Мир во спасение - Сергей Юрьев

Словом, всё – как всегда: вариантов предлагается не больше одного. Может быть, там, в Лабиринте, всё будет иначе? Впрочем, ждать осталось недолго. Он уже почувствовал, что машину тянет куда-то вниз, и двигатели уже не справляются с силой тяготения странного лилового огромного переливающегося шара, который вдруг проявился в черной бездне справа по курсу. Мгновение назад его не было видно, и вот он вспыхнул неярким светом, как будто кто-то скрытый в темноте дернул невидимый рубильник. Он напоминал клубок сияющих нитей или, скорее, прозрачных гибких трубок, наполненных светящимся газом. Временами отдельные участки его поверхности меркли, а другие становились ярче. На мгновение почти треть видимого полушария заняла картина, отдаленно напоминающая пейзаж с океаном, пляжем и пальмами, но она тут же рассыпался, уступив место буйству абстрактных форм. По приборам до поверхности шара оставалось примерно семьсот тысяч километров, а выглядел он как Юпитер со спутника Ио, где располагалась ремонтная база Звездного флота. Значит, по диаметру он примерно вдвое больше самой крупной из планет Солнечной системы. А по массе? Судя по тому, что Матвей успел узнать об этом «чуде вселенной», массы у него и вообще могло не быть. Впрочем, стоит ли забивать себе голову информацией, от которой всё равно никакой пользы. Есть масса, нет массы – какая разница…

По правому краю шара вспыхнул яркий узкий ободок золотистого цвета. Значит, вот-вот начнется рассвет, а потом в глаза ударят слепящие лучи местного солнца. Не лучше ли отключить все системы, погасить экраны, задремать в пилотском кресле и, никуда не торопясь, дождаться, когда всё кончится? Но зрелище, которое сейчас открылось перед его глазами, завораживало, и не было сил оторваться от этого переливающегося буйства красок. Итак, шоу начинается! Делайте ставки, господа!

Автопилот скорректировал курс, откладывая рассвет, и вскоре на поверхности шара обнаружилась та самая воронка, куда ему предстояло нырнуть. От ее горловины во все стороны растекались световые волны, а сама она была таких размеров, что в нее можно было закатывать целые планеты, словно бильярдные шары. И еще он разглядел, что над жерлом воронки парит темная точка, и через долю секунды сонар выдал на монитор изображение обнаруженного объекта.

«Крейсерская яхта типа «Крачка», масса 1920 тонн, три жилых палубы, штатный экипаж – 6 человек, пассажирских кают – 12, силовая установка…»

Неважно! Не важно, какая там силовая установка. Сейчас бы настичь эту посудину, а потом аккуратно повторить все маневры, которые она будет проделывать, входя в эту воронку. Кто бы что ни говорил, верить нельзя никому, а вот всего состава претендентов на победу господа из Корпорации прямо на старте лишиться не могут. Иначе интрига пропадет. Иначе Игра потеряет смысл. А значит, сидя на хвосте у этой яхты, можно, по крайней мере, миновать первые капканы этого мира. Матвей отключил автопилот и с максимально возможным ускорением бросил свой истребитель туда, где на фоне искрящегося шара висела черная точка. Погоня продлилась недолго, но удачи не принесла. Видимо, здесь, над этим всепоглощающим жерлом, действовали совсем иные законы физики, чем в привычном пространстве. Едва он приблизился к яхте настолько, что ее можно было разглядеть во всех подробностях, та начала стремительно уменьшаться в размерах. Причем расстояние до нее оставалось прежним, а возможно, и продолжало сокращаться. Вскоре она уже билась в фонарь кабины, словно летящий на свет мотылек-смертник.

Всё! Если не знаешь, что делать, – не делай ничего…

Он почувствовал, что силовые поля воронки уже начинают захватывать его истребитель, выключил двигатели, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. В полной тишине непрекращающийся лязг яхты-мотылька о колпак кабины был особенно неприятен, и Матвей, не глядя, ткнул пальцем в пульт управления музыкальным центром, который был спрятан в подлокотнике кресла. Эту штуку он явочным порядком установил здесь пару лет назад, несмотря на угрозу выговора или даже понижения в звании и должности. Он не стал заказывать что-то определенное, предоставив аппарату самостоятельно выбрать мелодию, и неожиданно зазвучал «Танец маленьких лебедей». Матвей даже не мог предположить, что в памяти устройства может оказаться что-то подобное, но потом вспомнил, что закачал туда пакет «Музыка и песни обо всём, что летает». Там было всё – от древнего «Марша авиаторов» до «Бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк…». Значит, и лебедям маленьким удивляться не стоит. Главное, что биения несчастной яхты о фонарь кабины больше не слышно.

