Рассказы, изданные на бумаге. Проза - Александр Тимофеевич Филичкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как рассказывала домоправительница, чудесный дворец начал строить ещё дед вельможных хозяев. Причём, денег старик не жалел и делал всё с невероятным размахом. Большая усадьба возводилась в виде старинного массивного замка. Разве что, не было глубокого рва и каменных стен, стоящих вокруг.
Вдоль берега Волги стоял крупный корпус в три этажа. По бокам от него, находилось два дома поменьше. Между ними, на восточном фасаде, располагалось двое широких ворот. С южной и северной стороны, виднелись два длинных флигеля.
На западе располагались различные мастерские, служебные, хозяйственные и другие постройки, а так же, огромные склады. Ещё дальше – конюшни, где разводили замечательных орловских коней, знаменитых невиданной резвостью на весь образованный мир.
Там же стоял большой скотный двор и овчарни для дорогих чистокровных овец. Как недавно услышала Маша, в них содержали двадцать тысяч баранов, знатной романской породы.
Увлёкшись осмотром невероятно богатой усадьбы, Маша на какое-то время забыла о порученном деле. Уж очень красивы были все здания, возведённые из кирпича красного цвета. Их украшало множество вставок из прочного, белого камня, который зовут известняк.
Как знала любопытная девушка, в левом флигеле стояла большая паровая машина, пышущая неистовым жаром. Её длинный, неспешно крутящийся вал, проходил через две мастерские: слесарную, а так же, токарную. Потом он попадал в душную кузницу. От вала, в разные стороны, отходили ремённые приводы, ведущие к множеству разных станков.
На них десятки крестьян, денно и нощно, точили поделки из дерева и даже мягкого камня. Машины, орудия и инструменты хранились в тех крупных зданиях, что стояли чуть дальше, на север от парадных ворот.
Отец теперешнего усольского графа продолжил славное дело богатого предка. К югу от главной конторы устроили огромную мельницу. Изо всех деревень к ней приезжали телеги, груженые отборным зерном. Возвращались они все с мешками, полными свежей, лёгкой мукой.
Одним из удобств великолепной усадьбы, являлась такая чудесная штука, что назвалась водопровод. По нему и зимою и летом, сама по себе, текла чистая, словно слезинка вода. Чугунные трубы проложили от родника к господскому дому, а от него, к большому двору, где содержали дорогую скотину.
Однако, самым замечательным местом был, конечно же сам, необычайно красивый, графский дворец. Всё в нём устроено настолько чудесно, что и словами нельзя описать.
Как иногда выражалась строгая домоправительница: – «Всё здесь в лучшем виде и вкусе. Начиная с полов, печей, рам, дверей и различных ходов, и кончая крышею и даже балконами.
А так же верхней террасой с будкою для наблюдения за всем нашим Усольем и другими селениями, дорогами или полями. Всё это сделано для предупреждения возникновенья пожаров, наблюдения за приездом хозяев, и других особенных случаев».
Приезд вельможных господ
Вспомнив слова строгой Пелагии Кондратьевны, девушка словно очнулась. Она сильно вздрогнула, и резко повернулась к реке. Маша увидела, как к пологому берегу подкатила коляска хозяев на резиновых дутиках.
Следом за ней появилась простая двуколка. Из неё выскочил управляющий графским имением – Фридрих Карлович Браун. Он намотал вожжи на бревно коновязи и помчался бегом к дебаркадеру.
Старик быстро поднялся на борт недавно построенного плавучего здания. Остановился на самом краю просторной платформы. Сдёрнул с лысой макушки голландскую шляпу с высокой шёлковой тульей и замер, словно солдат на посту.
Шлепая лопастями из дерева, пароход с большими колёсами не спеша подошёл к правому берегу. Раздался длинный гудок. Корабль аккуратно приблизился к пристани. Двое матросов выскочили из трюма на верхнюю, господскую палубу. Они ловко набросили канаты на кнехты. Махина в два этажа застыла на месте.
Обладавшая замечательным зрением, Маша увидела, как речники поставили широкие прочные сходни. По ним на пристань сбежал подтянутый молодой капитан в строгом кителе белого цвета.
Следом за ним вальяжной походкой спустился низенький человек, одетый в лёгкую летнюю пару. За ним важно шла статная дама, в шёлковом платье с невесомым турнюром.
– Граф прибыл с женой! – испуганно ахнула девушка. Рискуя свалиться с крыши мансарды, она перегнулась через балюстраду из мрамора, и закричала на полую мощь: – Барин приехал!
Звонкий заливистый голос пролетел по двору и всполошил всех обитателей большого именья. Люди внизу сразу забегали, как муравьи во время пожара. Они стали прятать в кладовки мётлы, щётки и вёдра, с которыми не расставались почти что, неделю. Затем, все и сами куда-то исчезли, словно боялись попасться на глаза господам.
– Побежали сменить рабочие тряпки на парадную форму одежду. – вспомнила девушка наставления Пелагии Кондратьевны: – А я-то чего здесь стою? – спохватилась она. Маша приподняла длинную юбку до щиколоток и ринулась к двери, ведущей с площадки мансарды.
Быстро перебирая ногами, Маша сбежала по полутёмной узенькой лестнице. Промчалась по коридору, и оказалась на той половине огромного здания, где жили домовые холопы и горничные. Девушка вихрем влетела в тёсную спальню, в которой ютились ещё три служанки. Глянула внутрь помещения и облегчённо вздохнула.
Её молодые товарки уже облачились в праздничного вида одежду и собрались выходить из узкой коморки. Так что, ей никто не будет мешать. Горничные исчезли за дверью. Маша бросилась к своему сундучку, который когда-то давно, из тонких дощечек отец сколотил для неё.
Маша схватила отглаженную чёрную форму с белым передником и стала поспешно менять гардероб. Застегнув множество пуговок на высокой груди, она подбежала к осколку мутного зеркала, висящему на деревянной стене. Тщательно расчесала густые тёмные волосы. Взяла несколько длинных булавок и закрепила в причёске небольшую наколку из хорошо накрахмаленной ткани.
Проверив, всё ли в полном порядке, Маша выбежала из маленькой комнатки и помчалась по коридору направо. Она выскочила на огромную парадную лестницу. Дробно стуча каблучками по широким ступеням, девушка ринулась вниз.
Ей повезло. Горничные стояли возле самого господского дома. Ей не нужно было идти далеко. Девушка заняла отведённое ей по правилам место, облегчённо вздохнула и подняла глаза на начальницу.
Пелагия Кондратьевна встретилась взглядом с чуть запыхавшейся Машей и недовольно поджала сухие бескровные губы. К счастью, она ничего не сказала. Лишь покачала седой головой и повернулась лицом к ближним воротам.
– «Повезло, что барин находиться близко». – облегчённо подумала девушка: – «В другой день, могла бы влепить мне внушительный штраф, а то, вообще, перевести на другую работу, вне графского дома.
Успокоив дыханье, Маша глянула по сторонам. Празднично одетые, домовые слуги, как и все остальные работники, стояли в ровном тесном строю. Две
