Начало - Алексей Викторович Вязовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Царь-батюшка, пора выступать – ко мне подошел Подуров с офицерами.
– Порядок знаете? – поинтересовался я, садясь на лошадь.
– Передовой дозор и арьергард – ответил Ефимовский за всех.
– Пущай по бокам колонны еще лыжники едут. Будут экзистироваться. Сколько их у нас?
– Немного, два капральства – Подуров поправил перевязь с саблей и пистолетами – Но спытать можно. Мыслю будут нас задерживать. По сугробам то не шибко покатаешься.
– А я думаю – не согласился Ефимовский – Это мы их будем задерживать.
– Вот и увидим – резюмировал я.
Полки выступали на тракт через Бердскую слободу. И тут начались задержки. Сначала во главе с целой толпой крестьян нас встретил заросший до глаз огромный мужик. За поясом тулупа у него был заткнут с одной стороны топор, с другой стороны висел кистень. Вся толпа разом повалились в снег на колени.
– Царь-батюшка, спаситель ты наш – заголосил народ.
– Поднимитесь и реките, что вас привело ко мне – я натянул узду моего серого коня.
– Я Павлоний Арапов – первым встал огромный мужик – Привел до тебя, государь наш, триста крестьян нашей губернии. Мы все как один готовы послужить тебе Петр Федорыч. Возьми нас с собой.
Я переглянулся с Подуровым и Ефимовским. Крестьяне в войске нам были совсем не нужны. Они и тормозить нас будут и побегут, как только ударят царские полки – побегут. Да и много ли навоюют мужички с топорами и кистенями?
– Ни как не можем взять вас на наш кошт – Подуров тяжело вздохнул.
– Это не беда, господин енерал – тут же откликнулся Арапов – Мы и сами харчеваться готовы.
– Тогда идите за нами – принял я решение – Но смотрите, мужички! Вольности у нас нема. Все мои указания исполнять как Бог свят!
– Нежто мы не разумеем – тут же поклонился Павлоний.
Второе происшествие случилось уже в самой Бердской слободе, на выезде. Увидев, что с нами увязались мужики из крестьян, из жены повыскакивали из домов и начали голосить. Я увидел, как одна растрепанная женщина в душегрейке вцепилась в узду коня Вани Почиталина, который держал мой штандарт и принялась голосить:
– Почто наших мужей уводите?!? Нежто они вам там много навоюют…
– Тако дело, милая – ответил Иван, усмехаясь – Ничего не поделаешь!
– Так зачем всю кашу заварили?
– Ну, это не твоего ума дело. И нечего изводиться Другим хуже приходится.
– А ну как моего мужа убьют?? – кричала бабенка – Мы в церкви венчаны… Своим хозяйством жили. Двух коров держали…
– Твои коровы при тебе и остаются – Почиталин начал раздражаться.
– Издохли мои буренки – не отставала женщина – Только изба и осталась.
– Ну так благодари бога, что есть где жить.
– А что я в пустой избе делать буду? Есть-то с ребятами что буду? Отдайте мне мово мужа, душегубы! Сейчас отдайте!
Казаки расхохотались.
– Сейчас, сейчас отдадим! – Иван повернулся к Творогову-младшему – Андрюшка! Ты, что ль, ейного мужа в штаны спрятал? Отдавай ей сейчас. Нечего, брат, баловаться!
Теперь уже смеялись и в полках.
Оставив рыдающих женщин позади, мы вышли из слободы и быстрым маршем направились по тракту на Казань.
Глава 11
С горы виднелись в беспорядке разбросанные избы, среди них торчал покривившийся минарет мечети. Кругом холмы, пологи, увалы, перелески, белый снег…
– У нас все готово – ко мне подошел, переваливаясь Федор Чумаков. Я оглянулся. На двух сопках крестьяне заканчивали вкапывать две батареи по 10 пушек каждая. Ночью мы соединились с полками Овчинникова и я велел занять обе господствующие с севера высоты. Там же, при свете костров крестьяне начали рыть брустверы и насыпать валы. Хлопуша привез с заводов полсотни лопат и других инструментов – так что строительство шло быстро.
– Ох и наламались арапчата – Федор закурил трубку – Земля то мерзлая. Пока отогрели, пока вгрызлись…
Арапчатами в полках начали называть крестьян, что пошли с Павлонием. Именно на них легла вся тяжесть земляных работ. Особой необходимости делать брустверы для нашей мобильной артиллерии я не видел – но в качестве тренировки это было полезно. Соревноваться с Суворовым и другими царскими генералами в маневрах я возможности не видел. Слишком долго нужно учить войска. Да и офицеры мои не сильны в тактике. Честно сказать, как и я сам. А значит, нужно противопоставить противнику что-то иное. Это могла быть только полевая фортификация и многочисленная артиллерия на поле боя.
– Царь-батюшка! – к нам подскакал Овчинников, лихо спрыгнул с коня – От князя Уразова человечек прибег.
– Что за князь? – поинтересовался я.
– Он у татар и мещеряков, что с Каром пришли, в головах.
– Чего хочет? Сколько их там?
– Да с тысячу будет. Под нашу руку хотят отойти. Вместе с калмыками. Те с полковником Чернышевым из Симбирска припожаловали.
– После боя?
– Ага.
– Какой хитрый князь. Передай ему, что после боя он нам не надобен. Ежели хочет мне служить – пущай в спину каровским полкам ударит, когда мы с ними сцепимся.
– Никак не можно. Дворянское конное ополчение с ними, да и верные Катьке донские казаки имеются.
Вокруг нас начали собираться полковники – Чика-Зарубин, Мясников… Я оглянулся. Подуров выстраивал между сопками наши полки поротно в две шеренги. Солдаты уминали снег, приплясывали. Бессонная ночь, быстрый марш – справятся ли? Удержат ли позиции? Меня охватила сильная тревога.
– Сколько тех конных дворян и казаков промеж них? – поинтересовался я у Овчинникова. Тот лишь пожал плечами.
Из-за сопок показался диск солнца. Он был кроваво красный.
– Пусть сделает, как я повелел. Дворянчиков не может быть много.
Генерал поправил перевязь с золотой медалью, кивнул. Вскочил на коня, ускакал.
– Федя, начинайте помолясь.
Чумаков перекрестился, махнул рукой. Прямо с саней, бахнул первый единорог, потом второй. Артиллерия забила в разнобой. Ядра пронеслись над нашими головами и упали с сильным недолетом.
– Неси картузы с порохом! Банник, банник давай – вокруг пушек поднялась суета.
В деревни зазвучали трубы, забили барабаны. Опомнились.
Вот удивляюсь я на Кара. Наверняка ему доложили посты, что у деревни ночью горят костры, слышен стук лопат. Но ведь даже не пошевелился. Овчинников доложил, что второй день генерал сидит в Юзеевой, зализывает раны. Мобильная артиллерия на санях показала себя во всей красе – удалось изрядно проредить порядки Кара. Плюс в конных сшибках мои казачки показали себя неплохо. Но сейчас, на этом
