Имя богини - Виктория Угрюмова

Каэ отшвырнула от себя растерзанную и рыдающую Габию:

– Ступайте и скажите вашему господину, что рабы ничего не могут поделать со свободными людьми. А если, вы побоитесь явиться перед ним без моей головы и решите вернуться за ней – отрублю лапы и заставлю сожрать!

Такой Каэтаны никто из спутников еще не видел...

Долго шагали они в тягостном молчании, но то Ловалонга, то Джангарай краем глаза замечали, что, почти не таясь, тащились за ними хмурые близнецы в человечьем обличье.

Каэтана шла впереди – грозная, величественная, – и ее боялись беспокоить. Даже Аллефельд, казалось, вдруг присмирел, почувствовав появление той, кто более всего был похож на Владыку, а не на раба или жертву.

Когда стемнело, Каэтана остановилась у раскидистого дерева, предварительно оглядев его со всех сторон на предмет «сюрпризов», на которые был так охоч Лесной владыка. В полном молчании развели костер и сели ужинать. Близнецы топтались на краю освещенного костром пространства. Эйя кашлянул.

– Госпожа, – позвал он жалобно. Каэтана подняла голову.

– Помогите нам, госпожа.

– Сами и сможете себе помочь. Только хотеть нужно по-настоящему.

– Полнолуние сегодня, – робко подала голос Габия. – А скоро полночь. Может, вы бы нас связали. Иначе мы все равно вернемся. И тогда или вы нас убьете, или мы вас. Но скорее все-таки вы...

– Хорошо, – неожиданно для всех согласилась Каштана. – Садитесь к костру. Посмотрю я на вас.

– Дорогая моя госпожа, – впервые за долгое время заговорил альв. – Рисковать, знаете ли, незачем. Дети правы. – При слове «дети» Эйя чуть не подпрыгнул на месте. – Надо их связать.

– Всю жизнь связанными не просидят, – отрезала Каэтана. – Я посмотрю. Если они люди, то никакое проклятие им будет не страшно – останутся людьми. Ну а если нет... – Она не продолжила, но и так всем было ясно.

Близнецы поколебались несколько секунд, затем неуверенно сделали первый шаг, второй и, наконец, решительно придвинулись к огню.

– Спасибо, – сказала Габия.

– Пока не за что, – хмуро откликнулся Джангарай.

– Даже за это – все равно спасибо. – Габия смотрела на мечи Гоффаннона, лежавшие около Каэ.

Ужинали не торопясь, разговаривая о пустяках, будто находились дома, за дружеской трапезой, и никаких забот не имели. Только альв изредка поглядывал на близнецов и беспокойно придвигался поближе к Каэтане, которая после сегодняшней демонстрации силы казалась ему даже надежнее, чем обычно.

Луна медленно и лениво выползла из-за деревьев и зависла прямо над головами замерших у костра людей.

– Полночь. – Ровный голос Ловалонги ворвался в натянутую плотной тканью тишину; она лопнула и просыпалась на землю множеством звуков: стало сразу слышно, как трещит костер, пробираются в темных зарослях ночные животные, вышедшие на охоту, как шарит по земле Бордонкай, нащупывая на всякий случай рукоять своей секиры.

Очертания близнецов стали слегка размытыми, в их силуэтах проглянул иной облик, словно новую плоть ткали из лунных лучей невидимые ткачи. Еще немного, и уже трудно стало разобрать, волк или человек сидит рядом у костра и пристально вглядывается в тебя светящимися желтыми глазами.

Каэтана коротко взглянула прямо в глаза Габии:

– Если ты человек, а не рабыня, то ты сейчас же вернешься,

Прошло еще одно, самое долгое, самое страшное мгновение, и у костра опять сидели брат и сестра, близнецы, друзья. Оба с обожанием смотрели на людей, которых им приказано было убить.

– Я почувствовала, что волчица во мне – это я, а не мое проклятие. А если это я, то мне и управлять двоими поступками. Хочу – превращаюсь, хочу – не превращаюсь. Не хочу крови, и не будет ее никогда. Это казалось так просто!

– Боюсь, что это просто только в присутствии госпожи Каэтаны, – неожиданно вмешался альв, обращаясь к Табии.

– Да, наверное, – согласился Эйя. – Госпожа Каэтана сильнее Кодеша, хотя она и не богиня, а он бог.

Опять наступила тишина, которую разорвал тонкий девичий, очень уставший голос:

– Мы торопимся в ал-Ахкаф, к великому мудрецу. Если хотите – идите с нами. Может, Тешуб подскажет вам, как стать хозяином самому себе.

Две головы низко-низко склонились перед Каэтаной. Или это дым костра попал в глаза близнецам? Кто знает?..

