Агада. Большая книга притч, поучений и сказаний - Сборник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Поклонись идолу, – сказали ему.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Я, Господь – Бог твой».
Казнили его.
Привели второго и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Да не будет у тебя иных богов корме Меня».
Казнили и его.
Привели третьего и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Богу иному не поклоняйся».
И его казнили.
Привели четвертого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Жертвующий богам, кроме одного Господа, подвергнется истреблению».
И его казнили.
Привели пятого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Слушай, Израиль, – Господь, Бог наш – Господь единый».
И его казнили.
Привели шестого и сказали:
– Поклонись идолу.
– В Торе, – ответил он, – сказано: «Познай же ныне и тверди сердцу твоему, что Господь есть Бог на небе вверху и на земле внизу. Нет другого».
И его казнили.
Привели седьмого, самого младшего. И сам император обратился к нему и сказал:
– Дитя мое! Поклонись идолу.
– Упаси меня Господь! – ответил отрок.
– Но почему? – спросил император.
– Потому, – был ответ, – что в нашей Торе так сказано: «Господа превознес ты ныне, чтобы Он был Богом твоим и Господь превознес тебя ныне, чтобы был ты Ему народом дорогим». Давно поклялись мы Всесвятому-Благословенному, что не заменим Его другим богом, и также Господь поклялся нам, что другим племенем не заменит нас.
Сказал император:
– Братья твои успели пожить на свете, познать жизнь и счастье; ты же еще мал, ни жизни, ни счастья не изведал еще. Послушайся меня – поклонись идолу.
– В Торе нашей, – ответил отрок, – сказано: «Господь будет царствовать во веки веков». И еще сказано: «Господь – царь во веки веков, и исчезнут язычники из земли Его». Вы будете уничтожены, и царство ваше будет уничтожено, а Всесвятой-Благословенный жив и будет жить вечно.
– Взгляни, – сказал император, – братья твои убитыми лежат пред тобою. Вот я обороню перстень мой перед идолом, наклонись и подними перстень, дабы присутствующие подумали: «Он все же послушался веления императора».
На это отрок ответил:
– Горе тебе, император! Горе тебе, император! Своей честью ты так дорожишь, – как же должно дорожить честью Господа?
Повели и его к плахе.
– Дайте мне, – взмолилась мать, – в последний раз облобызать его.
Ей это разрешили.
– Головой твоей заклинаю тебя, – сказала она, обращаясь к императору, – казни раньше меня, а его потом.
Не внял император мольбы ее.
– Казнить отрока! – повелел он.
Заключила Мириам сына в объятия и, целуя и лаская его, говорила:
– Дитя мое! Иди к Аврааму, предку твоему, и скажи: Так велела мать моя сказать тебе: «Ты воздвиг один жертвенник, я семь жертвенников воздвигла; ты одним испытанием ограничился, а мое несчастие до конца совершилось».
Не успела она освободить сына из объятий своих, как его тут же умертвили. Поднялась она на кровлю и, бросившись вниз, убилась насмерть.
В эту минуту прозвучал Небесный Голос: «Радуйся, мать, о детях своих!» (Гит., 57; Еха-Р.)
V. Чудо с елеем
Ворвавшиеся в Святилище войска Антиоха Епифана осквернили весь имевшийся в храме запас елея. После победы Асмонеев там найден был единственный кувшин с елеем, с печатью первосвященника на нем. Елея этого едва доставало бы на один день. Произошло чудо: разлитый по лампадам, елей продолжал гореть в продолжении восьми дней. С тех пор установлено было празднование «Восьми дней обновления» – Хануки. (Шаб., 21)
VI. Гиркан и Аристувол
Во время осады Гирканом Иерусалима, где царствовал брат его Аристовул[95], священники ежедневно спускали с городской стены сосуд с динариями, взамен чего получали от осаждавших животное для жертвы тамид. Состоявший при Гиркане некий старец, приверженец эллинской мудрости, сказал осаждавшим так:
– Покуда в храме продолжают совершать жертвоприношения, Иерусалим не будет предан в руки ваши.
На следующий день, когда от священников был получен сосуд с динариями, осаждавшие привязали к спущенной веревке свинью. Когда свинья была поднята до середины стены, она вцепилась копытцами в стену – и в эту минуту задрожала Св. Земля вдоль и поперек на протяжении четырех сот парса. И тогда же было постановлено: «Проклят тот, кто разводит свиней, и проклят тот, кто обучает сына мудрости эллинской!» (Сот., 49)
VII. Ирод
Ирод был слугою царствующего дома Асмонеев, и полюбилась ему юная царевна. Однажды услышал он вещий голос: «Рабу, который ныне изменит, будет удача». Встал Ирод и убил всех членов Асмонеева рода, оставив в живых одну упомянутую царевну. Поняв намерение Ирода, царевна взошла на кровлю дома и громким голосом провозгласила:
– Кто придет и скажет, что он из рода Асмонеев, тот – раб лживый, ибо из рода этого оставлена была в живых единственная отроковица, и та бросилась с кровли на землю.
