Айлин - Анель Авонадив
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не знаю никакого Марата, — но на меня просто не робращают внимание, вижу издевательские фразы, они хотят сломать меня.
В голове паника, но я должна собраться. Мне надо что-то придумать. Куда они меня везут?
— Остановите машину, куда мы едем? — мужчина рядом с водителем оборачивается, мое сердце стучит в два раза быстрее, его злой взгляд говорит красноречивее слов:
— Заткнись, если не хочешь своим ртом начать работать в другом направлении
— Пожалуйста не надо, я не та кто вам нужен я не знаю никакого Марата, вы не можете быть такими бездушными
— Можем! — лениво отзывается водитель, он еще что-то хочет сказать, но его напарник перебивает:
— Костян, а она что только сосать может? Я бы не отказался потрахать ее по — быстрому, — я беспомощно смотрю в одну точку, в мое сознание ядом растекается действительность и это не розыгрыш, меня просто никто не спасет. Эти парни вывезут меня из города и изнасилуют, в худшем случае этот Марат меня убьет. Это открытие бьет по вискам, я отчетливо понимаю, что прямо сейчас рушиться моя судьба.
Не знаю останется ли у меня хоть малейший шанс стать счастливой после того что они со мной сделают? Если они меня изнасилуют, то я не смогу с этим жить, я никому такая надломленная буду не нужна, меня никто не возьмет в жены, я не стану матерью, ничего не будет возможно из того о чем я мечтала. Лучше тогда прямо сейчас умереть, потому что если они это сделают, я сама наложу на себя руки, смерть будет подарком судьбы.
Часто моргаю, сдерживая слезы, которые все равно отдельными каплями текут по щекам. В глубине души я все еще не могу сдаться, я просто обязана попробовать сбежать, даже если ничего не получится.
Резко наваливаюсь на одного из мужчин, дергаю ручку двери авьтомобиля, пользуясь эффектом неожиданности пытаюсь подтянуться, но в это же мгновение огромные мужские руки возвращают меня обратно. Дверь закрывается снова, оставляя в салоне легкий прохладный воздух
Водитель матерится:
— Ты что взбесилась сука!
— Отпустите меня! — слезы начинают литься ручьем
У кого — то из мужчин настойчиво звонит телефон, водитель ищет аппарат в карманах одежды, а я не прекращаю истерику, на подсознательном уровне хочу, чтобы меня услышали, поняли, что я здесь против воли. Не все же такие бесчувственные!
— Вы не имеете права, если мой дядя узнает вас всех убьют! — я не понимаю зачем я это говорю, мои слова растворяются под общий хохот, я захлебываюсь в слезах, не могу успокоиться, — мой дядя Мимирханов Руслан, его все знают, — водитель с кем-то говорит по телефону, потом резко оборачивается, притордаживает, я не сразу сквозь слезы понимаю, что разговор про меня
— Марат, да эта бл@дь просто взбесилась, разреши нам ее успокоить, пустим ее по кругу будет как шелковая, — затем намеренно включает громкую связь, я слышу голос в динамике, мужчина не стесняясь в выражениях дает добро на то, чтобы эти преступники делали что посчитают нужным. Я больше не помню ничего из того что я говорила, неконтролируемая реплики, где я словно молитву произношу фразы «мой дядя вас найдет», и только когда в динамике слышу:
— Кого она там защитником своим называет? — меня трясут за плечо, я в прострации тыльной стороной ладони смахиваю слезы, моргаю
— Говори кто там нас убьет?! — всем очень весело, я понимаю свою обреченность смотрю в лобовое стекло автомобиля, повторяю
— Моя дядя Руслан Мимирханов! Он депутат законодательного собрания Карачаево-Черкессии, его все знают!
— Ага сейчас приедет и спасет блудную родственницу, да кому ты гонишь! — этот Марат почему то орет в динамик:
— Фото этой девки пришлите быстро, — водитель оборачивается, пожимает плечами, двое мужчин держат мои руки и поднимают голову, камера фотоаппарата делает портретную съемку. Отправляя фотографию, один из насильников, усмехается:
— Ничего так, красивая, сучка! — давлюсь слезами, эти мужчины чувствуют свою власть и получив согласие начинают трогать руками ноги, я отчаянно сжимаю колени, мужчина слева мужчин бьет наотмашь по лицу, чувсвтвую, что от удара на губе выступила кровь. От перенесенного стресса я не чувствую боли, мне становится все равно что сейчас происходит.
— Будь покорной сука, будет не так больно, — в салоне снова раздается трель звонка, пока двое сидящих рядом пытаются снять с меня куртку, срывая одежду так, что верхние пуговицы отлетают под ноги, водитель оправдывается
Развора я не слышу, водитель больше не включает громкую связь, и только когда в салоне воцаряется тишина, где только мои всхлипы разбавляют удушающее молчание, понимаю, что-то происходит. В отчаянных попытках молюсь Всевышнему чтобы у меня остался хоть маленький шанс на счастливую жизнь, на мои мечты о моем мужчине, на то чтобы никогда не узнать что такое насилие.
Водитель сбавляет скорость и останавливается на обочине. В лобовое стекло автомобиля вижу трассу, вокруг темно нет фонарей. От предчувствия того, что сейчас будет проиходить немеют конечности, жмурюсь, потому что отчаянно хочу потерять сознание, лишь бы не помнить. Пытаюсь застегнуть рубашку, но часть пуговиц оторвана, я дрожащими пальцами закрываю ладонями грудь. Голоса перемешались, вокруг ругань, хочется закрыть уши руками.
— Мудак ты понимаешь, что мы трупы из-за тебя!? — грубиян на пассажирском сиденье напротив водителя моргает
— Костян, я не понял, это та девка я сразу ее усек, совпадает, — я вонзаюсь ногтями в обивку, начинаю понимать, что Марат по фотографии понял, что его сообщники ошиблись.
Всевышний пожалуйста, пожалуйста, дай мне шанс!
— Ты урод всех нас подставил, и первый пойдешь в преисподнюю, я из-за тебя не собираюсь прощаться с жизнью, — водитель берет за грудки насильника притащившего меня в машину, двое сидящие со мной, недоумевают, один из них вмешивается:
— Э-эээ, хорош, Костян, объясни что случилось, Марат что-то сказал? — водитель автомобиля оборачивается, я сижу неподвижно, рука одного из мужиков все еще гладит мою коленку
— Это другая девка, Марат сказал эту отпустить и немедленно, — снова быстрый взгляд на громилу, — руки убрал от нее, — мужчина по приказу убирает ладонь с коленки, добавляя приказным тоном, — дверь ей открой, — и уже переводя свой взгляд на меня, резко:
— Вон пошла!
Я не двигаюсь с места, жду пока один из мужчин выйдет, затем почти сразу же мое тело толкают на улицу, оказавшись на свежем воздухе на обочине трассы, где нет ни единого фонаря, сажусь на корточки и начинаю тихо плакать.
Эмоции забирают меня в капкан. В какой-то