Время всегда относительно – они шли по Аллефельду всего двое суток. Испуганный появлением странных людей, отказавшихся признать его власть, лес молчал. Впереди маленького отряда бежали вести о гибели ящера Муругана, страшной смерти сарвоха на болотах, об уничтожении Колеса Балсага. И даже само присутствие в отряде урахагов-изменников лес воспринимал как нечто само собой разумеющееся и больше на людей не нападал. Случалось, правда, что какой-нибудь не в меру рьяный дух, пытаясь выслужиться перед Кодешем, рвался в бой. Но, дойдя до противника, тушевался и угрожать не смел. Разве что пугал издали. Но напугать друзей было сложно.

Сам Кодеш понял только одно – чтобы окончательно не опозориться ни перед своими братьями, ни, что самое главное, перед подданными, ему больше не следует выступать против этой женщины, за которой охотится Джоу Лахатал. Если она ему так нужна, пусть Верховный владыка ловит ее сам – благо она идет прямо в его владения. Сам же Повелитель Лесов дал себе слово рассчитаться с волками-урахагами за их предательство и за его, Кодеша, бессилие перед волей этой девчонки. Когда же Лахатал уничтожит ее, Лесной бог тоже будет рад. Негоже, чтобы по земле ходила смертная, способная противиться воле бессмертных.

Кодешу было ясно, что путь людей лежит через проход в скалах, единственное место, из которого можно выбраться в Тор Ангех – огромное пространство тропических лесов, древних разрушенных городов, маленьких современных поселений и многочисленных храмов Джоу Лахатала-Змеебога.

Когда-то в незапамятные времена, на заре власти Новых богов, когда Вард был совершенно другим и непокорным, а чудовищ здесь водилось гораздо меньше, Тор Ангех был лакомым куском. И тогда девять гемертских баронов, поклонявшихся еще Древним богам, собрали довольно большое войско и двинулись через Аллефельд, который тоже не был столь гибельным местом, – завоевывать новые земли. Легенда не сохранила точных сведений: не то сам Джоу Лахатал решил покарать гемертов за их приверженность прежней религии, не то маги Тор Ангеха обратились к нему с этой просьбой, но страшная участь постигла войска баронов на скалистом перевале между Аллефельдом и Тор Ангехом. Предание говорит, что, когда гемерты уже подошли к единственному ущелью – проходу в скалах, – оттуда вышло несколько сотен змееголовых существ – джатов, о которых в те времена на Варде еще никто не слышал.

Джаты были одним из первых, самых любимых детищ Джоу Лахатала, его жрецами и адептами, его силой на земле. Человекоподобные существа с жуткими мордами, в которых ужасным образом смешались змеиные, крокодильи и человеческие черты, вооруженные ножами и мечами в виде искривленных змеиных зубов, – они выступили против людей и перебили всех до единого.

Может, гемерты просто были ими до смерти напуганы, а может, Верховный бог принял участие в этой битве на стороне своих созданий. Возможно, джаты и вправду обладали магическими способностями. Кто знает, где в легенде истина сплетается с вымыслом? Однако фактом является то, что ни один воин не пересек ущелье и ни один не спустился со скал обратно в Аллефельд. Все они сложили головы на крутых тропинках, пораженные Датскими стрелами, зарубленные невиданными мечами, Растерзанные в рукопашном бою, и никто никогда больше о них не слышал.

Девять же гемертских баронов были одними из лучших воинов своего времени. Плечом к плечу сражались ни в скалистом ущелье, не дрогнув, не убоявшись гнева Верховного владыки, и Джоу Лахатал рассвирепел. Говорят, правда, что это маги Тор Ангеха не без помощи Змеебога наложили на баронов заклятие. Так или иначе, они были вынуждены навсегда остаться в ущелье, чтобы сохранять его от непрошеных гостей. Не мертвые и не живые, они всегда стоят на своем посту, обреченные охранять проход в Тор Ангех до тех пор, пока воины более искусные, нежели они сами, не победят их, а воля более сильная, нежели воля самого Джоу Лахатала, не освободит их от мук. В то, что это когда-нибудь может произойти на самом деле, никто не верил. Первое время еще находились смельчаки, которые пытались избавить мир от этой напасти. Однако девять баронов и после смерти оставались непобедимыми, и многие рыцари, опрометчиво положившиеся на свое мастерство и храбрость, сгинули в сражении с ними.

Со временем Кодеш населил Аллефельд своими подданными, а Джоу Лахатал полностью покорил Тор Ангех: люди или ушли из этих мест, или жили в небольших поселениях, не трогаясь с места, принимая свою судьбу как неизбежное и не помышляя об ином. Никому последние несколько сотен лет не приходило в голову путешествовать через Аллефельд, чтобы оттуда, как из огня да в полымя, попасть в Тор Ангех. Девять баронов продолжали охранять свое ущелье только потому, что никто не освободил их от древнего проклятия.