И с этими словами царевна бросилась с кровли и убилась насмерть.
«Из среды братий твоих поставь над собою царя».
– Это кем установлено? – сказал Ирод, – законоучителями? Казнить их всех!
Оставлен был в живых, по велению Ирода, один Бава бен Бута, чтобы пользоваться мудрыми советами его. Предварительно, однако, у него выкололи глаза и пиявками окружили в виде венца голову его.
Пришел Ирод, сел против него и сказал:
– Видел ты, что этот жестокий раб сделал?
– Что же я в силах сделать в отношении его? – спросил слепой Бава.
– Прокляни его!
– В Писании сказано: «Даже в помыслах не кляни царя».
– Сказано: «Начальника в народе твоем не проклинай», т. е. преданного народу. Этот же – враг народу. И ты не бойся проклясть его: ведь кроме меня и тебя здесь нет никого.
– «Птица небесная может слово перенести и крылатая – речь пересказать».
– Знай же, это я, Ирод, говорю с тобою. И признаюсь: знай я, что иудейские ученые – люди столь строгой нравственности, я не казнил бы их. Ныне же чем могу я искупить преступление свое?
На это Бава ответил так:
– Заповедь – светильник, и закон – свет. Погасивший свет мира (казнью мудрых), пусть зажжет свет мира (восстановлением храма).
Когда строился храм во времена Ирода, по ночам шли дожди, а к утру ветер разгонял облака, и светило ясное солнце. И это укрепляло в народе убеждение, что работа эта угодна Господу.
Предание гласит: кому не довелось видеть храма, восстановленного Иродом, тот не видал ничего истинно-великолепного. Здание построено было из мрамора и лазоревого камня; кладка стен делалась с выступами и углублениями. Ирод намеревался покрыть стены золотой обшивкой, но ему посоветовали не делать этого: в натуральном виде стены отливали тонами морских волн. (Б. Б., 3–4; Таан., 23)
VIII. Жертвоприношение
Поучение р. Иегулы бар Симона:
– Десять животных чистых указаны в Писании, из них трое – домашних, находящихся под рукой у человека: вол, овца и коза, и семеро – живущих на дикой воле: изюбр, олень, серна, козерог, сайга, зубр и лось. И Всемилосердный не заставлял человека взбираться на горы и утомляться, рыская по лесам, чтобы приносить в жертву из животных, находящихся на воле, но приемлет Господь приношения из животных домашних, вскормленных у яслей.
Вол преследуем львом, овца – волком, коза – пантерой. И Господь повелел: «Не из преследующих, но из преследуемых приносите в жертвы мне». (Танх.; Ваик. – Р., 27)
Поучение раби Исаака:
– Почему в законе о дароприношениях, в отличие от жертвоприношений, сказано «душа»[96]? Потому что: «Кем, – сказал Господь, – обыкновенно совершается дароприношение[97]? Бедняком. И это для Меня также ценно, как если бы он душу свою принес в жертву Мне».
Был такой случай: бедная женщина принесла в дар горсть муки, и начал священник издеваться над нею, говоря: «Взгляните, что люди эти приносят? Ни священнику поесть, ни Богу пожертвовать!» И был тому священнику во сне вещий голос: «Не издевайся над женщиной этой: равно, что душу свою она в жертву принесла». (Ваик. – Р., 3)
IX. Не в меру усердные
«Человек с Храмовой Горы»[98] при свете факелов обходил, для проверки, сторожевые посты священников. При появлении его с каждого сторожевого пункта раздавалось: «Человек с Храмовой Горы, мир тебе!» Тех же из стражи, которых он заставал спящими, он бил палкой и имел право поджечь одежды на них.
Было в обычае, что пепел с жертвенника мог сгребать каждый желающий из числа священников. Когда желающих оказывалось много, они взбирались по ступеням в перегонку, и право сгрести пепел доставалось тому, кто опережал остальных на четыре локтя. Однажды был такой случай: двое кинулись по алтарным ступеням, отставший так сильно толкнул опередившего его товарища, что тот упал и сломал ногу. После этого случая очистка жертвенника от пепла стала производиться по жребию.
