Золотые поля - Фиона Макинтош

— Это трусость с моей стороны?

— Нет, предусмотрительность. Но встретиться с ним ты должен наедине. Я загляну немного позже. Так у тебя будет предлог прекратить разговор. Ты сказал, он придет в шесть?

— Примерно. Хорошо бы тебе появиться в шесть двадцать.

— Договорились. — Джек осушил чашку. — А теперь я продемонстрирую тебе безумие, яркие краски и веселье Кэмершл-стрит. Там есть все, что можно купить за деньги.

— Так-таки все?

— Так-так, Синклер. — Джек приподнял брови. — Ты, я вижу, вовсе не столь наивен, да?

Нед нашел в себе силы улыбнуться. Впрочем, на душе у него стало легче, а предстоящий разговор с Брентом представлялся ему теперь не чем-то таким, из-за чего надо беспокоиться и нервничать, а обычным событием, которое придет своим чередом и так же уйдет.

22

Было странно оказаться в доме, когда в нем не было Уокеров, но точно без четверти шесть Сабу вежливо провел Неда на прохладную заднюю веранду. Садовник все еще трудился над грядкой с овощами.

— Напиток, сэр? — спросил Сабу. — Может быть, джимлет?[18]

Нед не вполне себе представлял, что это такое, однако он определенно не намерен был говорить «нет» чему-то, что, судя по названию, не являлось просто прохладительным напитком. Несколько минут спустя мали вернулся с подносом, на котором красовался широкий бокал на высокой ножке, с ломтиком лайма на ободке.

— Спасибо, — поблагодарил он. — Сабу, я не намерен предлагать напитки этому посетителю.

— Да, сэр.

— Как по-твоему, где мне лучше всего с ним побеседовать?

— Миссис Уокер сказала, что его надо провести в гостиную.

— Отлично. Он ненадолго.

Сабу покачал головой в той своеобразной манере, к которой Нед уже привык, потому что часто видел это, и растворился в тенях дома. Синклер решил укрепить силу духа, приложившись к джимлету. Размешивая напиток соломинкой, он заметил, как в толще напитка вращаются и перетекают ручейки густой сиропообразной жидкости. Попробовав на вкус, он сразу понял, что пьет лимонный «Роузез»[19] — совершенно точно — с хорошей порцией джина. Содовой же, по-видимому, не было вовсе, что его вполне устраивало. Он сделал еще один хороший глоток для успокоения нервов. С Брентом надо действовать решительно, сохранять спокойствие и бдительность.

Джек прав. Нужно встретиться с врагом лицом к лицу, и он это сделает. Все же мысль о том, что Брайант скоро появится и тогда, наверное, испытанию придет конец, существенно его успокаивала. Рывком расслабив воротничок, Нед отхлебнул еще. Джимлет был допит почти до конца. Юноша вдыхал мягкий вечерний воздух, по счастливому стечению обстоятельств сегодня более прохладный, чем обычно. Застрекотали сверчки — или это цикады? Как всегда, по саду плыл головокружительный аромат вечерних цветов. Вдалеке послышался чей-то голос. Неда опять пронзил страх, но он опустошил стакан и заставил себя сидеть спокойно. Спиртное обожгло его пустой желудок.

— Мистер Брент пришел, — доложил вернувшийся Сабу.

— Какой он?

— Совсем не похож на вас и мистера Уокера, сэр.

— В каком смысле? — повернулся к слуге Нед.

— Когда я открыл дверь на его звонок, он оттолкнул меня и сказал, чтобы я на него не дышал, мистер Синклер, сэр.

— Сабу, это потому, что он самая настоящая жирная, надменная английская свинья. — Взгляд мали вспыхнул, и Нед понял, что тот разделяет его мнение. — Я презираю этого типа, поэтому мы будем вежливы только из уважения к доктору Уокеру и гостю его дома. Постараюсь как можно быстрее от него отделаться.

— Да, сэр, — в своей бесстрастной манере отозвался Сабу, но Нед заметил, как поблескивают его глаза.

— Пошли. — Поправив пиджак и галстук, Нед с удовольствием отметил, что голос у него звучит ровно.

Вслед за Сабу он приблизился к входу в гостиную, наклонил голову, глубоко вдохнул и толкнул дверь.

