Мажор и Отличница (СИ) - Стеффи Ли

И папа тоже… непонятный мужчина.

Ведь я прекрасно вижу, как его огорчает нездоровое Янкино желание побыть с мамой, но при этом он впал в еще большую меланхолию, чем я, услышав ее благородное отречение от права снова повидаться с этой женщиной-кукушкой, чей язык по странности не отсыхает, когда она нарекает себя матерью.

Злая на себя за неспособность сосредоточиться на лекции, достаю из сумки маленький альбом и открываю чистую страницу. Но и здесь возникает аномалия…

Дело в том, что прототип главного антагониста моей комикс-истории внезапно начал вести себя как вполне адекватное и страшно милое создание, поэтому теперь несколько совестно рисовать некоторых в экс-привычном амплуа.

К стыду, мне сегодня снова снился бесстыжий сон.

Это все совершенно точно проделки карбонары. Вот никаких сомнений. А еще виноват новый формат неожиданных встреч с Ветровым после пар, когда он не смотрит демоном возмездия, а улыбаясь интересуется, как проходит день, понятны ли предметы и все ли у меня хорошо.

В понедельник он перехватил меня сразу после перового занятия. Отошел со мной в сторону от любопытствующих однокурсников и сворачивающих шеи однокурсниц и участливо спросил почему я плакала. Не нужна ли мне его помощь?

Если можно от одного вопроса поплыть к розовым фламинго, то я, кажется, удачно плыла и чуть не прибилась головой к берегу, пока не осознала всю нелепость своего ошарашенного вида. Начала зачем-то фальшиво смеяться и махать рукой, убеждая удивленного старшекурсника, что я таким образом шутила, а он зачем-то взял и поверил в эту ерунду.

Рука-лицо, прием-прием.

Он тогда ничего не ответил. Только нахмурил брови и долго смотрел прямо в глаза. У меня чуть было не начались проблемы с дыханием. Но, к счастью, вскоре появился Ник и прервал сеанс незапланированной лоботомии.

— Ты всю неделю сама не своя. — говорит Катька, когда мы покидаем аудиторию вязкой тягомотины, которую язык отказывается нарекать лекцией, и движемся в сторону столовой.

— Просто не выспалась. Сейчас ароматный кофе и свежая булочка обязательно все исправят.

— Я возьму две булочки, — кивает головой подруга, — Кажется, после пары мой вес скатился к критическому минимуму и мне срочно нужны углеводы. А еще я хотела тебе кое-что рассказать, — тише сообщает она, чуть краснея.

— Так-так-так, я вся внимания.

— Меня Стас позвал в кино.

— Так это же здорово! Мне не зря показалось, что вы очень хорошо беседовали в тот раз в клубе?

— Ну не то чтобы прямо вау… — скрывая довольную улыбку, тянет подруга, поправляя волосы, — Но вполне себе. И, кстати, ты мне так и не рассказала детально как Ветров тебя довез тогда до дома и почему ты так рано решила уехать?

— Я уже миллион раз тебе говорила, что мы по пути не уходили в межгалактическое путешествие. Просто довез до подъезда и уехал.

У меня так и не получилось поделиться с Катей историей об извращенце, поцеловавшем меня в клубе. И вообще я для себя решила забыть этот постыдный эпизод собственной биографии. И не фантазировать о том, чего не могло бы быть. Тем более я не сказала ей, как Ветров практически вынудил меня сообщить ему о случившемся. К чести наставника, его додики — Аверин к их числу не относится — меня ни разу не чморили этим моментом. А значит, он не раскрывал им темную тайну первогодки.

Улыбка сама появляется на губах.

— Он тебе нравится, да? — вдруг обрушивает на меня странное заявление Катя.

— Он — это кто?

— Ну кто еще, наставник твой. И не делай такие глаза. Ты всегда вот так стараешься скрыть улыбку, когда кто-то рядом говорит о том, какой он классный. И знаешь, мне кажется, ты ему тоже нравишься.

— Ты с ума сошла. Как тебе такое в голову пришло?!

— Очень просто. Между вами всегда искрит, когда вы рядом! Я каждый раз вижу молнии, они так и бьют страстью.

— Тебе следует посетить окулиста. Желательно в самое ближайшее время. Вдруг еще и розовых пони начнешь вокруг себя замечать.

— Мой папа как раз окулист, — громко смеется Катя, — У меня зрение 120.

— Тогда это галлюцинации. Сходи к неврологу. Между нами точно ничего не искрит.

Стараюсь звучать максимально уверенно, хотя предательский голос внутри как бы невзначай уточняет: «а вдруг и правда искрит?»

— Тогда ты не откажешься пойти с нами?

— На свидание?

Сходим еще раз на свидание на неделе? — всплывает в голове голос наставника, который я усиленно стараюсь отогнать метлами.

Если бы он действительно этого хотел, то предложил бы пойти еще раз… Но ведь он больше не предлагал.

Выдумываю всякие глупости. Ужас! Еще немного и стану похлеще Янки.

— Да-а. Когда Стас меня спросил, я почему-то ступила и сразу не ответила. Он подумал, что мне будет неловко и предложил позвать друга. А мне, получается, надо взять с собой подругу. Будет двойное свидание.

— Не лучше сразу вдвоем сходить? Зачем все так усложнять? Скажи ему, что не увлекаешься шведскими семьями и готова на тет-а-тет.

— Скажешь тоже, — прыскает Катя и пытается толкнуть меня в бок.

Пытается — потому что я теперь с ней всегда на чеку и вовремя отклоняюсь в сторону.

— Да ладно тебе, будет весело. — убеждает подруга. — Тем более тебя это ни к чему не обязывает. Стас сказал, что они благородно уступят нам выбор фильма. Его друг очень веселый парень. Нельзя все свободное время посвящать учебе. Иначе твоя голова опухнет, а прекрасные юные годы пройдут мимо тебя, Мил, и в старости тебе даже нечего будет вспомнить. Ну пожалуйста, пойдем. Раз Ветров тебя не интересует, ты можешь спокойно пойти с нами.

Он ведь меня не интересует?

Совсем не интересует?

Или все же…

— Я собиралась заниматься в эти выходные, Кать, поэтому…

— Пожалуйста, Мил. Я куплю тебе все самые вкусные булочки. Ну прошууу.

— Путь к моему сердцу не лежит через желудок.

— Очень зря, кстати.

Катька строит грустную рожицу, и моя крепость дает трещину: