Любовь вне Времени (СИ) - Безумова Эля

— Валерий Николаевич, а давайте я вам генеральную уборку сделаю! Разве можно в таком бардаке жить?! Вы с меня денег не берёте, вот я и отблагодарю…

— Про уборку потом… — доктор залпом выпил стакан воды — …расскажи мне лучше, что ты видела! Я так понимаю, встреча с Лорен состоялась?! — незаметно для себя, в разговоре он перешёл на «ты».

После подробного рассказа Лизы, вывод пришёл сам собой — надо разобраться с субличностью по имени Милона.

Федька, продрогший до костей, ждал у подъезда на лавочке.

— Ну, наконец — то! — парень обнял девушку, когда та вышла из подъезда. — Чего так долго — то?! Я уж переживать начал… — на этих словах, долгим и протяжным поцелуем, он впился в губы жены, — …Валерий Николаевич к тебе не приставал? — в интонации голоса чувствовалась Ревность.

— Нет, не приставал! — рассмеялась в ответ Лиза. — Я его, вместо себя валерьянкой отпаивала…

— Ну, давай рассказывай! — Фёдор вцепился в локоть жены и не отпускал до самого метро, словно боялся, что украдут.

Ближе к ночи, когда Тимофей ушёл спать, а Соня мыла на кухне посуду, Федька ткнул Лизу в бок.

— Что случилось? — жена недовольно оторвалась от книги.

— Соня одна на кухне… — муж заговорщически подмигнул.

— И-и-и? — не поняла девушка.

— И — и — и…мы сейчас пойдём, расспросим про Милону, — он схватил Лизу в охапку и потащил на кухню.

Услышав имя — «Милона», Соня изменилась в лице, занервничала и засуетилась:

— Поздно уже, спать пора!

Но Федька, так просто не сдавал свои позиции.

— Соня, поймите нас правильно, от этого зависит беременность Лизы! — давил он на женщину. — Вы же не хотите, чтобы мы остались без детей…а вы с Тимофеем Геннадьевичем — без внуков?! — мужчина плотно закрыл дверь на кухне, как бы показывая, что от разговора всё равно не уйти. Соня вздохнула и сдалась…

*****

Лорен проснулась от стука в окно. Голубь чёрного цвета сидел на оконной раме и стучал таким же, чёрным клювом, по окну. В голубятне жили несколько чёрных голубей, очень редкой породы, их держали, как вестников Смерти.

— Милона…она умерла! — Лорен вскочила с кресла, на котором провела всю ночь. Она выбежала из своего убежища и направилась к апартаментам Жрицы — на двери висел большой и тяжёлый замок.

— Милона…Адриан, где Милона?! — девушка металась по коридорам Храма, в поисках брата. Адриан, как в воду канул. Пришлось вернуться в свою комнату. Вечером, когда совсем стемнело, в дверь постучали.

— Лорен, открой…это я! — послышался мужской голос, на пороге стоял Адриан.

— Великая Жрица умерла…умерла сегодня утром! Я сжёг её тело… — голос брата дрогнул, но он быстро справился с собой. — Две недели будет нельзя, заходить в её апартаменты — их предстоит обработать. Далее, ты сможешь в них жить!

— Мне всё равно где жить… — безучастным голосом отвечала Лорен, — …могу и здесь остаться. Ты не дал мне проститься с моей драгоценной матерью… — девушка громко заплакала, — …я не смогла проводить её в последний путь!

— Пойми, это была вынужденная мера, принятая в целях твоей безопасности!

— Да зачем мне твоя безопасность, лучше бы я тоже умерла! — рыдала девушка и дальше.

— Не говори глупостей… — Адриан так и стоял на пороге, не проходя в комнату — …в Храме очень мало выживших. Хвала Богам, они сберегли наши с тобой жизни! Правда, я практически ослеп… — его голос сник. — Но, нам с тобой уготовано продолжить Род Жрецов! — на этой фразе, мужчина покраснел.

Лорен ничего не ответила, а про себя подумала: «Размечтался… для этих целей, существуют наложницы, вот с ними и продолжай свой Род!»

Глава 5

— Валерий Николаевич, Валерий Николаевич… — Федька ворвался в кабинет доктора, как ураган и без стука, — …я всё узнал! Милона это… — парень застыл на пороге кабинета, разинув рот, — …Лизааа, а ты, что здесь делаешь?!