Джек наблюдал за событиями с противоположной стороны Шешадри-роуд. Он видел, как появился грузный Брент, что интересно, пешком. Очевидно, тот приказал себя высадить неподалеку от дома и расстояние, оставшееся до места назначения, из осторожности преодолел пешком, можно не сомневаться, запоминая обстановку. Осмотрительный, стало быть, человек. На нем был светлый льняной костюм, по всем признакам сжившийся с хозяином. По уверенной походке, по одежде, по надменности, с которой Брент тростью отвел со своего пути нищего попрошайку, Джек сразу понял, что перед ним человек, чувствующий себя в колониях как дома, успевший прожить здесь достаточно долго, чтобы полностью освоиться, приспособиться к жаркому климату, с удовольствием осознавать свое превосходство и пользоваться им.

Насколько Джек мог судить на основании рассказа Неда, Брент был доволен тем, что Синклер исчез с его пути. Однако то, что вместе с ним пропала и сестра, встревожило его. Ведь теперь Нед мог рассказывать о злодее докторе все, что только захочет. Джек подозревал, что целью визита было угрозами заставить парня молчать.

Вот Брент постучал в дверь, а когда слуга ему открыл, вдруг агрессивно толкнул того в грудь. Когда дверь закрывалась, мали заметил Джека и задержал на нем взгляд лишь на долю секунды, но в этот ничтожный промежуток времени Джек внезапно почувствовал себя раздетым. Откуда взялось это ощущение вины? Для него нет причин, но о чем думает слуга?

Джек прикусил губу. Может быть, зайти раньше, чем они с Недом договаривались? Тогда можно будет прикинуться, что он увидел гостя и решил не вторгаться в дом одновременно с ним. Немного натянуто, но Джек не сомневался, что сумеет представить это достаточно убедительно.

Брент отвернулся от камина, возле которого стоял, неестественно ухмыльнулся и сказал:

— Добрый вечер, Эдвард.

— Что вы тут делаете?

Брент предостерегающе прищелкнул языком и заявил:

— Не слишком любезное приветствие, вам не кажется, молодой человек?

— Это потому, что вам здесь нечего делать.

— Доктор Уокер пригласил меня и предложил чувствовать себя как дома.

— Вы здесь не задержитесь.

— Ты настолько негостеприимен, что не предложишь мне аперитив? Где твои манеры?

— Как вы меня разыскали?

Брент смерил его презрительным взглядом.

— Это не составило никакого труда.

— Я задал вопрос. — Тон Неда был сухим до хрупкости, будто готовым сломаться.

Веки его собеседника затрепетали, он поиграл желваками, пожал плечами, потом заметил:

— Тебя мог бы выследить и ребенок, Синклер. Я навел справки в рангунском отеле и понял, что вы попытаетесь проникнуть на какое-нибудь судно. Вскоре выяснилось, что на одном корабле произошла вспышка холеры. Сообщение об этом напечатала местная газета. В заметке говорилось, что единственной жертвой стал пятнадцатилетний подросток англо-индийского происхождения. Я был практически уверен в том, что это Робби, но надо было устранить всякую возможность ошибки. Я был терпелив. Дождавшись, когда капитан вернется из плавания, я встретился с ним и узнал, что погибший был безбилетником и путешествовал в обществе двух других юных особ, сестры и брата. — На лице Брента заиграла зловещая улыбка. — Так что, как видишь, Синклер, не было ничего проще, чем сложить куски этой головоломки. В своем отчаянном стремлении скрыться вы не слишком умело заметали следы.

— Продолжайте, — процедил Нед, сдерживая гнев.

— Да что тут рассказывать? — Брент взмахнул руками. — Вычислить местонахождение корабельного доктора также не составило труда. Мне уже сообщили, что он взял на свое попечение двух английских сирот, путешествующих без билетов. Я связался с ним и преподнес доктору прекрасно сфабрикованную историю о том, что я встревоженный директор приюта, ночами не сплю, беспокоюсь за малышку мисс Синклер. В конце концов, она ведь моя подопечная.

— Ложь!

— Кто станет разбираться? Восприятие — это все, Синклер. Тебе следует усвоить такую истину. В Рангуне я крупная фигура, облеченная ответственностью. Мне доверяют. Ты же сирота без гроша за душой, обыкновенный безбилетник… беспризорник. Твоя сестра такая же. Доктор Гренфелл был очень рад со мной познакомиться, с особой же готовностью он отреагировал на высказанное мною предложение, что ему и миссис Гренфелл надо подумать о формальном удочерении Беллы.

Нед побледнел. Такой поворот событий оказался для него совершеннейшей новостью.

— Вы не имеете никакого права, — процедил он, тыча пальцем в Брента.

Это прозвучало как угроза, но при этом Синклер, к собственному удовлетворению, сохранял спокойствие.

Со стороны же Брента его замечание вызвало лишь смех.

— Повторяю еще раз, никто не станет разбираться. Гренфелл пришел в восторг, когда узнал, что я буду проездом в Мадрасе.