Впрочем, наслаждаться покоем долго не пришлось. В глаза ударил свет, настолько яркий, что слепил даже сквозь сомкнутые веки, истребитель начал вибрировать, да так, что казалось, будто он вот-вот развалится. Верный знак, что пора молиться… Да и это поздно. Раньше, еще на базе, в гарнизонной часовне, надо было поставить свечку Николе Чудотворцу, покровителю странствующих и путешествующих. Кстати, а есть ли вообще на той базе часовня? Если удастся вернуться – неплохо бы проверить.

Ослепляющий свет постепенно померк – настолько, что можно было попробовать разомкнуть веки. Открылся вид на какую-то захламленную долину, над которой возвышался лес дымящихся труб, торчащих из каких-то руин. Среди строений петляла узкая разбитая дорога. Два небольших дракона, завидев истребитель, тут же прервали междоусобную потасовку и кинулись на незваного гостя, нагло вторгшегося на их территорию. Однако одного выстрела из малого аннигилятора оказалось достаточно, чтобы испепелить одного из них и до полусмерти напугать другого. Тот факт, что применение обычного оружия имело здесь ожидаемый эффект, не мог не радовать.

Между тем поверхность неведомого мира неумолимо приближалась. Эта земля шла на таран, и уклониться от него не было никакой возможности. Атмосферные двигатели отказывались включаться, и было вообще непонятно, почему истребитель продолжает почти горизонтальный полет.

Лес труб и нагромождение строений остались позади, и только когда начались бескрайние поля, машина зацепилась хвостовой частью за какой-то куст и, плюхнувшись в болотистую почву, пропахала длинную борозду, которая тут же затянулась илом и мутной жижей.

«С мягкой посадочкой!» – мысленно поздравил себя командор, думая, вылезать ли ему наружу или остаться здесь навеки. Еще садясь в машину там, на Морабо, Матвей заметил, что из гардероба исчез скафандр. Странно, но тогда это не вызвало беспокойства, однако сейчас лезть в это болото в расписной рубахе, шортах и пляжных тапочках было бы нелепо. Впрочем, какое это имеет значение… Все последние события казались сценами театра абсурда, так что эпизодом больше или меньше – какая разница…

Колпак кабины, обляпанный болотной жижей, открылся неожиданно легко, и внутрь ворвались запахи прелой травы, гари, ржавчины и незабудок. Наверняка этот мир был полон и звуков, однако все они тонули в нескончаемом «Танце маленьких лебедей», который почему-то звучал всё громче и громче.

К счастью, истребитель дотянул да края болота, и Матвей босиком, держа тапочки под мышкой, выбрался по носовой части на твердую сухую землю, где за вереницей чахлых кустиков лежало паханое поле. Контрольно-следовая полоса этого мира – не иначе… Было зябко, ветер гнул пожухлую траву и раскачивал низкие хлипкие столбики, вбитые вдоль края поля с натянутой на них бечевкой. К одному из них была прибита маленькая табличка с надписью по-русски: «Проверено, мин нет». Впрочем, рядом стоял солидных размеров аншлаг на галаксе: «Доверчивые гибнут первыми».

Идти, как ни крути, надо было прямо – не лезть же обратно в болото. За полем, по крайней мере, была дорога – обычная грунтовка в пятнах луж, уходящая за холмы. Но и пашня, что раскинулась впереди, не внушала ни малейшего доверия. Почему-то казалось, что кто-то неведомый боронит ее лишь затем, чтобы скрыть в земле кости тех, кто не перешел на противоположную сторону.

Внезапно музыка зазвучала громче, и в тот же миг Матвей заметил движение на дальнем краю поля. Присмотревшись, он разглядел четырех девиц в балетных пачках, исполняющих всё тот же «Танец маленьких лебедей». Они приближались, двигаясь странными зигзагами, синхронно совершая невероятные прыжки. Но когда они достигли середины поля, на месте одной из них, второй слева, поднялся огненный столб, разметавший во все стороны ее обугленные останки. Три оставшихся как ни в чем не бывало «сомкнули строй» и продолжили танец. Два следующих взрыва прогремели один за другим с интервалом не более трех секунд. Зато последнему «маленькому лебедю» не хватило буквально трех шагов, чтобы достичь линии ограждения. После взрыва ее голова упала прямо под ноги Матвею. Прежде чем ее глаза остекленели, она успела улыбнуться и попыталась что-то сказать. Лишь по губам он прочел фразу «Добро пожаловать в Лабиринт…».