Психиатрическая лечебница: На руинах прошлого - Максим Диденко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот ты у нас какой! Все с тобой понятно теперь. Милашка, свет любишь, а в темноте прячешься! Тебя еще никто милашкой не называл? Еще бы, такую тварь инопланетную, высасывающую жизнь из ничем неповинных людей, по-доброму величать? Ишь чего захотел. Но у меня сегодня настроение хорошее, потому да, вот так. Ладно, Шемчик, мне пора. Еще увидимся.
Она сама поражалась себе, насколько свободно стала относиться к этому существу, в очередной раз убедившись, что он настоящий, а не плод ее больного воображения. И говорила она с ним практически как с другом, реальным существом, почти как с человеком, которого можно потрогать, взять за руку. Которого она так сильно хотела убить. А выражение доброты в словах, превозмогая неприятную боль, пускай уже и далеко не такую сильную, как раньше, было наполнено сарказмом, суть которого вряд ли смогло бы понять подобное существо. Но ее это мало заботило.
Собрав свои вещи, забрав с земли и отряхнув куртку, Юля оделась и вышла из развалин бывшей лечебницы. Идти обратно пришлось через дыру в ограждении, потому как ворота снова были заперты полицейскими на толстую цепь по завершении работ этим днем.
Выйдя за ограду и оказавшись на широкой грунтовой дороге, лишь некоторые участки которой выхватывались из темноты светом ее фонарика, Юля то и дело спотыкалась на ухабах, сбивая кроссовки. Она начала озираться по сторонам. Ей стало немного страшно. И не удивительно, ведь она сейчас совсем одна в глуши, так далеко от дома и цивилизации. Конечно же, вряд ли кто-нибудь мог разгуливать здесь в поисках аппетитной молодой девушки ради плотских утех, но пробегающий холодок по коже на спине она все же ощутила.
Как спасательный круг утопающему в море, она вдруг вспомнила о визитке в заднем кармане джинсов. Достав ее и высветив на ней номер телефона таксиста и имя, она проверила сигнал сети и наспех набрала цифры.
— Алло, — прозвучал из динамика едва знакомый ей голос после нескольких долгих гудков.
— Александр, Саша, это вы?
— Кто это?
— Это Ю… простите, мы не знакомы. Вы подвозили меня недавно.
— Я много кого подвозил. — Его голос казался слегка раздраженным.
— Я та самая «чудаковатая девушка», помните? Мы с вами еще общались о набегах в «Колоски», сидели у психушки.
— А… — радостно протянул парень. — Ну конечно, помню вас. Ну так чего звоните-то?
— Могли бы вы меня забрать сейчас отсюда?
— Я так понимаю, вы мне звоните по номеру с визитки, что я вам дал. И нужно было вот так объясняться, чтобы просто вызвать такси по адресу? Кстати, по какому адресу? Да, я работаю сейчас и как раз свободен, почти. Минут через десять освобожусь.
Парень слишком сильно разговорился, как для обычного таксиста, принимающего очередной заказ. Возможно, он думал не только о работе, а еще и о некоем бонусе, договариваясь сейчас с Юлей насчет поездки — такая мысль пролетела в ее голове, но быстро испарилась. Сейчас ей хотелось как можно скорее убраться с этой дороги, с этого места, чтобы оказаться дома, под пледом, с чашкой кофе и в горячих объятиях мужа. Осуществить половину из желаемого, конечно же, невозможно, но остальное — вполне, но только в том случае, если за ней приедут и отвезут домой.
— В том-то и дело, — начала Юля. — Вряд ли вы, принимая очередной обычный заказ, приехали бы за пассажиром сюда.
— Куда «сюда»? — непонимающе спрашивал парень. — А, вы снова у психушки, что ли?
— Да. И мне чертовски хочется домой. Здесь очень холодно и… страшно.
— Извините, сразу не понял. Что ж, спасибо, что объяснили! И не уходите никуда с того места, где мы тогда останавливались, ладно? Я скоро буду. Да, всего доброго. Это я не вам. Все, я уже высадил пассажира, еду за вами. — С этими словами парень положил трубку, оставив Юлю стоять в кромешной тьме посреди дороги, плотно объятой пускай и летним, но таким холодным, даже каким-то зловещим, пугающим лесом.
Она присела на корточки, обняла себя за колени, плотно вжавшись в них лицом, и стала безумно долго ждать света фар машины ее спасителя, которые вот-вот должны осветить дорогу.
Почему-то ей ни капли не было страшно быть здесь одной тогда, когда она приходила за книгой. Не было настолько страшно даже в тот день, когда она пробралась ночью в подвал еще существующей лечебницы. Но сейчас ее переполнял страх, причины и происхождения которого она не понимала. Были предположения, в которых она боялась признаться даже самой себе — одиночество. Все дело в одиночестве. Ее больше не грела мысль, что, если с ней что-нибудь случится, муж и сын станут искать ее и точно найдут. Теперь же все изменилось, и исчезни она с лица земли, о ней будет переживать, возможно, только подруга, которая понятия не имеет, что сейчас происходит в ее жизни. Та подруга, которую она успешно игнорировала последнее время.
Прошли бесконечно долгие двадцать минут ожидания, но обещанная машина такси, в появлении которой Юля уже успела разувериться, все же приехал за ней.
Александр пытался кое-как разговорить девушку, пока вез домой, даже спрашивал ее имя, но Юля и без того чуть было не сказала лишнего, еще тогда, по телефону. Интересной беседы не вышло, потому он бросил свои попытки и остаток пути, проносясь по улицам уже засыпающего города, ехал молча.
— Спасибо большое, что приехали.
— Это моя работа, — ответил парень, пожимая плечами. Он думал, расплатившись, она уйдет, как и тогда, как и все пассажиры. Но она почему-то все еще сидела рядом с ним, потупив взгляд куда-то вниз. Спустя несколько секунд такого неловкого молчания он спросил: — Задавать вопросы, почему вы были там в такое время суток, я так понимаю, не стоит, да? Хоть это и очень подозрительно.
— Юля, — крикнул он, когда та, проигнорировав его слова, извинилась и поспешила выскочить из салона.
Обернувшись, она слегка удивленно проговорила:
— Не помню, чтобы называла вам своего имени. И весь этот спектакль по пути сюда… Для чего он, если ты знал, как меня зовут? — Перейдя на «ты», она снова опустилась в сиденье.
— Простите. Не мог же я сказать сразу: «Слушайте, Юля, а каково вам было в психушке?» К тому же я знаю, что попали вы туда не по своей воле, как и не по проблемам с головой…
— И
