Как СМЕРШ спас Москву. Герои тайной войны - Анатолий Терещенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он пришел в разведку с последнего курса Омского автодорожного института. Проработал в ней почти пятьдесят лет. Дослужился до высокого звания в органах госбезопасности – генерал-лейтенанта. В суровые годы (конец 30-х и конец 40-х) руководил американским отделением советской разведки.
Был резидентом в Канаде, потом в Австрии. Многие годы руководил нелегальной разведкой. В 1961 году он был назначен заместителем начальника Первого главного управления (ПГУ – внешняя разведка) КГБ СССР.
11 лет находился в Варшаве в качестве руководителя представительства КГБ СССР при МВД ПНР. В 1984 году возвратился в Москву. В 1987 году ушел в отставку.
В 1996 году издал книгу «Операция «Снег», в которой рассказал о своей жизни и работе. Автор книг «Руководители Польши глазами разведчика» и «Сезам, откройся».
Многие детали операции «Снег» еще и теперь покрыты покровом тайны.
Но, говоря о ее результатах, защитники Москвы сразу же почувствовали возможность перейти в контратаку на неприятеля, которая завершилась контрнаступлением. Советский Союз был избавлен от опаснейшей ситуации ведения войны на два фронта. Япония была вовлечена в войну с Америкой, и от планов агрессии против СССР ей пришлось отказаться.
Чекистская операция «Снег» внесла и свой вклад в дело победы над противником и его планом «Тайфун» по захвату Москвы. И этим мы должны гордиться.
Эшелоны спешат к Москве
Осень 1941 года.
Подмосковье и Москва.
Обстановка была катастрофическая.
Творческая интеллигенция приравняла, как говорилось, перо, голос, кисть к штыку. Писатель Алексей Толстой в пламенной статье «Москве угрожает враг» буквально кричит:
«Красный воин должен одержать победу. Страшнее смерти позор и неволя. Зубами перегрызть хрящ вражеского горла – только так. Ни шагу назад…
Ураганом бомб, огненным ураганом артиллерии, лезвиями штыков и яростью гнева разгромить германские полчища. Гнездо наше, родина возобладала над всеми нашими чувствами. И все, что мы видим вокруг, что раньше, быть может, мы и не замечали, не оценили, как пахнущий ржаным хлебом дымок из занесенной снегом избы, – пронзительно дорог нам».
А еще Алексей Толстой вспоминал слова одного заграничного писателя шестнадцатого века, побывавшего в Москве, который писал, что «если бы русские знали свои силы, никто бы не мог бороться с ними, а от их врагов сохранились бы кое-какие остатки».
Огромное количество наших войск, способное наносить ощутимые удары по врагу, оказались окруженными под Вязьмой. Это стало результатом ошибок, допущенных Ставкой и командованием фронтов, прикрывавших столицу.
Как писал Герой Советского Союза военный разведчик и писатель Владимир Карпов:
«Почему так получилось? Да очень просто. Немцы стремились к концентрированному сосредоточению сил и достигли этого, а наши командиры выстраивали фронт с почти равномерным распределением количества километров на дивизию. Например, в 30-й армии на дивизию приходилось 17,5 километра фронта, в 19-й армии – 8 километров на дивизию. И вот в стык между этими армиями гитлеровцы бросили 12 дивизий! Только в стык! Значит, превосходство сил противника здесь было подавляющее».
Получалось, что на каждый наш полк, сдерживавший полосу в 4 километра, немцы бросали 12 дивизий! Несколько полков на роту! Кто же удержит такую силищу винтовками и пулеметами? А на наших воинов перли танки – и они держались!
Даже отступив до Москвы, ни Сталин, ни наши полководцы не понимали этой скорее не тактики, а стратегии врага. Начало операции «Тайфун», в ходе которой попало в окружение пять наших армий, убедительно подтверждает это недопонимание. Линейная оборона наших войск не выдерживала ударов, а поэтому образовывались большие бреши…
Получается, мы повторили оборонительную стратегию французов, о которой уже говорилось выше.
Со временем Г.К.Жуков признается, что «…благодаря упорству и стойкости, которые проявили наши войска, дравшиеся в окружении в районе Вязьмы, мы выиграли драгоценное время для организации обороны на Можайской линии.
Пролитая кровь и жертвы, понесенные войсками окруженной группировки, оказались не напрасными. Подвиг героически сражавшихся под Вязьмой советских воинов, внесших великий вклад в общее дело защиты Москвы, еще ждет должной оценки».
