроводил его, ну, может, дал ему рублишко-другой… Потом натравил на него кобелька. Как принялся кобелек за икры хватать, так этот парень, точно полоумный, бросился бежать.

После этого Петр и говорит:

— А ты брось свою затею, чтобы из стариков делать молодых.

— А почему бросить? — спрашивает Брюс.

— По этому, по самому, — говорит Петр, — что из этого ничего кроме греха не выйдет. Ведь если переделать стариков на молодых, тогда и смерти не будет человеку. И как, говорит, тогда жить? Ведь ежели теперь люди грызутся, то тогда, говорит, за каждый вершок земли будут резаться. А с человека довольно и той жизни, какая ему определена. Ты, — говорит, — уничтожь эти порошки и составы и больше не занимайся этаким делом.