— Вот, зашла проведать тебя, посмотреть, где ты работаешь! И встретила в коридоре доктора — чай пьём… — мило улыбнулась жена.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Откуда, у тебя это платье?! — Федька растерянно ткнул пальцем на наряд жены, — где ты его взяла?!

— Купила, Федя…купила, — засмеялась Лиза, — мне идёт?! — девушка встала и величественно прошлась по комнате. Строгое, тёмно — синее платье, плотно облегало стройную фигуру жены, белый воротничок — придавал некий шарм.

— Ты … ты просто никогда, не носила — ни платьев, ни юбок! — Федя наконец — то пришёл в себя. — Ты…ты очень красивая… — пробормотал он, ревниво косясь в сторону гипнотерапевта.

— А это, мой дорогой друг — результат нашей работы, с Лизонькой! — завотделением радостно потёр руки. — Во время сеансов, нам удалось разбудить женскую составляющую…

— Не называйте, мою жену Лизонькой! — зло перебил парень.

— Федь, ты чего…ревнуешь?! — удивлённо вскинула брови девушка. — Ты же сам настоял, чтобы я посещала сеансы.

— Фёдор, присядьте, — Валерий Николаевич пододвинул стул. — Успокойтесь, я не имею видов на вашу жену! А за «Лизоньку» — простите, действительно некорректно, получилось… — миролюбиво произнёс он, — …рассказывайте, вы же пришли, с какой — то новостью.

Услышав, что на неё не имеют видов, Лиза покраснела.

— Ну, вы тут общайтесь, а мне пора, — резко засобиралась она, — до вечера! — и чмокнула мужа в щёку.

Федька пыхтел от ревности, как паровоз, но возразить Валерию Николаевичу было нечего. Он начал свой рассказ про Милону. Доктор слушал очень внимательно,

— Так, что же у нас с вами получается, сударь?! Лиза не принимает мать по имени Нина, она же, субличность Милона, но разрешает любить себя Софи. Лорен же, наоборот — не принимает Софи, но разрешает любить себя Милоне. Интересное кино… — доктор задумался. — Но однозначно, разгадка — Здесь! Посмотрим…посмотрим, что дальше будет, — Валерий Николаевич подошёл к окну.

Взгляд его упал на берёзовую аллею, окружавшую больницу. Когда — то, несколько лет назад, силами сотрудников больницы, да и самими пациентами, вокруг здания были посажены молодые берёзки. Затем, у администрации района, главврач больницы выпросил лавочки и дорожки из брусчатки. Берёзки выросли, и вот теперь, пациенты и их посетители, могли дышать свежим воздухом на благоустроенной территории.

— У меня есть одна просьба…я бы даже сказал, условие! — Федька прервал мысли доктора. — Я должен присутствовать на всех сеансах гипноза! Лиза больше не придёт одна…

— Хорошо! — легко согласился Валерий Николаевич. — Кофе будете? — он подошёл к кофеварке и нажал на кнопку.

— Спасибо, — сухо ответил Федя, — меня пациенты ждут! С вашего разрешения, я удалюсь… — на этих словах, он демонстративно хлопнул дверью.

Валерий Николаевич налил себе кофе, и устроился поудобнее на чёрном, кожаном диване, который стоял у окна, в его кабинете.

Он вспомнил маму — высокую, стройную, с короткой стрижкой под мальчика…как у Лизы. Мама работала директором музыкальной школы и воспитывала его одна. Валера был поздним и единственным ребёнком. Маргарита Павловна, никогда не была замужем. Всю свою жизнь, она посвятила Музыке, и имела далёкие планы. Но, к сожалению, великой пианистки из неё не вышло. Когда девушке было восемнадцать лет, она разделывала курицу и по неосторожности, кухонным ножом повредила себе сухожилие на правой руке. О карьере музыканта, можно было забыть, и тогда Марго решила преподавать.

Закончив музыкальное училище, а затем консерваторию, Маргарита Павловна по распределению попала на Север. Там, в маленьком рабочем посёлке, она работала в школе преподавателем музыки. Дети и родители не любили её. Родители считали этот предмет не главным, а дети видели в ней «синий чулок». Учителка, как называли её в посёлке, была строгая и излишне придиралась к датам рождения и смерти различных композиторов.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Маргарита Павловна в свою очередь не понимала, как можно не любить музыку. Ведь из музыки, соткан весь мир! И шёпот листвы, и трели соловья, и завыванье ветра, и журчание ручейка — всё, всё имело свою мелодию. Но учителке, так и не удалось донести Любовь к Звуку своим ученикам.