В один из этих октябрьских напряженных дней Сталин позвонил командующему Западным фронтом Жукову и спросил:
– Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно как коммунист.
Жуков медлил с ответом, и эти секунды молчания для Сталина были тягостными. А Жуков понимал, какая степень ответственности лежит на нем, берущем на себя – положительный или отрицательный – ответ. Конечно, проще было уклониться, сказать, что на этот момент он не готов с ответом, но прямой характер не позволял мямлить, прятаться за неопределенность, и он бесхитростно и твердо заявил:
– Москву, безусловно, удержим. Но нужно еще не менее двух армий и хотя бы двести танков.
– Это неплохо, что у вас такая уверенность. Позвоните в Генштаб и договоритесь, куда сосредоточить две резервные армии, которые вы просите. Они будут готовы в конце ноября. Танков пока дать не сможем.
Такая была обстановка…* * *Немцы, вооруженные планом «Тайфун», видели в нем ключ от Москвы. Думается, читателю будет интересно знать, что собой представлял этот зловещий план захвата, а потом уничтожения советской столицы. Перед вами один из экземпляров приказа по группе армий «Центр» на первое наступление.
...Командование группы армий «Центр»
Оперативный отдел, № 1620/41
Документ командования. Секретно.
Штаб группы армий
26.9.1941 г.
15 экз., экз. № 2
Секретный документ командования!
Документ Командующего.
Передавать только через офицера!
Приказ по группе армий на наступление.1. После сурового ожидания группа армий переходит в наступление.
2. 4-я армия с подчиненной ей 4-й танковой группой переходит в наступление, сосредоточив главные силы по обе стороны шоссе Рославль – Москва. Добившись прорыва, армия поворачивает крупными силами на автостраду Смоленск – Москва по обе стороны Вязьмы, прикрываясь с востока.
3. 9-я армия с подчиненной ей 3-й танковой группой прорывает позиции противника между автострадой и районом вокруг Белой и пробивается до ж.д. Вязьма – Ржев. Главный удар наносить пехотными частями и поддерживающими их моточастями в направлении Холм.
Предполагается поворот на восток, у верхнего течения Днепра в направлении автострады у Вязьмы и западнее ее, прикрываясь с востока. Обеспечить наступление армии на северном фланге.
Дорогу через Еткино на Белой предусмотреть для нашего подвоза.
4. На внутренних флангах 4-й и 9-й армий между районами Ельня и автострадой имитировать наступление, пока оно не будет предпринято позже, и по возможности сковать противника путем отдельных атак с ограниченными целями.
5. 2-я армия прикрывает северный фланг 4-й армии. Она для этого прорывает позицию по Десне с основным ударом на своем северном фланге и наступает в направлении Сухиничи – Мещовск. Обеспечить армию от действий противника из гор. Брянск – Орджоникидзеград. Использовать возможность захватить город, особенно ж.д. пути и переходы, не обращая внимания на линию разграничения с 2-й танковой группой.
6. 2-я танковая группа – предположительно 2 дня до наступления армии – наступает через линию Орел – Брянск. Первый фланг примыкает к Свопе и участку Оки, левый фланг наступает на позицию по Десне с юга и ликвидирует противника в дуге Десны, взаимодействуя с 2-й армией.
7. Разграничительные линии…
8. Группа армий «Юг» выдвигает свой северный фланг (6-я армия) на восток севернее Харькова. Группа армий «Север» прикрывает 16-й армией линию группы озер сев. Жеданье – Ильмень.
9. Усиленный 2-й воздушный флот разбивает русскую авиацию перед фронтом группы армий «Центр» и всеми средствами поддерживает наступление армий и танковых групп.
Перед лицом этих задач бомбежки Москвы должны отойти на второй план и будут возобновлены только тогда, когда это разрешит наземная обстановка.
Для того чтобы затруднить противнику подвоз снабжения и свежих сил, ж.д. линии на восток от линии Брянск – Вязьма – Ржев постоянно подвергать налетам.
10. День и час наступления я укажу в соответствии с отданными мною 24.9 распоряжениями командующим армий и других соединений.
Подписал: генерал-фельдмаршал фон Бок.Этот приказ для Москвы был самым опасным. После серии неудач и постоянного отступления на восток у солдат и командиров Красной Армии мог появиться синдром неверия в свои силы. И нередко он появлялся в силу усталости. Войска были крайне измотаны в постоянных боях, а на смену выбитых вставало под Москвой много необученных воинов, особенно из ополчения.
